Топ-модель
Шрифт:
Фаянсовый тюльпан умывальника принимает из меня янтарную бурду апельсинового сока и дерьмо недоброкачественного пирожного. Боже мой, пугаюсь своего состояния. Я же отравилась в этом проклятом баре. И поэтому так гадко чувствовал себя на подиуме.
Смотрю на себя в зеркало - ужасная, подурневшая тюха с подтекающими ресницами и макияжем, со сбитыми волосами цвета красного рубина. Ужас!
Прочь это кошмарное чудовище, прочь эту тварь, прочь эту гадину! Вон из моей счастливой жизни! И подставляю свою скверную головушку
Вода смывает всю нечисть и омывает мою душу. Я чувствую заметное облегчение и прежнюю легкость. Я возвращаюсь к самой себе. Пусть Москва примет меня такой, какая я есть. Если этого не произойдет, то это уже не мои проблемы.
Под жужжащей сушилкой сушу волосы. Массирую лицо - оно чисто и просто, как теплый воздух. Теперь остается лишь переодеться и... сделать вид, что опоздала вовремя записаться у подслеповатой Фаи. Да-да, так и сделаю. Выйду на подиум последней и без номерка. Маленькая хитрость, которая поможет покорить столицу.
Обновленная, возвращаюсь на место событий - там наблюдается истерический кавардак. Кто-то рыдает, уткнувшись в кинутые наряды, кто-то хохочет, пританцовывая, кто-то украдкой пьет шампанское за свою будущую победу.
Я успеваю сорвать с себя претенциозный наряд и натянуть маленькое стильное платьице девочки-подростка. Оно чуть мне мало, но это и к лучшему: подчеркивает фигурку и оголяет природно-мраморные колени. Теперь вперед и только вперед, Мария!
– Девушка, вах, - голос Хосе.
– А где ваш номерок?
– А я вне конкурса, - брякаю и вновь заступаю на световую дорожку надежды.
И такое впечатление, что скольжу по ней, точно по морской волне. Гриновская девушка, бегущая по волнам, - это про меня. Я легка и элегантна. Я юна и беспечна. Я счастлива.
Неожиданно музыкальное попурри обрывается и в оглушительной тишине раздается грассирующий, с мягким акцентом голос:
– Дэвушка, а какой ваш номер?
Я понимаю, кто задает мне этот вопрос, и поэтому виновато переступаю с ноги на ногу:
– Простите, не успела за номерком.
– А как вас зовут?
– Маша.
– Хорошо, Маша. Идите.
Так, кажется, меня приметили. Что уже хорошо. А вдруг и номер "19" взяли на заметку? Вот тогда мне будет точно не до смеха. Не перехитрила ли я сама себя?
Ответ был получен довольно скоро. В окружении свиты появилась маленькая, пухленькая, черноволосая женщина с усиками под горбатым носом. Напряженный взгляд орлицы, густые мужиковатые брови и волевой двойной подбородок утверждали, что перед нами сама госпожа Мунтян Карина Арменовна. Хлопками Хосе призвал всех присутствующих к вниманию.
– Так, девочки, - сказала модная кутюрье.
– Мы здесь посовещались и решили. Фая, будь добра, огласи список.
Наступила тишина - гнетущая: будущие топ-модели затаили дыхание. Счетовод наших молодых душ бестолково порылась
Я обомлела - пол заходил под ногами, будто, не буду оригинальной, корабельная палуба. Не знаю, как бы повела себя дальше, да раздался голос госпожи Мунтян:
– И девочка без номера. Маша, так, кажется?
– Да, - скромно потупила глаза.
– Всем остальным надежды не терять. Есть ещё много модельных домов, проговорила дизайнер и добавила, что через полчаса ждет "новеньких" у себя в кабинете.
– Да, кстати, - остановилась, уходя.
– А где девушка под номером "девятнадцать"?
– И покосилась на меня темным, как слива, глазом. Это не ваша ли сестра?
Я поперхнулась:
– С-с-сестра. Двоюродная.
– И где она?
– Она... Она ушла...
– Куда?
– Не знаю. Кажется, к жениху. У неё помолвка. А потом они уезжают. В свадебное путешествие, - несло меня по кочкам лжи, - на месяц.
– Да?
– удивилась кутюрье.
– А зачем она принимала участие в кастинге?
– М-м-меня поддержать. Морально.
– Жаль, она перспективная модель, - и удалилась в окружении свиты.
Уф-ф-ф! Перевела дыхание, будто промчалась на "американских горках" и меня вырвало завтраком на голову впереди летящих любителей острых ощущений. Ничего себе повороты судьбы, сказала я себе, просто анекдот какой-то. Расскажи - не поверят. И поэтому лучше молчать.
Придя в себя, обратила внимание на тех, кому не повезло. Они, бросая в мою сторону завидущие взгляды, сбились в стайки, чтобы успокоить душу и перемыть косточки более удачливым соперницам.
Одна из них, похожая высокомерием на деревенскую гусыню, приблизилась ко мне и сообщила, что видела мою фантазию с переодеванием и вторичным выходом на подиум.
Действуя по наитию, я молча саданула неудачницу ногой по коленной чашечке в лечебно-профилактических целях и удалилась на поиски двоюродной сестры. Думаю, мое поведение объяснимо - заразу нужно изводить на корню. И без всяких сантиментов.
Задумчивая Евгения курила на лестничном марше - одна. Увидев меня, покачала головой:
– Ну, Машка, что за светопреставление пристроила?
– Нервы, - пожала плечами.
– Кстати, я одна в двух лицах прошла, - и пересказала диалог с кутюрье, а также призналась в том, что лягнула чересчур любопытную фигуру, похожую на гусыню.
– М-да, с тобой, милая, не соскучишься, - заключила Женя, добавив, что отныне за меня спокойна, запустив на орбиту модельного бизнеса.
– Спасибо, - не без иронии произнесла я.
– Смотри, не заиграйся, девочка, - предупредила сестра, туша сигарету в загаженной пепельнице из-под банки импортного кофе.
– А то можешь оказаться в подобном месте, - глазами указала на помойную и смердящую посудину.