Тильда. Маяк на краю света
Шрифт:
— Королеву укрывал лес, — царственно сказала Аврора, снова поднимая их на ноги. — Вы знаете как это, верно?
— Да…
— Женщина друид тоже…
— Вот видите, — удовлетворенно кивнула крючкотвор Аврора головой. — Друиды всегда могут уйти, и вы их не найдете, пока они на то не согласятся. Но праздник, должно быть, уже в разгаре?..
Праздник — если не знать контекста — был великолепным. Вино, фрукты, твердоватые, но вкусные, будто с медом, лепешки, цикорра — кто бы подумал, что тут, на острове, она тоже мирно росла. Только
Я смотрела в костер, как его языки пляшут вместе с людьми, и ничего не чувствовала. Я устала — это да. До сих пор оставалась в шоке — верно. Горевала в очередной раз по маме: после прыжка с обрыва весьма затруднительно выжить. Сомневалась, сгорала от любопытства — что там, в коробке. Но еще я… просто наслаждалась моментом, когда наконец никто ничего от меня не хотел.
Просто жмурила глаза, прячущиеся за маской, и смотрела, в какие причудливые узоры складывается огонь, искры и свет.
Рядом на бревнышко упал разгоряченный, запыхавшийся Кастеллет — он только что отплясал очередную песню.
— Тебе бы тоже следовало веселиться, королева.
Я вздрогнула. Покосилась на него удивленно. Вот уж не ожидала, что кто-то вмешается в мой наконец тихий, спокойный, одинокий мир.
— Я… мне и так хорошо.
Чак кивнул.
— Я так и понял. Может, хочешь пойти в шатер?
— Шатер?
Вот так новость. У меня есть шатер. Это же прекрасно!
— Для нас и Вайдов поставили шатры. Такие себе, конечно, но… там внутри есть шкуры. Можно удобно поспать. Пошли?
Он встал и протянул мне руку.
В… одном шатре с этим обормотом?
— Да, — видимо, понял Чак мои сомнения, — Оло согласился на церемонию завтра.
— Завтра?.. А как же…
Чак понизил голос:
— Все путем. Мы с вашим любимым темнейшеством пообщались с местными. Точнее, я — с местными, а он — с вождем. Это ж Фарр, — Чак закатил глаза к небу. Мне сделалось смешно. — В общем, никто особо оставлять остров желанием не горит. Вождь твердит, что такова судьба и даже, если б это было возможно, и блаблабла… Зато отдал ларипетру темнейшества. С моей стороны согласились двое крепеньких мужичков. С восторгом. Фрида будет наготове, Бимсу и Вир приглядят за ней в деревне, ребята сдружились. Добудут серебра. Кстати, Оло сказал, что перед свадьбой жених и невеста непременно должны спать вместе. Ты же понимаешь?
Я вспыхнула. Но успела сдержать метнувшиеся к лицу ладони. Темно, он не увидит.
— Значит, завтра?
— Что-то завтра, что-то — сегодня, — многозначительно подмигнул Чак в отблесках костра, по-прежнему протягивая ладонь.
Он слишком явно пытался меня смутить. Я услышала фырканье не то Алисы, не то мотыльков. В ночи они почему-то не показывались.
— Идем. Мне как раз есть, чем заняться. Надеюсь, ты не храпишь?
Шатры стояли на пригорке, откуда было удобно наблюдать за праздником у костров, не столь отдаленными. Судя по приглушенному свету ларипетры,
— Куда? — дернул Чак меня за запястье.
— Ш-ш, — шикнула я на него, опасаясь, что за нами могут следить. — Зайдем сначала к Вайдам.
— Чего?..
Но я направилась уверенным шагом на голубоватый свет. Мне нужна коробочка, она ведь так и осталась у Авроры. После еды меня разморило, и я про все забыла, кроме огня и покоя в шуме праздника. Но прочитать мамины записи необходимо, есть ночь поломать голову, чтобы найти способ ее открыть… Чак тоже может помочь, все же, он много чего знает… Но уже у самого входа я услышала голоса и замерла.
— … Фарр… я хочу извиниться. Прошу, не перебивай!
Ро решила поговорить. Да чтоб тебя!
Я легла на землю, чтобы не торчать чересчур приметной тенью в свете луны на пустом пригорке. Потянула вниз Кастеллета. Нет, Ро молодец, конечно. Но так не вовремя!
— Я — сама не знаю как — договорилась со своими пикси и дуэньями, что они не станут вмешиваться… Я… уважаю тебя, Фарр. И… люблю. Думаю, это называется «люблю». Но ты так много раз мог почувствовать, что все иначе…
Следовало бы, конечно, уйти. Но я не смогла — любопытство пересилило. Потому и Чака заставила не елозить по траве ногами и не пыхтеть, как медведь.
— Когда я борюсь… а я борюсь всегда, каждый день… вся моя жизнь — она борьба, понимаешь… Нет, пожалуйста, дай мне закончить! То я привыкла полагаться только на себя. Ты… ты не дал мне повода усомниться в том, что будешь рядом, и даже больше… Ты всегда рядом, ты не бросаешь меня, не оставляешь… Сама не знаю, чем я заслужила встречу с тобой, ты — лучшее, что случалось со мной в жизни. Но… в самый ответственный момент я забываю, забываю, что я теперь не отдельная единица, что есть ты, что есть МЫ, и уже не просто потому что хотим, но и потому, что обещали… И что можем бороться вдвоем. Но я… не только обещала, я и желаю этого всем сердцем. Бороться вдвоем. Хочу, чтоб ты знал. Что мне не все равно.
Ро закончила, в наступившей тишине прозвучал спокойный и теплый голос умницы Фарра:
— Я знаю, заря. Однажды… однажды ты сможешь. Иди сюда.
Шелест и шорох, всхлип. Чмок поцелуя.
— Ты… так думаешь?
— Это не я так думаю. Таков… закон мироздания.
Она фыркнула первой, потом и Фарр тихо засмеялся. У меня по душе расползлась огромная волна милашества. Въежить голову в плечи, зажмуриться, издать мурлыкающий звук… и обнаружить, что локоть упирается в бок напыженного Кастеллета.
— Теперь понимаешь? — спросила я тихим-тихим шепотом, с неудовольствием очнувшись от наваждения.
Мой горе жених только сопел в ночь.
— Они — пара, и больше не смей их разбивать! А то скажу деревьям, и… подвесят тебя на какой-нибудь верхушке и…
— Пошли, Тиль, — тихо потянул меня Кастеллет прочь.
Потому что дальше нам точно не стоило подслушивать.
Глава 17
О предсвадебном обычае Гудру, честности и плане, что пошел наперекосяк