Тиамат
Шрифт:
Казалось, что стратегия идеальная. Щиты пехотинцев удерживают вражеский натиск, а лучники успешно покрывают застывшую армию Креста стрелами, каждая из которых стараниями пяти чародеев забирает не одну, а сразу несколько жизней. Но вера в победу, уже успевшая охватить почти всю стену, не продержалась долго в сердцах лучников. И одним из первых это понял Морис, когда в тылу врага показались катапульты. Морис успел насчитать десять, прежде чем внимание его остановилось на одной из них. Что-то подсказало ему, что именно она направлена ровно на него, пусть с такого расстояния определить это было сложно. Он увидел там, вдали, крупного человека, и как тот совершил какое-то движение рукой. Спустя секунду Морис понял, что тот здоровяк потянул за рычаг.
— Выстрел! — Кричали некоторые лучники, видимо, повторяя приказ Кота, которого уже совсем не было слышно сквозь постоянные вопли, нескончаемые стальные лязги и продолжительные взрывы.
Морис стрелу к тетиве не приложил. Вместо этого он побежал направо, в сторону лестницы. Его примеру последовали многие. Но спастись успели не все. Каменный снаряд угодил в ограждение, проломив и его, и немалую часть стены как раз в том месте, где совсем недавно стоял Морис. Перед глазами Мориса все заполонилось пылью, и теперь он не мог видеть даже ступени. Глаза заслезились, дышать стало трудно и он непроизвольно закашлял. Приложив предлечье к лицу, перебирал ногами исключительно по памяти своего тела, ведь, будучи лучником, он уже не раз поднимался и спускался по этой лестнице. Но лестница, как и вся стена, сильно задрожала под чудовищные грохоты, больно дробящие ушные перепонки. Это, как сообразил Морис, были другие снаряды, тоже угодившие в стену.
Вдруг он ощутил сильный толчок в спину. Нога, что должна была поместить стопу на ступень, промахнулась, и Морис, успев мысленно выругать кого-то, бегущего сзади, потерял равновесие. Дальнейший путь вниз он проделал болезненными кувырками, всякий раз встречая удары о камень то головой, то коленями, то спиной. Оказавшись на земле, он попытался подняться. Видимость все еще была плохой, но все же пыли теперь было меньше, и лучник мог увидеть все еще целые ворота. "Пока не пробились", — нашел он слабое успокоение и с трудом выровнялся. На глаза натекло что-то красное. Он коснулся лба ладонью и нащупал рану. Ему даже показалось, что в одном крошечном месте над бровью дрожащий палец касался оголенного черепа.
Свой лук Морис не нашел, но его кинжал все еще был на месте: в ножнах у правого бедра. И вскоре стало понятно, что воспользоваться им ему придется, быть может, уже прямо сейчас. Ворота распахнулись, и во внутренний двор хлынули латные воины. Морис замахнулся на первого, но вовремя узнал в нем своего товарища.
— Отступаем! Держим оборону внутри! — Кричали бойцы, пробегавшие мимо Мориса.
А там, за спинами отступающих в крепость, Морис увидел пугающий своими размерами силуэт. Огромная рука, сжимающая не менее огромную булаву, совершила удар. Тот бегущий рыцарь, что встретил этот удар своим телом, вряд ли успел почувстовать боль. Его панцирь сплющился, туловище под ним лопнуло, и теперь уже единая масса из стали, плоти, переломанных костей и крови облепила шипастое навершие. Затем оно, двинув рукой, стряхнуло с булавы остатки погибшего наземь. Это был первый раз в жизни Мориса, когда он встретил лесного тролля. И теперь он не сомневался, что и последний.
24 — Штурм, часть вторая
Ворота закрылись, перекрыв обзор Мориса на лесного троля. Но лучник уже хорошо понимал, что долго эти ворота не выдержат. Действительно, те стали содрогаться под тяжелыми ударами, по-видимому, того самого тролля. А, быть может, и не одного…
Взглянув на лестницу, по которой он совсем недавно катился вниз, Морис с облегчением увидел неторопливо спускающегося вниз чародея в стальной маске, а за ним следовали четверо других волшебников. Значит, магия все еще с ними, и это просто не могло не радовать.
