Традиции чекистов от Ленина до Путина. Культ государственной безопасности
Шрифт:
Многие новые авторы, пишущие на эту тему, также стараются поставить под сомнение значимость диссидентского движения в более широком историческом плане. Диссидентам в подобной литературе приписывается преувеличенное чувство собственной важности, которое поддерживалось непомерным вниманием к их особам. Благодаря такой позиции авторов с диссидентов снимается мантия героев, и они в конечном счете выглядят неуместно. Так, например, Сидоренко высмеивает самомнение диссидентов. Он пишет, что на самом деле для Андропова большинство диссидентов были лишь досадной помехой, не более [857] .
857
Сидоренко А.Жизнь, отданная служению Отечеству.
Архивные материалы, ставшие известными в последние годы, этого не подтверждают. Напротив, они демонстрируют, как много времени посвящало советское руководство обсуждению проблемы диссидентского движения. Сам Андропов заявлял, что режим не может позволить себе пренебречь хотя бы одним диссидентом [858] ,
858
Митрохин В., Эндрю К.Архив Митрохина. С. 430.
859
Медведев Р.Неизвестный Андропов. С. 131.
Диссиденты как внешняя угроза национальной безопасности
В преддверии празднования 90-летия со дня рождения Андропова летом 2004 года ФСБ рассекретил избранные документы периода его председательствования в КГБ [860] . На них опирался Борис Прозоров, социолог с 30-летним чекистским стажем [861] , в своей книге «Рассекреченный Андропов: взгляд извне и изнутри», отрывки из которой публиковались в российской прессе в 2004 году.
860
Прозоров Б.Юрий Андропов. Без грифа СЕКРЕТНО // Фельдпочта, 2004. 8 марта. № 20.
861
См.: его некролог «Умер Борис Леонидович Прозоров» // Фельдпочта. 2004. 26 июля. № 40.
По мнению Прозорова, рассекреченные документы прежде всего подчеркивают внешнююугрозу безопасности, которую представляли собой диссиденты той эпохи. Он утверждает, что роль диссидентов в истории требует пересмотра, поскольку диссиденты на самом деле были настоящей пятой колонной [862] . Он всячески старается подчеркнуть, что Андропов фокусировал внимание только на тех советских гражданах, которые были связаны с западными разведслужбами [863] . Знакомая позиция — Андропов сам говорил о диссидентах в таком ключе, например в выступлении на 100-летнем юбилее со дня рождения Дзержинского в 1977 году [864] . По сути, это возврат к официальной позиции позднесоветской эпохи, в соответствии с которой борьбу за права человека следует рассматривать в контексте безопасности, а не демократии [865] . Возврат, во время которого печально известные охотники за диссидентами продолжали занимать ключевые государственные посты в эпоху Ельцина [866] и Путина [867] .
862
А следовательно, говорит Прозоров, название отделения КГБ, занимающегося ими: Пятое управление.
863
Прозоров Б.,Юрий Андропов. Без грифа СЕКРЕТНО // Фельдпочта. 2004. 8 и 22 марта. № 20, 24.
864
Медведев Р.Неизвестный Андропов. С. 131.
865
Буковский определил эту связь, ссылаясь на доклад, рекомендующий такое объяснение длязападноевропейских коммунистов: «Было бы желательно в подходящий момент провести… переговоры на высоком уровне с французскими и итальянскими товарищами… чтобы объяснить им, что борьба с так называемыми "диссидентами", длянас не абстрактный вопрос демократии в целом, а жизненно важная необходимость длязащиты безопасности Советского государства»; Буковский В. К.Московский процесс. С. 131.
866
См.: Victor Yasmann,'How Mane Secret Services Does Yeltsin Have?' Prism 1:4, 26 May 1995.
867
Такие как Виктор Черкесов.
Несмотря на попытки очернить или умалить диссидентское движение, новые трактовки позднесоветской истории невольно подтверждают непреходящую нравственную силу наследия диссидентов. Так, знаменитое утверждение Сахарова о том, что КГБ был единственной некоррумпированной государственной структурой Советского Союза, приводится в новой чекистской литературе очень часто [868] , что, по сути, является молчаливым признанием нравственного авторитета Сахарова. О том же самом свидетельствует стремление улучшить репутацию Андропова, приписывая ему симпатии по отношению к Солженицыну.
