Товарищ "Чума" 4

lanpirot

Все это я и поведал лешему, продолжая стучать зубами. Нужно было срочно что-то делать — моё тело настолько задубело, что я его уже совсем не чувствовал, словно его и не было. А насчёт своего «хозяйства» я и не заикался — сейчас бы только выжить, а проблемы с отмёрзшими причиндалами будем решать по мере их возникновения.

— Ну, и чего ждёшь, друг мой Чума? — выслушав меня, искренне удивился леший. — Не медли! Сливай быстро силу через эту вашу связь! Иначе…

— Н-не м-могу д-д-дедко Б-большак — Лих-хорук т-тоже с-с-силой п-под з-зав-вязку…

—

А! Вот оно в чем дело? — наконец понял суть проблемы Леший. — Как говорят: нету силы — нет проблем. Сейчас мы твоего злыдня опустошим немного.

Леший вытянул руку, и влетевший с улицы в пещеру гигантский «вьюнок» вложил ему в раскрытую ладонь какой-то большой прозрачный кристалл, отливающий небесной синевой.

— И ч-чего ить? — спросил я, заныривая в очередной раз — голову опять начало сильно припекать.

— Подь сюды, бедолага одноглазый! — Леший вместо ответа махнул рукой стоявшему поодаль злыдню.

Когда я вынырнул, уже совершенно не чувствуя своего тела, Лихорук стоял рядом с лесным владыкой, почтительно склонив голову и внимательно слушая, чего ему там втолковывает седобородый старичок. Ни дать, ни взять — картина маслом: дедуля наставляет на путь истинный своего нерадивого внука.

— … лапы свои на кристалл положи! — услышал я окончание фразы, сказанной лешим. — А затем — гони сюда силу из резерва! Понял, болезный? Аль еще раз объяснить?

— Лих-хорук не тупой, ф-фладыка, — неожиданно «взбрыкнул» злыдень. — Он и ф-ф перф-фый рас-с-с прекрас-с-сно с-слыш-шал! И «С-слес-су драк-кона» тош-ше ус-с-нал!

— О-о-о! — удивлённо протянул леший. — Растёшь над собой, одноглазый! — не поскупился он на похвалу. — На пользу тебе общение с Чумой пошло! А то ведь раньше, как бешеный зверёк был — всё норовил за ногу укусить…

— П-прошу п-п-прощения, д-друзья! — Выбил я зубами очередную дробь. — В-вы т-там п-про мен-ня, с-случ-ч-чайно, н-н-не з-забыли?

— Ох, ёк-хорёк! — всполошился лесной дух. — Давай, Лихорук, трави помалу, чтобы «Слеза дракона» побольше силы в себя вобрать сумела.

Лихорук напрягся, его и без того уродливое лицо чудовищно исказилось от усилий, с которыми он пытался загнать свою силу в драгоценный камень. Его глаз налился кровью, а затем вспыхнул раскаленным огоньком.

Я заметил, как в прозрачном кристалле заклубились антрацитовые сгустки тьмы. Кристалл мгновенно почернел, не утратив, впрочем, своей хрустальной чистоты. Хотя, «тьма» и «чистота» понятия не очень-то и сочетающиеся, но в этом случае было именно так.

— Не спеши, зараза! — леший ради проформы отвесил тяжёлую затрещину моему помощнику, заметив что-то «неправильное» в прозрачной черноте камня. — Треснет камень, и никто твоему братишке и моему другу Чуме помочь не сумеет!

Лихорук даже не вякнул в сторону лесного духа, только посильнее втянул голову в горбатые плечи, продолжая наполнять «Слезу дракона» своей тёмной энергией.

— Вот, совсем другое дело! — довольно прогудел старичок-лесовичок, не отрывая глаз от темнеющей всё сильнее драгоценности. — Молодец, одноглазый!

— К-к-как? П-п-получ-ч-чается? —

окликнул я нечисть, увлечённую процессом перекачки силы в хрустальный камень и напрочь забывшую обо мне.

— А то… — отозвался леший. — А ты чего ждёшь? В ледышку решил превратиться? — теперь накинулся на меня лесной хозяин. — А ну давай — отдавай лишнюю силушку своему приспешнику!

Для того, чтобы ощутить нашу со злыднем связь, мне пришлось сделать несколько попыток. Мой замерзший организм настолько онемел, что я уже вообще ничего не чувствовал. Ни физически, ни энергетических ощущений. Похоже, что и мозги у меня вконец замерзли.

Меня жутко клонило в сон, но я знал, что нельзя поддаваться этому желанию. Иначе, я вообще никогда уже не проснусь. Не проснусь живым — ведь из этого озера друзья-приятели меня точно вытащат. А на берегу я просто «догорю», превращусь в живого мертвеца — лича или кощея. А мне еще и пожить «нормальной» человеческой (ну, ладно — ведьмачьей) жизнью хочется, а не каким-то гребаным умруном!

Пришлось напрячься, хлестануть себя пару раз по щекам, чтобы обрести хоть какую-нибудь чувствительность. После нескольких хлестких ударов, от которых в голове зазвенело, я немного взбодрился. Экзекуцию пришлось провести еще несколько раз, пока на самой грани восприятия я не почувствовал нашу с Лихоруком связь.

Едва это произошло, как я направил в нее поток силы, разрывающей мой резерв, и пытающейся сжить меня с белого света. Проклятая ведьмачья энергия, гибительная для всего живого, но вполне усваиваемая нечистью, хлынула к злыдню. Я видел, как он дернулся, когда его захлестнуло мощной волной энергии. Мне показалось, что у него даже глаз засверкал в несколько раз ярче.

— Не дави, зараза! — шикнул на злыдня Большак. — Держи поток! Нельзя «Слезу дракона» перегружать! Хрупкий он — треснуть может! Сдерживай! Сдерживай, кому говорю!

— Лих-хорук с-с-смош-шет! — шипел мой одноглазый «конёк-горбунок», но я видел, как ему тяжело дозировано вливать в камень этот поток. — Лих-хорук с-сдерш-шит! Лих-хорук п-пратиш-шку Ш-шуму ф-фыруш-шит из п-педы! — бормотал он, впившись своим сверкающим глазом в «Слезу дракона».

А я вдруг почувствовал, как с отливом силы, падает «магическое давление» внутри моего энергетического тела. Похоже, что словленный мной маго-гипертонический криз, обусловленный повышением давления силы, я успешно пережил. Думаю, что вам понятна аналогия в сравнении с обычным гипертоническим кризом повышения артериального давления.

— Выползай из воды! — распорядился леший.

Я бы пополз, но ног я совсем не чувствовал. Отключились мои копыта напрочь. И руки отключились. И вообще всё тело перестало функционировать — ледяная водичка сделала своё дела.

— Чего застрял? — Леший на мгновение оторвался от кристалла и взглянул мне в глаза. — А ты ровнее силу в «слезу» толкай… Ровнее, сказал! — Это он уже злыдню.

— Рад-д-д-д б-б-бы… — отстучал я практически азбукой Морзе, — д-д-да н-н-н-не м-м-могу… С-с-совс-сем т-т-тела не ч-чувст-твую…