— Укрепите ворота, — холодно скомандовал Кот, стряхнув каменные крошки с рукава своей кожаной куртки.
Четверо одетых в тряпичные мантии чародеев тут же выстроились вдоль врат
— Приготовиться! — Послышалось откуда за спиной Мориса. Лучник, чей лук был уже утерян, обернулся и, поддавшись изумлению, чуть не потерял и челюсть. Оба военачальника были еще живы. Он видел, как они, при мечах, расхаживали вдоль перегруппировавшихся рыцарей.
"Нет, ну точно не умрем сегодня!", — снова позволил себе толику радости Морис.
— Приготовиться! — Повторил свой приказ Джерард, суровым взглядом провожая тех, кто еще не занял свои позиции в плотных рядах.
— Сейчас они пробьют ворота! — Подхватил Орландо, шествующий рядом с Джером. — Так встретим их мечом и щитом!
Морис оглядел здешнее скопление воинов, прикидывая их примерное количество. "Около четырехсот", — со скорбью заключил он. Выходит, все остальные погибли там, снаружи, не успев отступить за стену. Что ж, по крайней мере в столь узком проходе численное превосходство врага не будет ощутимо какое-то время. Но время это, вероятнее всего, долгим не будет. Как не было и долгим время на эти размышления, от которых Мориса оторвал громкий, пугающий и, к великому сожалению, неизбежный звук. Это были ворота. Они сломались. Щепки полетели в изобилии, и Морису пришлось прикрыть лицо руками.
— Очень быстро и беспощадно, одаренные. — Крикнул кто-то. Морис, пусть и не видел говоряшего, с легкостью узнал обладателя стального голоса.
Ширина образовавшегося прохода позволяла врагам вбегать внутрь рядами по шесть-семь человек. Так они и делали. В их толпе на фоне яростных, не несущих смысл выкриков, хорошо выделялись повторящиеся отчетливые фразы: "За Крест!", "Убьем их всех!", "За короля Говарда!". Но очень скоро их перекрыли нарастающие крики боли. Вражеские воины теряли свои мечи, топоры и копья. Те, словно по волшебству, — впрочем, так оно и было — выскальзывали из рук хозяев, а после убивали как хозяев, так и стоящих рядом с ним. Шлемы сжимали черепа. Копья упирались в выпуклые нагрудники, скользили по ним вверх и в итоге, находя брешь под шлемом, углублялись в горло. Топоры, вращаясь в воздухе, срубали головы. Щиты толкали в корпус, сбивая рыцарей с ног, а мечи добивали лежащих то режущими, то колющими ударами. Некогда плотные ряды хлынувшей в крепость армии Креста стали редкими: некоторые пытались отступить назад, но упирались в щиты тех, кто все еще уверенно шли вперед.
Тем не менее, некоторым удавалось забегать достаточно далеко. Таких встречали воины Террора, которых повели двое: Орландо и Джерард. Морис видел, как Орландо, плотно прижимая щит к плечу, блокировал тяжелые удары сразу нескольких противников, и изредка успевал наносить ответные, каждый из которых очень точно находил свою цель. Джерард не отставал и, орудуя двумя мечами — по одному на кажду руку — быстро расправлялся то с одним неприятелем, то с другим.
— Лучники, ко мне! — Крикнул кто-то сзади.
— Я лучник! — Закричал во все горло Морис и стал протискиваться между солдатами Террора. Еще секунд десять, и он бы оказался в тылу, рядом со своими, где, вероятно, получил бы новый лук и колчан стрел. Но этого не случилось. Продолжительно-оглушающий рев вынудил его застыть на месте и медленно обернуться. Увиденное Мориса не порадовало. Во внутренний двор вошел лесной тролль с той самой окровавленной булавой. Ростом он вдвое превосходил самого высокого из людей. Кожа грязно-желтая, руки длинные, с огромными кистями. Пальцы толстые, и их было всего по четыре на каждой конечности. Голова казалась слишком крохотной в соотношении со столь массивным туловищем. Плечи узкие, таз широкий, ноги коротковатые. Из рассказов тех, кто уже встречал троллей, Морис запомнил, что они жирные, очень жирные. Но этот, вероятно, слишком часто бывал в бою. Живот его совсем не выпирал. Монстр был высоким и худым.