Тонкий лёд
Шрифт:
— Действительно, всё, — пробормотал Арис, обернулся ко мне: — Фло…
— Богиня, — тяжело сглотнула я и повалилась на пол, лишаясь чувств.
Пришла в себя уже в карете, той же самой, в которой меня привез сюда Эйнор. Только теперь рядом сидел мой муж, на плече которого покоилась моя голова. Первое, что я ощутила, было легкое поглаживание. Кончики пальцев диара скользили по моей скуле, очерчивали подбородок, ласкали губы, после ладонь перебралась на волосы, и я открыла глаза, тут же встретившись с теплым взглядом лучистых серых глаз.
— С возвращением, ваше сиятельство, — улыбнулся супруг.
— Арис, — прошептала я. — Жизнь моя, Арис…
— Мой
— Размером с тигра, — важно ответила я.
Аристан усмехнулся, покачал головой, но вдруг откинул назад голову и расхохотался в полный голос. Я закусила губу, но всё же хмыкнула, а через мгновение смеялась вместе с ним. На душе было невероятно легко от осознания, что мой муж жив, что он рядом со мной, и от того, что я тоже жива, и наш ребенок по-прежнему с нами. Неожиданно смех сменился отчаянным кашлем, похоже, визг все-таки не прошел бесследно для моего горла. Аристан замолчал, с тревогой глядя на меня.
— Фло, — позвал супруг, но я отрицательно покачала головой, показывая, что со мной все в порядке.
— Кажется, я слишком громко кричала, — хрипловато ответила я, растерянно улыбнувшись. Перед глазами пронеслось воспоминание, как Эйнор наводит на моего мужа пистолет, и я зажмурилась, пытаясь избавиться от жуткого видения.
Диар вновь привлек меня к себе и негромко произнес:
— Всё закончилось, дорогая. Теперь уже точно всё.
Я вскинула на него глаза, с жадностью разглядывая дорогие сердцу черты.
— Арис, — заговорила я снова, но опять зашлась в кашле. После, когда приступ закончился, я рискнула лишь шептать. — Арис, Эйн… он ведь умер?
— Да, — чуть помедлив, ответил супруг. — Его тело забрали, нужно будет доставить покойного в родовое поместье для захоронения рядом с его отцом.
— Покойного, — машинально повторила я и опять зажмурилась, потому что перед глазами стоял изумленный взгляд младшего Альдиса. Поверил ли он, что проиграл, перед тем, как его душа отлетела к Матери Покровительнице, чтобы лечь на чашу весов, которые решат его дальнейшую судьбу? Сколько грехов таил в себе этот молодой и цветущий мужчина? Должно быть, не мало… И если грехи перевесят чашу с добрым делами, то дальнейшая судьба души Эйнора Альдиса незавидна. Богиня отправит его на смрадные болота Проклятого духа, где преступника ожидают вечные мучения… Жутко.
— Вам жаль его, Фло? — спросил Аристан.
— Не знаю, — вздохнула я. — Сложно жалеть того, кто желал убить тебя и всех, кто тебе дорог. И всё же… Ведь всё могло сложиться для него иначе, если бы Эйнор выбрал иную дорогу.
— Я давал ему возможность убраться дважды, — вдруг ожесточенно произнес диар. — Не простил, но спустил посягательства на честь моей жены, клевету, желание разрушить мое счастье. Поганец выбрал путь разбоя и убийств. Мне жаль сероглазого мальчика, который с гордостью показывал, как он держится на лошади. Но мне не жаль ту тварь, что покусилась на мои ценности в угоду своим низменным желаниям.
— Ваши ценности, — я снова смотрела на мужа.
— Моя семья — моя настоящая ценность, — без тени улыбки ответил его сиятельство. — Иного выхода у меня не было. Если бы я взял его под стражу за похищение моей жены, поползли бы сплетни. Он высокородный аристократ, и судил бы его королевский суд, у Эйна была бы возможность разнести о нашей семье грязные сплетни. Я должен был избавиться от угрозы раз и навсегда.
