Том 1. Стихотворения 1906-1920

Цветаева Марина Ивановна

«Два ангела, два белых брата…»

Два ангела, два белых брата, На белых вспененных конях! Горят серебряные латы На всех моих грядущих днях. И оттого, что вы крылаты — Я с жадностью целую прах. Где стройный благовест негромкий, Бредущие через поля Купец с лотком, слепец с котомкой… — Дымят, пылая и гремя, Под конским топотом — обломки Китай-города и Кремля! Два всадника! Две белых славы! В безумном цирковом кругу Я вас узнала. — Ты, курчавый, Архангелом вопишь в трубу. Ты —

над Московскою Державой Вздымаешь радугу-дугу.

«Глотаю соленые слезы…»

Глотаю соленые слезы. Роман неразрезанный — глуп. Не надо ни робы, ни розы, Ни розовой краски для губ, Ни кружев, ни белого хлеба, Ни солнца над вырезом крыш, Умчались архангелы в небо, Уехали братья в Париж!

11 января 1918

«Ветер звонок, ветер нищ…»

Ветер звонок, ветер нищ, Пахнет розами с кладбищ. . . . . . .ребенок, рыцарь, хлыщ. Пастор с книгою святою, — Всяк . . . . . .красотою Над беспутной сиротою. Только ты, мой блудный брат, Ото рта отводишь яд! В беззаботный, скалозубый Разговор — и в ворот шубы Прячешь розовые губы.

13 января 1918

«На кортике своем: Марина…»

На кортике своем: Марина — Ты начертал, встав за Отчизну. Была я первой и единой В твоей великолепной жизни. Я помню ночь и лик пресветлый В аду солдатского вагона. Я волосы гоню по ветру, Я в ларчике храню погоны.

Москва, 18 января 1918

«Вам грустно. — Вы больны…»

Ю.3.

Beau ténébreux! [36] — Вам грустно. — Вы больны. Мир неоправдан, — зуб болит! — Вдоль нежной Раковины щеки — фуляр, как ночь. Ни тонкий звон венецианских бус, (Какая-нибудь память Казановы Монахине преступной) — ни клинок Дамасской стали, ни крещенский гул Колоколов по сонной Московии — Не расколдуют нынче Вашей мглы. Доверьте мне сегодняшнюю ночь. Я потайной фонарь держу под шалью. Двенадцатого — ровно — половина. И вы совсем не знаете — кто я.

36

Красавец мрачный! (фр.)

Январь 1918

«Уедешь в дальние края…»

Уедешь в дальние края, Остынешь сердцем. — Не остыну. Распутица — заря — румыны — Младая спутница твоя… Кто бросил розы на снегу? Ах, это шкурка мандарина… И крутятся в твоем мозгу: Мазурка — море — смерть — Марина…

Февраль 1918

«Как много красавиц, а ты — один…»

Как много красавиц, а ты — один, Один — против ста тридцати Кармен, И каждая держит цветок в зубах, И каждая просит — роли. У всех лихорадка в глазах и лесть На красных губах, и такая страсть К мехам и духам, и невинны все, И все они — примадонны. Вся

каторга рампы — вокруг юных глаз. Но занавес падает, гром гремит, В надушенный шелк окунулся стан, И кто-то целует руки. От гения, грима, гримас, грошей — В кабак, на расправу, на страстный смотр! И возглас в четвертом часу утра, С закинутым лбом: — Любите!

19 февраля 1918

Плащ

Плащ — для всех, кто строен и высок,

Плащ — для всех, кто смотрит на Восток.

«Пять или шесть утра. Сизый туман. Рассвет…»

Пять или шесть утра. Сизый туман. Рассвет. Пили всю ночь, всю ночь. Вплоть до седьмого часа. А на мосту, как черт, черный взметнулся плащ. — Женщина или черт? — Доминиканца ряса? Оперный плащ певца? — Вдовий смиренный плат? Резвой интриги щит? — Или заклад последний? — Хочется целовать. — Воет завод. — Бредет Дряхлая знать — в кровать, глупая голь — к обедне.

8 марта 1918

«Век коронованной Интриги…»

Век коронованной Интриги, Век проходимцев, век плаща! — Век, коронованный Голгофой! — Писали маленькие книги Для куртизанок — филозóфы. Великосветского хлыща Взмывало — умереть за благо. Сверкал витийственною шпагой За океаном — Лафайет. А герцогини, лучший цвет Вздыхателей обезоружив, Согласно сердцу — и Руссо — Купались в море детских кружев. Катали девочки серсо, С мундирами шептались Сестры… Благоухали Тюилери… А Королева-Колибри, Нахмурив бровки, — до зари Беседовала с Калиостро.

11 марта 1918

«Ночные ласточки Интриги…»

Ночные ласточки Интриги — Плащи, — крылатые герои Великосветских авантюр. Плащ, щеголяющий дырою, Плащ вольнодумца, плащ расстриги, Плащ-Проходимец, плащ-Амур. Плащ прихотливый, как руно, Плащ, преклоняющий колено, Плащ, уверяющий: — темно… Гудок дозора. — Рокот Сены. Плащ Казановы, плащ Лозэна. — Антуанетты домино. Но вот, как черт из черных чащ — Плащ — чернокнижник, вихрь — плащ, Плащ — вороном над стаей пестрой Великосветских мотыльков. Плащ цвета времени и снов — Плащ Кавалера Калиостро.

10 апреля 1918

«Закинув голову и опустив глаза…»

Закинув голову и опустив глаза, Пред ликом Господа и всех святых — стою. Сегодня праздник мой, сегодня — Суд. Сонм юных ангелов смущен до слез. Бесстрастны праведники. Только ты, На тронном облаке, глядишь как друг. Что хочешь — спрашивай. Ты добр и стар, И ты поймешь, что с эдаким в груди Кремлевским колоколом — лгать нельзя. И ты поймешь, как страстно день и ночь Боролись Промысел и Произвол В ворочающей жернова — груди. Так, смертной женщиной, — опущен взор, Так, гневным ангелом — закинут лоб, В день Благовещенья, у Царских врат, Перед лицом твоим — гляди! — стою. А голос, голубем покинув в грудь, В червонном куполе обводит круг.