Точки притяжения
Шрифт:
– Хм, там твой отец, – констатировала она, – Кстати, я думала, что вы приезжаете и уезжаете вместе.
Увидев в эту среду, как Макс с отцом вышли из подвозившей их машины, и после этого краем уха услышав пространный рассказ Марка о том, что его собственный автомобиль находился в ремонте, она решила, что отец и сын, вероятнее всего, вместе приезжали на работу и уезжали с неё.
– Да, но не всегда, – ответил Макс, и Кира мысленно укорила за то, что лезла не в своё дело: он, в конце концов, не был обязан объяснять ей, почему сегодня не ехал домой вместе с папой и куда направлялся
Она отвернулась, чтобы скрыть досаду, и боковым зрением обнаружила, что Марк продолжал смотреть им вслед. Она повернулась ещё круче и увидела, что он держал у уха телефон, но пока ничего не говорил: он выглядел так, будто только что набрал номер и до сих пор ожидал ответа; то, что он был замечен, его, по всей видимости, не волновало.
– Хм-м… Он всё ещё стоит и смотрит на нас, – задумчиво проговорила Кира, – И звонит кому-то, кажется.
Сказав это, она заметила, как Макс подавил явное желание закатить глаза.
– Что-то не так? – спросила она.
– Я просто знаю, кому он звонит и о чём они будут говорить.
– Майе?.. – робко предположила Кира, признавшись себе, что словосочетание «необузданное любопытство» хорошо описывало её пронырливые попытки узнать больше информации об их семье.
– Да, – ответил Макс и немного помолчал, – Любят меня обсуждать, – беззлобно добавил он.
Кира снова почувствовала уже знакомый укол досады. Она не могла представить себе ни одного сценария, при котором её отец мог позвонить ей и повседневной интонацией начать обсуждать бытовые новости. Если он звонил ей, то примерно в половине случаев рявкал «Ты где?»; то, что было в остальных случаях, она не могла вспомнить точно; кажется, просил купить сигарет – это была просьба, в которой она всегда ему отказывала; они начинали ругаться по этому поводу, не дожидаясь её возвращения домой – сразу, по телефону. Недовольство своей прошлой жизнью в семье ещё больше подогревало и так почти до предела разогретый интерес к семье Марка; и Майи; и Макса. Она поняла, что хочет узнать что-нибудь про его маму. Не найдя ни одного способа спросить про неё напрямую, она решила, что, по крайней мере, упорно не будет сдавать тему их семьи.
– Ты говорил, что вы путешествуете каждый год, – сказала она, попытавшись завершить фразу легкой вопросительной интонацией.
– Да, стараемся, – подтвердил Макс, и она начала молиться о том, чтобы он не закончил прямо здесь.
Но он, к её ужасу, не собирался продолжать.
– Куда?.. – тихо и неуверенно спросила Кира, надеясь, что манера подачи сможет оправдать её назойливость.
Он с любопытством посмотрел на неё.
– Тебе правда интересно?
Она оживлённо закивала.
– По-разному. В раннем детстве родители возили нас на пляжные курорты в основном. Там и за нами проще смотреть, и нам было чем заняться. Когда мы стали постарше, они стали предлагать нам что-то более… – он задумался, подбирая нужное слово, – исследовательское, что ли: старые города, достопримечательности.
Он снова замолчал, решив, видимо, что этой информации было вполне достаточно для удовлетворения её любопытства. О том, куда они ездили, будучи четырьмя взрослыми
– Например?.. – продолжила Кира тактику скромной и кающейся навязчивости.
Макс опять бросил на неё короткий любопытный взгляд.
– Например… – ответил он и ненадолго задумался, – В самый первый раз они повезли нас в тур по средневековым замкам. Мы, кстати, были в восторге: нам казалось, что каждый следующий лучше предыдущего. Бегали по ним и представляли, что мы король и его советник.
– Серьёзно? – невольно усмехнулась Кира.
– Да, а что? – немного напряжённо спросил он, как будто пожалев, что начал рассказывать.
– Просто очень мило. А кто кем был?
– По очереди, – улыбнулся он: кажется, её ответ убедил его в том, что её предыдущий вопрос был не насмешкой, а проявлением восторга от услышанного; помолчав, он, к радости собеседницы, продолжил, – Помню, одна пожилая туристка увидела Майю, которая носилась туда-сюда, и спросила «а ты не хочешь поиграть в принцессу?». Майя остановилась и промямлила «нет». Та сказала «а мне бы в детстве понравилось». Майя сказала «ну и играйте» и убежала. Я потом донимал её этим вопросом, как добрый брат.
Кира осознала, что слушала его с широко открытыми горящими глазами и чуть ли не раскрыв рот. Поняв, что рассказ окончен, она взяла себя в руки и приняла более собранный вид.
– А сколько у вас разница? Года четыре?
– Три.
Разговор снова приостановился: они продолжили идти молча. В течение этих минут Кира боролась между желанием спросить что-нибудь ещё и самобичеванием за бестактность. Оказалось, что поворот в её двор был уже совсем близко.
– Мне туда, – сказала она, когда они подошли к тропе, заворачивающей налево, – Я живу в том доме, – уточнила она, показав рукой на здание, в котором находилась её квартира, – На пятнадцатом этаже. Ни разу в жизни не жила выше первого, – прибавила она, чтобы сообщение про этаж не звучало ненужной подробностью.
– И как тебе?
– Мне нравится. Как в неприступной крепости. Чтобы я не запуталась, квартиру мне тоже дали пятнадцатую.
– У вас на каждом этаже по одной квартире? – спросил Макс, подняв одну бровь.
– Нет, – улыбнулась Кира, – На каждом своя нумерация.
Макс выждал необходимую паузу перед тем как сказать:
– Я пойду.
– Да, давай. Хорошо съездить.
– Спасибо, – ответил он, и они разошлись.
День 6, неделя 1, суббота
Утро выходного дня после своей первой рабочей недели Кира начала с поездки на вокзал: мама и тётя были в таком нетерпении увидеть её новую жизнь, что настояли на своём визите в эту субботу. Большую часть дня они провели, рассматривая квартиру, подъезд, дом, двор и окрестности и расспрашивая Киру о её впечатлениях. Подробно рассказав о всех восторгах, связанных с комфортом здания, удовлетворённостью работой и приятностью коллег по отделу, она почувствовала, что не могла не спросить:
– Мам, а ты когда-нибудь видела жену Марка?