Том 3. Произведения 1852-1856 гг
Шрифт:
– Позжайте, скажите, чтобъ отступали эшелонами.
А[дъютантъ] слъ на лошадь и похалъ къ ар[іергарду].
Любопытство мое было сильне страха, – я похалъ съ нимъ взглянуть на капитана. – Адъютантъ не подъхалъ къ н[ачальнику] аріергарда, которому слдовало передать порученіе, но передалъ его офицеру, который былъ поближе. Я подъхалъ къ капитану. Онъ взглянулъ на меня сердито, ничего не сказалъ, тотчасъ отвернулся и сталъ отдавать приказанія. Онъ кричалъ, горячился, но не суетился. Батальонный к[омандиръ] былъ раненъ, онъ командовалъ батальономъ. Г[рузинскій] К[нязекъ]
– Ваши слова неумстны, молодой человкъ, вы должны слушаться, а не разсуждать; вамъ приказано прикрывать обозъ, вы и стойте. – Онъ отвернулся отъ него. – Хочется, чтобъ убили. —
– Позвольте пожалуйста, чтожъ вы мн не хотите доставить случая. —
– У васъ есть матушка? – сказалъ кротко капитанъ: – такъ пожалйте ее. – Молодой Князекъ сконфузился. —
– Извольте идти на свое мсто, – строго сказалъ Капитанъ.
Чеченцы насдали сильне и сильне, солдаты бросались на ура, давали залпы картечью, и на минуту пули переставали свистть изъ за кручи; но потомъ опять начинали и еще больше. Храбрый поручикъ (онъ былъ нсколько блденъ) подъхалъ къ капитану.
– Въ моей рот нтъ патроновъ (онъ привралъ); что прикажете? Г[рузинскій] К[нязекъ] проситъ промняться со мной; а впрочемъ можно отбить и въ штыки. —
– Тутъ штыковъ не нужно, надо отступать, а не мшкать; идите къ обозу и пришлите К[нязька].»
Какъ только Князекъ пришелъ, несмотря на запрещеніе капитана онъ закричалъ: «Урра!» и съ ротой побжалъ подъ кручь. Солдаты насилу бжали съ мшками на плечахъ, спотыкались, но бжали и кричали слабымъ голосомъ. – Все скрылось подъ обрывомъ. Черезъ полчаса трескотни, гиканія и крика за обрывомъ вылзъ оттуда старый солдатъ; въ одной рук онъ держалъ ружье, въ другой что-то желто-красное – это была голова Чеченца. Онъ уперся однимъ колномъ на обрывъ, отеръ потъ и набожно перекрестился, потомъ легъ на траву и о мшокъ сталъ вытирать штыкъ. Вслдъ за нимъ два молодые солдата несли кого-то. Г[рузинскій] Князекъ] былъ раненъ въ грудь, блденъ какъ платокъ и едва дышалъ. – ГІобжали за докторомъ. —
Докторъ былъ пьянъ и началъ что-то шутить; рука его такъ тряслась, что онъ попадалъ вмсто раны зондомъ90 въ носъ.
– Оставьте меня, – сказалъ Князекъ: – я умру. Однако отбили таки, капитанъ. —
– Да, отбили своими боками, – сказалъ развалившись на трав старикъ съ головой. – Молодъ больно, вотъ и поплатился, и нашего брата не мало осталось. – Я лежалъ подл солдата. —
– Жалко, – сказалъ я самъ себ невольно.
– Извстно, – сказалъ солдатъ: – глупъ ужасно, не боится ничего. —
– А ты разв боишься? —
– А не бось не испугаешься, какъ начнутъ сыпать. —
Однако видно было, что солдатъ и не знаетъ, что такое – бояться.
Кто храбръ? Генералъ-ли? Солдатъ-ли? Поручикъ-ли? Или ужъ не Капитанъ-ли? – Когда мы хали съ нимъ къ Н[ачальнику] О[тряда], онъ сказалъ мн:
– Терпть не могу являться и получать благодарности. Какая тутъ благодарность. Ну, будь онъ съ нами, а то нтъ. Говорятъ, ему надо беречься; такъ лучше пускай онъ вовсе
Въ это время подъхали одинъ за другимъ два А[дъютанта] съ приказаніями. —
– Вотъ шелыганы, вдь тамъ и не видать ихъ, а тутъ сколько набралось, и тоже съ приказаніями. – Жалко Князька, и зачмъ ему было хать служить сюда. Эхъ молодость! —
– Зачмъ же вы служите? – спросилъ я.
– Какъ зачмъ? Куда-же днусь, коли мн не служить? —
* № 6 (II ред.).
«Я къ вамъ съ новостью», сказалъ мн Капитанъ Хлаповъ, въ шашк и эполетахъ, входя въ низкую дверь моей комнаты.
«Что такое?» спросилъ я.
«Видите, я прямо отъ Полковника», отвчалъ Капитанъ, указывая на свою шашку и эполеты – форму, которую рдко можно видть на Кавказ. – «Завтра на зорьк батальонъ нашъ идетъ въ N., гд назначенъ сборъ войскамъ; и оттуда, наврно, пойдутъ или въ набгъ, или рекогносцировку хотятъ сдлать......только ужъ что-нибудь да будетъ», заключилъ онъ.
«А мн можно будетъ съ вами идти?» спросилъ я.
«Мой совтъ – лучше неходить. Изъ чего вамъ рисковать?..»
«Нтъ, ужъ позвольте мн не послушаться вашего совта: я цлый мсяцъ жилъ здсь только затмъ, чтобы дождаться случая быть въ дл, и вы хотите, чтобы я пропустилъ его».
«Ну ужъ ежели вы такъ непремнно хотите повоевать, пойдемте съ нами; только, ей Богу, не лучше-ли вамъ оставаться? Мы бы пошли съ Богомъ, а вы бы насъ тутъ подождали; и славно бы», – сказалъ онъ такимъ убдительнымъ голосомъ, что мн въ первую минуту – не знаю почему – показалось, что дйствительно было-бы славно; однако я ршительно сказалъ ему, что ни за что не останусь. —
«И что вамъ тутъ кажется лестнаго», продолжалъ онъ, «вотъ въ 42-омъ год быль тутъ такой-же не служащій какой-то – Каламбаръ-ли, Баламбаръ-ли… ей Богу не помню – изъ Испанцевъ кажется – тоже весь походъ съ нами ходилъ въ рыжемъ пальт въ какомъ-то; ну и ухлопали. Вдь здсь, батюшка, никого не удивите».91
«Да я и не хочу никого удивлять», отвчалъ я съ досадой, что Капитанъ такъ дурно понимаетъ меня, «я ужъ не такъ молодъ, чтобы воображать себя героемъ и чтобы это могло забавлять меня…»
«Ну такъ чего-жъ вы тамъ не видали? Хочется вамъ узнать, какъ сраженія бываютъ, прочтите Михайловскаго-Данилевскаго, Генерала Лейтенанта, Описаніе Войны – прекрасная книга – тамъ все подробно описано, и гд какой корпусъ стоялъ – да и не такія сраженія, какъ наши».
«Это меня нисколько не интересуетъ», перебилъ я.
«Такъ что-жъ, вамъ хочется посмотрть, какъ людей убиваютъ?»
«Вотъ имянно это-то мн и хочется видть: какъ это, человкъ, который не иметъ противъ другаго никакой злобы, возьметъ и убьетъ его, и зачмъ?…»