Тильда. Маяк на краю света

Андерсенн Кейт

Я привлекла ее к себе, погладила по спине. Травинки неопрятной кутерьмой рассыпались на мои сапоги и ее ботинки.

— Я хочу… чтобы он знал: он такой потрясающий! Я правда так считаю! Но… ничего не получается. Наверно, я обречена сражаться одна. Как Кастеллет — ты видишь? Именно поэтому мне его жаль, несмотря на то, что положено ненавидеть… Мы так похожи… Наверное, он тоже хотел бы сражаться не один… Но что, если тот, второй, уйдет или погибнет?.. Как его отец, как его брат? Как все мои несбывшиеся и потерянные люди?.. Ведь возвращения к

одиночеству не вынести. Так лучше из него не выходить, весело улыбаться и делать вид, что все хорошо. Мне следовало выйти замуж за Чака — он прав. Тогда и ты была бы избавлена от этой тяжкой участи. Мы с ним друг друга стоим.

Я гладила ее по спине и думала: вот уж верно, точно также мне исповедовался на днях Кастеллет. Сбивчиво, о тех ужасах души, о которых даже внутренние демоны не факт, что расскажут… Обратная сторона героев?.. Быть одинокими в поле воинами. А почему? Да потому, что боятся — они сами говорят. Потерять. Потому что забыли, что так можно. Но ведь… можно, еще как можно! Только как их заставить узнать об этом?..

Герои боятся. Смешно. Но — кто мы без страхов? Все равно что мертвецы — она же сама говорила.

— Я так боюсь… Я жутко боюсь, Тиль.

Я отстранила от себя уже тихо глотающую слезы Ро, придержала за плечи, заглянула в лицо.

— Посмотри на меня, Ро.

Взяла ее щеки в ладони, осторожно утерла слезы.

— Посмотри, — повторила приказ.

Она сглотнула и виновато воззрилась на мою проклятую маску.

— Прости… тебе гораздо тяжелее, чем мне, а я…

Я возразила:

— Мы люди. Ты боишься потому, что ты — человек. Ничего тебе не надо замуж за Кастеллета. Ему самому нужна помощь. Может… может я смогу ее дать. А может, нет, — я тряхнула головой. — Поговори с ним. С Фарром. Он — и вправду замечательный. И еще любит тебя. Он должен знать, он найдет способ. А может… он уже знает. Просто доверься ему, слышишь? Как мне сейчас.

Ро хлопала ресницами, смаргивая слезы мимо.

— Любит?.. Ты… уверена?.. После всего…

Меня разобрал тихий смех.

— Еще как. Поговори с ним. Не убегай. Не улыбайся, не делай вид, что все хорошо. Просто будь собой.

— И все?

— И все. А когда случится момент, когда ты захочешь выйти вперед, принять решение, выкрикнуть все, что думаешь — сначала посмотри на него. И ты поймешь.

Я поцеловала ее в лоб, отпустила и собралась подняться, но Аврора удержала меня за рукав:

— Тиль…

Я в недоумении обернулась:

— А ты… как?

Я задумалась. И ответила честно:

— Я пока не думала.

И мы обе рассмеялись.

— Да, все так стремительно… Тс-с! Слышишь?

Я прислушалась, осторожно отодвигаясь от начинающего палить солнца. Деревья совершенно отчетливо шептались. Я перекатилась на бок и поспешно приложила ладонь к ближайшему стволу.

— Глупенькая… — услышала я внутри себя голос. — Думает, будто только так нас можно услышать…

— Твоя мама сказала то же самое тогда…

— Вывела почти всех…

—

Поищи под алтарем…

Я сморгнула слезу, как только что делала Аврора.

— Ты… что-то слышишь? — спросила та пораженно.

— А что с ней… потом?..

— Они прыгнули с обрыва… — прошелестело дерево с желтыми фруктами, который мы назвали драконьим.

Я ахнула.

— Но ведь у них не было ларипетры… Или была?

— Что стало в море — тайна…

И шелест прекратился. Я поджала губы и вскочила. Ро все поняла, встала следом.

— Что… они сказали?

— Давай вернемся… к алтарю.

Мы копали, наверное, почти весь день. И перерыли землю вдоль и поперек. По дороге только поглощали драконьи фрукты, вытирали подбородок и возвращались обратно к работе. Я начинала думать, что все впустую, что я не так поняла, что мне почудилось, что глаза ослепнут, но небо начало окрашиваться горячими красками заката, и нас так и никто не пришел искать. Я гадала, в чем же дело, когда наконец ковыряющаяся в глубокой яме Аврора воскликнула:

— Нашла!

И торжествующе выбралась из копанной вчерашней кочергой ямы. Деревянный футляр с тем самым узором. Перепачканная грязью с ног до головы Ро устало и довольно улыбалась, а я потянулась к трофею дрожащей рукой.

— Это ее…

Это могло быть только ее.

— Открывай, что же ты, — подбодрила Аврора.

— Деревья сказали, что они прыгнули с обрыва… И я по-прежнему не знаю, кто…

Я шмыгнула носом. Ро погладила меня по плечу:

— Нет ничего хуже незнания.

Я покрутила деревянную коробку: она была заперта, и никакого отверстия для ключа, ничего… Встряхнула: внутри что-то подпрыгнуло. Такой звук издают книги — уж я-то не ошибусь. Ее записи. Мама всегда вела дневник. Дневник о пребывании на острове Гудру! О тех дополнительных шести месяцах, на которые она прожила дольше, чем я знала… Тут все тайны… Или не все.

— Мы не могли укрывать ее долго… Как и вас.

Так вот что означало… «ее спрятал лес». Я осмотрелась вокруг, будто впервые. Начинающее золотиться море, поросший травой обрыв, просвечивающий солнцем алтарь звезд с маской и обгрызенным уголком — кусок теперь в кармане Ро или Кастеллета… И деревья, деревья. Будто смотрят на нас, как добрые лесные духи, которым очень, очень много лет, а наши проблемы для них — детские и забавные… Вдалеке слышались голоса. Схватила Аврору за руку:

— Пойдем… за нами пришли. Куда бы спрятать…

Аврора забрала футляр и… засунула за пояс сзади. Теперь выглядело, будто… гм… причинное место ее подросло, но в целом — кто не оценивал, не догадается. Она схватила меня за руку.

— Они так же прятали твою маму, да? — поняла подруга без слов.

Я кивнула.

— Пойдем…

И мы направились в деревню, чтобы вскорости наткнуться на двоих озадаченных туземцев.

— Королева! — с облегчением воскликнули они и преклонили каждый по колену.