The Мечты. О любви
Шрифт:
А потом она снова показалась во дворе и вдруг наткнулась на совершенно новое для себя лицо, решительно, хоть и без пришаркивания, вошедшее в калитку. Внимательно оглядев незнакомого товарища и поморщившись его кудрям — фривольной по мнению мадам Пищик длины, одежде — будто с иголочки, а особенно — смазливому лицу, которое вряд ли приличествует иметь мужчине, Антонина Васильевна окликнула оного самой строгой из своих интонаций:
— Молодой человек, ты чего тут бродишь? Турист, что ли? Так это тебе не музей!
Не останавливая шага, Богдан Моджеевский,
— Ох, прихватило-то, прихватило! Помоги, голубчик, сама никак!
Моджеевский криво усмехнулся, но бабку под белы руки подхватил, без особенных церемоний дотащил до ближайшей лавки, которых теперь во дворе особняка имелось предостаточно, и равнодушно поинтересовался:
— Скорую вызвать?
— Боже упаси, они ж уморят! Мне бы лучше соседку, чтоб давление померила… Климовых знаешь? Там мамаша фельдшерица.
— Не знаю, — отрезал Богдан и вынул из кармана телефон.
— Так тут рядом. Вон, в подъезде, первый этаж. Ты ж туда шел, голубчик? Во вторую квартиру надо, только с первой не перепутай. Там Маличиха младшая теперь обретается. Может, ты к ним? А то я тебя раньше тут не видела.
— Плохо смотрели, — сказал Моджеевский и, оставив старушку в праведном неведении, продолжил свой путь к Юле. А едва та открыла дверь, выдал: — Там бабка какая-то от любознательности во дворе помирает. Просила привести ей фельдшера, говорит, обитает в доме.
Юлька была уже одета и причесана. Волосы крупной волной падали на кремовый свитер необъятного размера, отчего она сама казалась более хрупкой. Через плечо — сумка. На губах — спокойная улыбка. Бессонную ночь выдавали только глаза, но их она поспешила спрятать за темными очками.
— Антонина Васильевна умирает стабильно раз в неделю по любому поводу. Помнишь, которая за нами в окна подглядывала? Я еще возмущалась всегда.
— Походу, от скуки, — констатировал Богдан. — Вы готовы?
— Практически. Андрюша! — позвала Юлька куда-то вглубь квартиры, и в ответ из комнаты выкатился уже вполне одетый Царевич с моделью самолета в руках.
— Бж-ж-ж-ж-ж-ж! — вещал он, изображая полет летательного средства по коридору, и несся прямиком на Моджеевского. Остановился в полушаге, задрал голову и выдал: — Пливет, дядя Бодя!
— Привет! — ответил Богдан и неожиданно понял, что запинка в виде соседки заставила его несколько забыть о том, что он все еще рассержен на Юльку. Вот только желание заняться ее воспитанием стало, кажется, еще сильнее при виде мелкого летчика. — Тогда одевайтесь и поедем. Только сначала найди врача. Как-то не хочется быть причиной сердечного приступа.
— Сейчас Климовым постучу, — согласилась Юля. Ей тоже не хотелось быть причиной
Через пару минут они с Андреем были уже упакованы — она в пальто, а мелкий в куртку. На него нахлобучили шапку. Обули ботинки. Андрею синие, а Юльке — кремовые. Самолет пришлось брать с собой, потому что ехать без самолета вчерашний футболист отказывался.
Еще минута ушла на то, чтобы вызвать на подмогу мать Гарика Климова. Та заохала, запереживала и ломанулась за тонометром. Но дожидаться, чем закончится, Юля и Богдан не стали. Юлька подхватила сына, и они вышли из подъезда, где и попали в лапы затаившейся в засаде партизанки бабы Тони. Старушка, узрев эту благолепную картину, вытаращила свои глаза и даже очки достала, чтобы проверить, не врут ли ей встроенные в систему приборы видения. Не врали. И в тот же час на весь двор зазвучал ее голос:
— Юлька, Юль, это что же?! Это твой муж, что ли? А я тут сижу, гадаю, кто такой деловой!
Ответил вездесущей госпоже Пищик Богдан, невозмутимо продолжая гнуть собственную линию и одновременно подталкивая Юльку в сторону калитки:
— Соседка сейчас выйдет, давление вам измерит.
— Юленька, детка, ты еще в аптеку заскочи, валидол закончился! — тут же выдала им напоследок поручение немощная старушка.
— Хорошо, баб Тонь, — обреченно выдохнула Юлька и не без облегчения вынырнула со двора на улицу, после чего совершенно безнадежно посмотрела на Богдана: — Черт… она и до папы дойдет с вопросами и рекомендациями…
— А к нему все равно идти придется, — заявил Моджеевский, усаживая ее и Царевича в машину. — И лучше раньше, чем позже.
— Я хочу оттянуть хотя бы до результатов теста.
Результаты теста после короткой беседы с господином Моджеевским-младшим в клинике, как оказалось впоследствии, принадлежавшей корпорации «MODELIT», пришли в максимально краткие сроки. А именно — через восемь часов после сдачи.
Собственно, когда Юлька ткнула пальцем в больничку, расположенную ближе всего к дому, а там выяснилось, что это Бодина больничка, вариантов не было. Клиент из просто клиента — стал главным в жизни заведения клиентом. Богдан помалкивал. Андрюшка летал по коридору со своим самолетом. Юлька мысленно фыркнула что-то про мажоров и блат, но вслух не озвучила. Иначе ее бы прямо тут и сожрали с потрохами. Однако от расплаты ее сдержанность не спасла.
В шесть часов вечера она отбивала атаку бабы Тони, явившейся к ней домой, почти как к себе, с пряниками для Андрея и допросом, где это «муж» отсутствует и почему такой неприветливый.
А в семь, выпроводив старушку, Юлька рылась в неразобранной после переезда сумке, в которой, возможно, оставалась аптечка, которую никак не могла найти, а тут так некстати прихватила мигрень. В висках омерзительно пульсировало в такт песенке, которая звучала из Андрюшкиного планшета. И ломило затылок, из-за чего она вообще ни о чем не могла думать.