The Lie I've Lived

jbern

– Альбус вынужден будет подчиниться решению.

– И по какой причине, интересно мне знать?

Она стоит спиной ко мне, поэтому я лишь по голосу ощущаю её улыбку.

– Потому что я заставлю его выбирать между вами и мной.

Из своего кабинета выходит Поппи и окидывает Снейпа оценивающим взглядом.

– А если он поведет себя как идиот и всё-таки оставит вас на посту, я тоже уйду в отставку.

Макгонагалл кивает мадам Помфри:

– К утру Флитвик со Спраут также будут в курсе, так что перед Альбусом предстанет единый фронт.

Я поистине

счастлив, что у меня есть омут памяти! Три четверти учеников с удовольствием расстанутся с денежкой за возможность на это взглянуть.

Снейп – расчетливый мерзавец. Придется отдать ему должное. Он прекрасно знает, когда надо признать поражение. Одутловатый принц-полукровка пожимает плечами:

– Надо думать, настал момент, когда мне полагается осыпать всех мелочными оскорблениями и бессмысленными угрозами.

– Вообще-то, – говорю я сальному ублюдку, – настал момент, когда вам полагается убраться вон.

На его лице появляется слабая улыбка. Весьма опасная.

– О да, щенок. На этот раз я совершенно с тобой согласен. Пора мне убираться. Уверен, мы с тобой ещё встретимся.

– Не обо мне тебе надо беспокоиться, Сопливус. Когда мой крестный выяснит, что ты больше не под защитой Дамблдора… Я хочу всего лишь твоей смерти. А вот он жаждет убить тебя своими руками.

Снейп поворачивается и исчезает за дверью, но его место занимает ученик из Дурмштранга, поддерживающий Миллисент Булстроуд. Слизеринка стонет. На ней явно горела мантия, а рука у девушки сломана.

Поппи ступает вперед:

– Что это, во имя Мерлина?

Мальчик что-то бормочет по-немецки.

– Говорите по-английски! – приказывает она, пугая мага.

– Корабль ведет себя так, будто его прокляли. Заберите её. Мне надо вернуться, помочь вытащить его на берег, пока он не затонул.

– Что происходит?

Он пальцем показывает на меня.

– Это его вина!

Маг выходит, а Минерва оборачивается ко мне. Поднимаю вверх забинтованные руки.

– Не смотрите так на меня. Когда я оттуда уходил, с ним всё было в порядке. Может, это всё просто совпадение.

– Ты действительно полагаешь, что я в это поверю?

– Я просто взошел на борт и прислуживал за ужином.

– Ты забыл о столкновении с полтергейстом, Гарри.

Эти слова мне как обухом по голове. Я думал, что произойдет с Духом, если судно уничтожат, но не рассматривал обратной возможности. Быстренько суммирую в уме все события. И покатываюсь со смеху.

– О, это потрясающе! Они сговорились и завлекли меня на корабль, а чтобы избежать наблюдения взрослых, обманом не пустили туда вас. Что ж, если этот Дух был настолько важен для их гребаной шлюпки, кто-то обязан был остановить его от попытки убить нас с Флёр.

– Гарри, я не уверена, что твоя позиция правильная.

– О, я уверен, что они попытаются свалить всё на меня, но им придется объяснять, каким это образом – а главное, по какой причине – их Дух вдруг напал на нас с Флёр. Чем больше они будут нажимать, тем сильнее вляпаются! Гениально!

Обдумавшая мои слова Макгонагалл, похоже, не в состоянии оценить иронию. Она медленно проговаривает:

–

Когда Альбус в следующий раз соберется покинуть замок и оставит меня за главную, я запрещу тебе покидать гриффиндорскую башню, даже ради уроков. Ты будешь сидеть там до тех пор, пока он не вернется. Ясно?

– Так вы хотите, чтобы все, что могло случиться, произошло именно в гриффиндорской башне?

– Да… Нет! Я уже слишком стара для этого, – и Макгонагалл, бормоча под нос совершенно несвойственные для леди словечки, покидает комнату, чтобы разобраться с кризисом.

***

Часа через полтора я, опираясь на костыль, рассматриваю открывающийся из окна вид. С одной стороны от меня Флёр, с другой – Миллисент Булстроуд, рука у которой в гипсе – «Хороший, плохой, злой» в моей версии. Внизу мы видим крошечные фигурки домовиков, прыгающих туда и обратно; они разгружают дурмштранговское судно, пытаясь облегчить его вес. Из иллюминаторов вьется дым, а на палубе как минимум два очага пожара. Волшебные палатки усеивают окрестный берег, и утомленные ученики Дурмштранга устраиваются в ожидании длинной ночи. Честно говоря, мне их не особо жаль. Одна паршивая овца портит всё стадо.

Корабль накренился градусов на тридцать. Это истинно мародерское зрелище, пусть в мои намерения и не входили подобные планы, – доказательство, что не следует переходить дорогу Поттеру. Когда я расскажу Бродяге об этом вечере, он с ума сойдет от ревности. Плевать на количество ведьм, с которыми он там сейчас кувыркается – я помог уничтожить полтергейста, причинил страшный ущерб судну Дурмштранга, нашел себе девушку, а ещё мне удалось добиться увольнения Снейпа. Ему придется изрядно потрудиться, чтобы меня превзойти.

– Когда Драко захочется поиграть с тобой, Поттер, в следующий раз, я приму снотворное и пораньше отправлюсь спать. Такого дерьма мне больше не нужно.

– Так что именно там произошло? – интересуюсь я у Миллисент.

– Драко поздравлял Крама с тем, как ловко он над вами поиздевался, и тут на судне погасли все огни. Сначала это все казалось ерундой, но потом дерево начало скрипеть, а корабль как будто очутился посреди бурного моря, хотя мы ведь были всего лишь на Черном Озере, а не посреди февраля месяца в Северной Атлантике, правильно? В общем, мы попытались выбраться на главную палубу, в этот момент камбуз внезапно загорелся, а камин стал выплевывать горящие поленья. Одна долбаная чурка попала мне прямо в руку и подожгла одежду! Этот чертов мерзавец, Драко, мать его, чуть не растоптал меня, пытаясь унести оттуда ноги.

Изо всех сил пытаюсь не рассмеяться над её стенаниями:

– Вполне в его стиле. И что было дальше?

– Поднялся крик. Нижние палубы стало заливать. Сидевшие там четыре вампира и инфери освободились…

– Для чего им понадобились вампиры с зомби?

– Откуда, черт побери, мне это знать, Поттер? Поинтересуйся у них сам, если тебе так хочется это знать.

Флёр отвечает:

– Они использовали их в качестве мишеней для практики темной магии. Мой кавалер на Рождественском Балу полагал, что меня это впечатлит.