Том 2. Стихотворения и поэмы 1904-1908

Блок Александр Александрович

3 января 1907

На зов метелей

Белоснежней не было зим И перистей тучек. Ты дала мне в руки Серебряный ключик, И владел я сердцем твоим. Тихо всходил над городом дым, Умирали звуки. Белые встали сугробы, И мраки открылись. Выплыл серебряный серп. И мы уносились, Обреченные оба   На ущерб. Ветер взвихрил снега. Закатился серп луны. И пронзительным взором Ты измерила даль страны, Откуда звучали рога Снежным, метельным хором. И мгла заломила руки, Заломила руки в высь. Ты опустила очи, И мы понеслись. И навстречу вставали новые звуки: Летели

снега, Звенели рога Налетающей ночи.

3 января 1907

Её песни

Не в земной темнице душной   Я гублю. Душу вверь ладье воздушной —   Кораблю. Ты пойми душой послушной,   Что люблю. Взор твой ясный к выси звездной   Обрати. И в руке твой меч железный   Опусти. Сердце с дрожью бесполезной   Укроти. Вихри снежные над бездной   Закрути. Рукавом моих метелей   Задушу. Серебром моих веселий   Оглушу. На воздушной карусели   Закружу. Пряжей спутанной кудели   Обовью. Легкой брагой снежных хмелей   Напою.

4 января 1907

Крылья

Крылья легкие раскину, Стены воздуха раздвину, Страны дольние покину. Вейтесь, искристые нити, Льдинки звездные, плывите, Вьюги дольние, вздохните! В сердце — легкие тревоги, В небе — звездные дороги, Среброснежные чертоги. Сны метели светлозмейной, Песни вьюги легковейной, Очи девы чародейной. И какие-то печали   Издали́, И туманные скрижали   От земли. И покинутые в дали   Корабли. И какие-то за мысом   Паруса. И какие-то над морем   Голоса. И расплеснут меж мирами, Над забытыми пирами — Кубок долгой страстной ночи, Кубок темного вина.

4 января 1907

Влюбленность («И опять твой сладкий сумрак, влюбленность…»)

И опять твой сладкий сумрак, влюбленность. И опять: «Навеки. Опусти глаза твои». И дней туманность, и ночная бессонность, И вдали, в волнах, вдали — пролетевшие ладьи. И чему-то над равнинами снежными Улыбнувшаяся задумчиво заря. И ты, осенившая крылами белоснежными На вечный покой отходящего царя. Ангел, гневно брови изламывающий, Два луча — два меча скрестил в вышине. Но в гневах стали звенящей и падающей Твоя улыбка струится во мне.

4 января 1907

Не надо

Не надо кораблей из дали, Над мысом почивает мрак. На снежно-синем покрывале Читаю твой условный знак. Твой голос слышен сквозь метели, И звезды сыплют снежный прах. Ладьи ночные пролетели, Ныряя в ледяных струях. И нет моей завидней доли — В снегах забвенья догореть, И на прибрежном снежном поле Под звонкой вьюгой умереть. Не разгадать живого мрака, Которым стан твой окружен. И не понять земного знака, Чтоб не нарушить снежный сон.

4 января 1907

Тревога

Сердце, слышишь Легкий шаг За собой? Сердце, видишь: Кто-то подал знак, Тайный знак рукой? Ты ли? Ты ли? Вьюги плыли, Лунный серп застыл… Ты ль нисходишь? Ты ль уводишь, — Ты, кого я полюбил? Над бескрайными снегами Возлетим! За туманными морями Догорим! Птица вьюги Темнокрылой, Дай мне два крыла! Чтоб с тобою, сердцу милой, В серебристом лунном круге Вся душа изнемогла! Чтоб огонь зимы палящей Сжег

грозящий Дальний крест! Чтоб лететь стрелой звенящей В пропасть черных звезд!

4 января 1907

Прочь!

И опять открыли солнца Эту дверь. И опять влекут от сердца Эту тень. И опять, остерегая, Знак дают, Чтобы медленный растаял В келье лед. «Кто ты? Кто ты? Скован дрёмой, Пробудись! От дремоты Незнакомой Исцелись! Мы — целители истомы, Нашей медленной заботе Покорись! В златоверхие хоромы, К созидающей работе Воротись!» — Кто вы? Кто вы? Рая дщери! Прочь! Летите прочь! Кто взломал мои засовы? Ты кому открыла двери, Задремав, служанка-ночь? Стерегут мне келью совы, — Вам забвенью и потере Не помочь! На груди — снегов оковы, В ледяной моей пещере — Вихрей северная дочь! Из очей ее крылатых Светит мгла. Трехвенечная тиара Вкруг чела. Золотистый уголь в сердце Мне вожгла! Трижды северное солнце Обошло подвластный мир! Трижды северные фьорды Знали тихий лёт ночей! Трижды красные герольды На кровавый звали пир! Мне — мое открыло сердце Снежный мрак ее очей! Прочь лети, святая стая, К старой двери Умирающего рая! Стерегите, злые звери, Чтобы ангелам самим Не поднять меня крылами, Не вскружить меня хвалами, Не пронзить меня Дарами И Причастием своим! У меня в померкшей келье —   Два меча. У меня над ложем — знаки   Черных дней. И струит мое веселье   Два луча. То горят и дремлют маки   Злых очей.

8 января 1907

И опять снега

И опять, опять снега Замели следы… Над пустыней снежных мест Дремлют две звезды. И поют, поют рога. Над парами злой воды Вьюга строит белый крест, Рассыпает снежный крест,   Одинокий смерч. И вдали, вдали, вдали, Между небом и землей   Веселится смерть. И за тучей снеговой Задремали корабли — Опрокинутые в твердь   Станы снежных мачт. И в полях гуляет смерть —   Снеговой трубач… И вздымает вьюга смерч, Строит белый, снежный крест,   Заметает твердь… Разрушает снежный крест И бежит от снежных мест…   И опять глядится смерть   С беззакатных звезд…

8 января 1907

Голоса

(Двое проносятся в сфере метелей)

Он

Нет исхода вьюгам певучим! Нет заката очам твоим звездным!   Рукою, подъятой к тучам,   Ты влечешь меня к безднам!

Она

О, настигай! О, догони!   Померкли дни.   Столетья ми́нут.   Земля остынет.   Луна опрокинет Свой лик к земле!

Он

Кто жребий мой вынет,   Тот опрокинут   В бездонной мгле!

Она

Оставь тревоги, Метель в дороге Тебя застигла. Ласкают вьюги, Ты — в лунном круге, Тебя пронзили снежные иглы!

Он

Сердце — громада Горной лавины — Катится в бездны… Ты гибели рада, Дева пучины   Звездной!