The Lie I've Lived
Шрифт:
И я, и Булстроуд замираем и какое-то время на неё смотрим. Потом я задаю ей вопрос:
– Интересно, это самый странный способ закадрить девушку, который на тебе испытывали?
Она вздыхает:
– Нет. Были и хуже.
– Со мной бы сработало, – бормочет Миллисент.
– Тебе настолько в кайф встречи с немертвыми? – удивленно спрашиваю я и тут замечаю, что в крыло только что зашло несколько раненых учеников Дурмштранга. Поппи начинает их осматривать. Следовало бы ей помочь, но она до утра освободила меня от обязанности.
– Нет! Я просто не против пойти на свидание, – говорит слизеринка.
– Значит, сходи. В замке куча парней.
– Я толстая и страшная. Не смей меня поучать, Поттер! – рычит она.
– Я и не поучаю. Если тебе не нравится своя внешность, измени её. Ты ведь ведьма. Свари пару-тройку зелий, найди какие-нибудь кремы, наложи на волосы чары. Маглы исправляют себе внешность с помощью хирургии – длинный и болезненный способ. А тебе ради такого же эффекта всего-то надо потратить пару галеонов или поискать какие-нибудь причудливые ритуалы.
– Панси сказала, что мне не стоит терять на это время.
– Ты теряешь свое время как раз на Паркинсон. Да ты просто дура, что вообще её слушаешь! Если тебе действительно интересно, свари старящее зелье. Посмотри, как ты будешь выглядеть в двадцать. Изменить внешний вид очень легко. Присмотрись к Афине Манос – увидишь, что под всеми этим кремами, бальзамами и чарами она довольно обычная.
Она качает головой:
– Такая внешность недешево обходится.
– Тогда научись делать кремы и накладывать чары сама. Я прав, Флёр?
– И да, и нет, – отвечает Флёр. – Сделай это, потому что этого хочешь ты, а не из-за парней. Ты обнаружишь, что в этом возрасте у всех из них есть собственные демоны – у них тоже меняется тело. Найди облик, в котором тебе будет комфортно.
– Легко тебе говорить.
Булстроуд увядает под раздраженным взглядом Флёр, когда та замечает:
– Никакие зелья и чары не прибавят тебе самоуважения, девочка. Это можешь сделать лишь ты сама.
Я уже забыл, какой Флёр бывает с теми, кого не знает. Решаю поменять тему – сейчас это будет как нельзя кстати:
– Слушайте, я был бы не против посмотреть воспоминание о случившемся на корабле в своем омуте. Ты не поделишься им со мной, Миллисент? Меня уже пытаются во всём обвинить, так что я был бы не прочь хотя бы насладиться шоу.
– Четыре галеона.
– Что-что? – и почему все ждут от меня денег?
– Если уж я собралась пробовать бальзамы для красоты, то хорошие стоят отнюдь не дешево. Четыре галеона.
– Я оплачу половину, Гарри. Мне тоже любопытно, – предлагает Флёр.
***
Воспоминание Булстроуд оказывается гораздо интереснее, чем я думал. Замечаю, как Флёр усмехается над творящимся безобразием. Крики картин на немецком, польском и болгарском смешиваются с воем висящих
Вижу Афину вместе с двумя её телохранителями, и меня грызет совесть. Во время турнира она, в общем-то, вела себя по-человечески и действовала в моих интересах, когда я был на борту.
С другой стороны, она отделалась лишь легким испугом, а мне не повезло оказаться в шине. Так что ещё вопрос, кто пострадал.
– Слишком уж сильно ты наслаждаешься зрелищем, Гарри, – говорит Флёр со своим извечным сарказмом.
– И кто это из нас, интересно, втайне желал вернуться и вновь и вновь смотреть на то, как те сучки-вейлы кричат от ужаса?
Она отводит взгляд в сторону, чтобы спрятать улыбку. В искусственной реальности омута памяти я двигаюсь нормально. Инстинктивно уворачиваюсь от пылающего полена, сломавшего руку Булстроуд, чем предоставляю Флёр очередной повод для смеха.
– Ты говорил с девочкой о старящем зелье так, как будто у тебя есть в этом деле определенный опыт.
– Я прекрасно представляю, как буду выглядеть в двадцать. А что, ты полагаешь, если я буду выглядеть старше, то общество с большим снисхождением отнесется к бравому чемпиону и его прекрасной девушке?
– Ты ещё не выиграл, Гарри Поттер. Очень может быть, что сверху завтра окажусь именно я…
– Да ладно?
– … по очкам. По турнирной таблице, идиот!
Она уже пытается понять, как работает мой ум. Засмеявшись, тут же меняю тему беседы, чтобы сбить её с толку.
– Расскажи мне что-нибудь о себе, Флёр.
– Что, вот прямо здесь и сейчас? – она удивлена, но в хорошем смысле слова.
– Почему бы и нет? Подслушать нас никто не сможет. В омуте не хватит места для ещё одного человека, а воспоминание, если что, просто будет проигрываться сначала. Не знаю, как ты, а я здесь отлично провожу время.
– Ты первый. Расскажи что-нибудь, чего я ещё не знаю о Гарри Поттере.
– Я навещал Эйми во Франции. И проговорился ей, что это я был месье Вилорогом.
– Так она знала! Потому и приставала ко мне!
Когда воспоминание начинает проигрываться сначала, и все снова оказываются за столами, меня несколько дезориентирует. Флёр замолкает, чтобы посмотреть, как я ругаюсь с Крамом и пускаюсь за ней вдогонку. Надо будет поблагодарить Булстроуд за то, что включила и этот момент.
– Ага, но я заставил её пообещать, что она сохранит тайну. Я сам хотел тебе рассказать. Можно было бы вместе навестить её и повеселиться. Я мог бы войти первым в мантии-невидимке и начать спрашивать у неё совета, как пригласить тебя на свидание, а тут в это время появишься ты.