Толмач
Шрифт:
Это «ты», и поглаживание бедра, и озорной взгляд, и сам ответ мне очень понравились: когда речь заходит о поведении, есть много шансов выбиться в первые ученики. Хотя бы на время. Потом можно расслабиться, на заднюю парту пересесть…
Фатима, въезжая в лагерь, стала грациозно вытягивать шею туда и сюда, чтобы проверить, не задевает ли бампером за ворота. Груди тоже подымались и опускались.
В лагере мы получили обходные от Бирбауха, который был занят перекладыванием под столом пустых бутылок. Он не стал с нами шутить, заметив только, что, по его мнению, где лучше платят – там и родина. И если его лично пошлют в Африку и будут платить по десять тысяч марок в месяц, то он
– Народу много! – пробегаясь по лицам, сказал я.
– Вон мой сидит! – указала Фатима на низкого чернявого парня, который издали подобострастно поклонился.
– А из Марроко под каким соусом вообще бегут?.. Ваш же король – не страшный, никого особо не мучает?..
– Да он главный преступник: весь мир гашишем снабжает! – с возмущением заколыхались налитые груди. – Мой брат в МВД работает, такое рассказывает!
– Всюду вожди или президенты – главные преступники и барыги. Не он один. Что он – рыжий?.. Что есть – тем и торгует.
В комнате переводчиков – никого. Мы сели друг против друга. Я пялился на нее со сладкой тоской. Фатима сказала, что после университета начала работать переводчицей на радио в Париже, потом вышла замуж и попала в Германию.
– У немцев глаза есть, – льстиво вставил я.
– Он араб был.
– Ну, у арабов глаза тоже есть…
Внезапно и бесшумно вошла фрау Грюн. Основательно пожав нам руки, сказала, куда Фатиме вести своего карманника, а мне сообщила, что там какой-то малахольный русский сидит:
– По документам он уже год живет в Италии. Там тоже подавал на беженство. И, кажется, получил отказ. На что он надеется?
– А что, варианта нету?
– Нет, конечно. Никакого. Ну, смотрите сами, – фрау Грюн присела на стол (Фатима, выставив из-за стола ножки в сиреневом маникюре, тоже не спешила уходить). – Если ему итальянцы отказали – мы его и слушать не будем: по Шенгенскому соглашению, если человек получает отказ в какой-нибудь одной стране сообщества, то его в других странах и слушать не станут. И правильно, а то будут толпами бесконечно из страны в страну скитаться. Здесь отказали – туда пошел. Там отказали – дальше двинется. Границ же нет, езжай куда хочешь. – Усевшись поудобнее, фрау Грюн кивнула светлой, коротко стриженной головой: – Да, вот так. В Европе всюду – одни критерии. И если итальянцы или французы отказали, посчитав его доводы неубедительными, то почему должна Германия их вновь слушать, время и деньги тратить?.. А если у него, – фрау Грюн кивнула на коридор, – отказа от итальянцев еще нет, то вступает правило третьей страны: откуда пришел – туда и иди назад… Неважно, куда он шел, важно, откуда пришел…
«Кому вся эта блядуистика известна?» – подумал я, а ей сказал:
– Все эти тонкости широким кругам не известны. Впрочем, если все умными станут, переводчики от голода перемрут!
– Как это не известны? – напустилась на меня фрау Грюн. – Вы в Интернет зайдите, в поисковую машину слово «Asylrecht» [44] введите – и читайте себе все законы подряд. А этот «закон третьей страны» так вообще наши клиенты наизусть знают – недаром они часто говорят, что приехали в грузовиках, ничего не видели и никуда не выходили… Если беженец пришел из так называемой надежной страны (Италии, например, где он тоже может получить убежище), то пусть туда и идет обратно. А так – в Интернете все есть.
44
Свод законов для получения политубежище (нем.).
– У меня компьютера нету, – ответил я. – Я ничего этого не знаю.
– Ничего, кому надо – тот всё знает! –
– И Ким Ир Сен, первый друг всех толмачей! – добавил я, открывая папку.
фамилия: Перепелищев
имя: Игорь
год рождения: 1965
место рождения: г. Красноперекопск, Украина
национальность: русский
язык/и: русский / итальянский
вероисповедание: лютеранин
«Так, начинается… Итальянец-лютеранин из Красноперекопска…»
По дороге в приемную я встретил в коридоре Фатиму и еще раз прошвырнулся по ней собачьим взглядом – она явно почувствовала его жар, как-то даже передернулась. Нагло посмотрев напоследок, как она поднимается по лестнице (за ней тащился печальный марокканец с плохой участью в глазах), я вышел в приемную.
Вон он сидит, беленький среди заросших курдов и желтых китайцев. В руках – сверточек. Одет по-пионерски: светлая рубашечка, темные брючки. Аккуратная голова. Приличное выражение лица без особых примет. Голубоглаз и тщательно выбрит.
– Игорь?.. Я ваш переводчик!
– А, очень приятно! – привстал он, левой рукой придерживая сверточек у живота, а правую несмело протягивая для приветствия. Рука холодна и липка.
– Пойдемте!
Он неслышно пошел следом, а в музгостиной вежливо поздоровался с фрау Грюн:
– Buongiorno, signora! [45]
Фрау Грюн приветливо кивнула:
– Пусть положит сверток на стол. Вначале – фото.
Потом она начала снимать отпечатки, приговаривая:
45
Доброе утро, синьора! (итал.)
– Какие пальцы длинные. Не музыкант случайно?
Игорь кивнул:
– Si, signorа, sono un chitarrista [46] . Классическая гитара. Скоро мой СD в Италии выйти должен…
– Видите, как хорошо, гитарист! – сказала она. – А то у нас все или трактористы, или террористы. Что его привело к нам?
Игорь честно пожал плечами:
– Деваться некуда. Жизнь к стене приперла. Защиты прошу.
– А что вы в Италии делали целый год?
46
Да, синьора, я гитарист (итал.).
– В Италии подал на азюль, ждал ответа…
– Отказ получили? – невзначай поинтересовалась фрау Грюн.
– No, signоrа [47] . От итальянцев я дождался только извещения о том, что я высылаюсь в Германию, потому что у меня первоначально виза была туда… То есть сюда, в Германию, совсем запутался…
– Вот как. Какая была виза на Германию?
– Транзитная. На сутки. Я через Германию в Италию ехал.
– И на два часа хватает… Вот видите, значит, итальянцы о законе третьей страны раньше нас вспомнили и нам его сюда пихнули… Понятно. Мы, как всегда, самые глупые…
47
Нет, синьора (итал.).