Мы немного помолчали, но меня взволновала новая мысль. Я заерзала, усаживаясь удобней, случайно задела ногу супруга, покоившуюся на противоположном сиденье маленькой
— Ох, простите, — ужаснулась я своей неловкости.
— Пустое, — отмахнулся диар. — Жить буду.
— Лучшие слова, — улыбнулась я, но тут же стала вновь серьезной. — Арис, что теперь грозит вам? Вы убили…
— Убил, — кивнул Аристан. — На дуэли за честь моей жены, которую похитил наглец племянник. И я даже не солгу, когда скажу это. По законам королевства дуэли не запрещены.
— Но в Данбьерге…
— Я властитель Данбьерга, — с нажимом прервал меня супруг. — Вернемся, напишу кратковременный закон, о разрешении дуэлей в Данбьерге. После второй о возобновлении запрета. Для такого решения королевское одобрение не требуется, потому что не противоречит общекоролевскому законодательству. Не волнуйтесь, мне не грозит ни тюрьмы, ни плахи. К тому же у меня свидетели не только мои люди, но и три помощника Эйнора. Они сейчас под охраной направляются в острог.
Я снова помолчала, а после охнула от пугающей мысли:
— Я убила того, кто ворвался в дом?
— Нет, — улыбнулся диар. — Но оглушили знатно. Ваш брат когда-то пугал меня, что вы мастерски владеете зонтом, теперь к зонту можно прибавить и кочергу. Отличный удар. Кстати, мы его проглядели. Двоих взяли, третий отсутствовал. Он сумел пройти мимо моих людей и ворвался в дом, чтобы предупредить о засаде. Первых двух мерзавцев успели допросить. Тэб, оказывается, должен был выступить на следствии, как ваш любовник. Он единственный из трех помощников жил в моем поместье и имел хоть какой-то шанс встретиться с вами. Якобы вы бежали с ним, и он, как честный человек, передал мне письмо с признанием в вашей связи. После я, бросившись в погоню, должен был убить вас из ревности…
— Я знаю, Эйнор мне все это рассказал, — остановила я мужа. — Ему явно доставляло удовольствие рассказывать, что он сделал и собирается еще сделать. И… про ваш договор он тоже рассказал.
— Проклятье, — выдохнул его сиятельство. Немного отстранился и заглянул мне в глаза. Его напряженность сложно было не заметить. — Фло… мне правда жаль, что я затеял всё это. Но… Но я не раскаиваюсь. — Я удивленно приподняла брови, однако Аристан мотнул головой, не давая мне прервать себя. — Да, любовь моя, я не раскаиваюсь. Ведь если бы однажды мне не пришло в голову, что, лишенный возможности зачать сам, я могу иметь ребенка, в жилах которого будет течь кровь Альдисов, схожего со мной, воспитанного мною, моего наследника, я никогда бы не стал просматривать перепись населения своего диарата и не увидел семейство Берлуэн. Не посватался бы к вам и не получил в жены женщину, сумевшую разбудить мою душу. Женщину, при мысли о которой мое сердце начинает биться чаще, и дни без которой оказались пусты и мрачны, а ночи холодны, как лед. И я безмерно счастлив, что под требования для нрава моей будущей супруги, подошли именно вы… Впрочем, вы совсем не подошли под них, Фло. Это стало ясно так быстро, еще у источника, куда вы сбежали от меня, только отменить свадьбу отчего-то не нашлось желание.
— Какие же были ваши требования, Арис? — с замиранием сердца спросила я.
Он усмехнулся и ответил:
— Она должна была быть не искушена, не избалована светом. В нашем браке видеть милость Богини, а не возможность возвыситься. Скромна, стыдлива, не увлечена мной и…
— И?
— И совершенно далека от моих вкусов, чтобы я сам не мог ею увлечься, — продолжил супруг. — Женщина, к которой я бы мог испытывать дружеское участие, но не любовь.
— Некрасивая, невзрачная, — усмехнулась я. — Мышь.