868
Примеры, где используется цитата: Кирпиченко В. А.Разведка: лица и личности. С. 148; Подберезкин А. И.Белая книга российских спецслужб. С. 39; Широнин
Путин тоже обращается к нравственному авторитету Сахарова. Шаги в сторону укрепления культа Андропова уравновешиваются жестами в сторону человека, которого Андропов называл «врагом народа номер один». Как отмечает Ричард Саква, всего через несколько недель после восстановления памятной доски Андропова на Лубянке Путин возложил цветы на могилу Сахарова [869] , а сообщения о планах возвести памятники Андропову и Сахарову в Москве появились в прессе в 2003 году одновременно [870] .
869
Саква Р.Путин: выбор России. М: ОЛМА-ПРЕСС, 2005.
870
Это вызвало гневный ответ Елены Боннэр, которая опубликовала публичное обращение против инициативы московских властей по сбору средств на памятник Сахарову; см.: «Москву украсит памятник Андропову».
Заключение
Для культа Андропова (по сравнению с культом Дзержинского) характерны более приглушенные тона, меньшие пылкость и эмоциональная насыщенность. Если в образе Дзержинского сочетаются крайности — жар и холод, тьма и свет, пламя и лед, то образ Андропова рисуется в характерных для позднесоветской эпохи оттенках серого и красного. Стилизованная фигура Андропова, невозмутимого, в сером костюме, очках и с брюшком, — это воплощение органов безопасности последних лет советской власти.
На первый взгляд имидж Путина с его резкостью и нарочитой мужественностью имеет мало общего с образом Андропова, но преемственность между Андроповым и уважаемым, трезвым, «разумным» лидером, который стремился спасти страну, используя «чекистские методы», обеспечивает важную опору легитимности Путина. Как и Дзержинский, Андропов охраняет границу между (законной) силой и (беззаконной) жестокостью. В символическом смысле Путин в долгу перед двумя этими чекистскими авторитетами.
7. Секьюритизация русской души
Проблема безопасности и духовные ценности общества взаимно определяют друг друга.
Белая книга российских спецслужб (1995)
В марте 2002 года в центре Москвы состоялась торжественная церемония, знаменовавшая начало нового этапа в истории взаимоотношений органов госбезопасности и духовенства в России. Во время этой церемонии, состоявшейся, очевидно, по инициативе Путина в годовщину его вступления в должность директора ФСБ [872] , освящался православный храм на территории штаб-квартиры ФСБ на Лубянке. Важность этого мероприятия подчеркивал и тот факт, что на нем присутствовали Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и директор ФСБ Николай Патрушев, обменявшиеся символическими дарами [873] . Это событие стало своего рода публичным закреплением того союза, который начал создаваться некоторое время назад. Оно свидетельствовало о появлении новой концепции безопасности в современной России, в которой духовность и безопасность были теснейшим образом переплетены.
872
Гамова С.Храм Софии на контрразведке // Сегодня. 2000. 29 мая. № 114,
873
Патрушев вручил патриарху символический ключ от церкви и икону Святого Алексея, митрополита Московского. Патриарх в свою очередь преподнес икону Пресвятой Богородицы «Умиление», а также икону Святого Николая, святого покровителя Патрушева. «Святейший патриарх Алексий освятил Храм Софии Премудрости Божией на Лубянке», пресс-релиз, изданный пресс-службой отдела внешних церковных связей Московского патриархата, 6 марта 2002.
Суть этого нового подхода лаконично сформулировал патриарх в своем обращении на церемонии освящения, говоря о необходимости согласованных действий с целью борьбы с угрозами «духовной безопасности» России [874] . Он сказал: «Важно сохранить безопасность не только внешнюю, но и духовную» [875] . Новая концепция духовной безопасности согласуется с прежними чекистскими исканиями нравственной чистоты и занимает важное место в идеологическом ландшафте современной России [876] .
874
Ни бури, ни испытания // Московская перспектива. 2002.12 марта. № 10. См. на сайте: www.stroi.ru/newspaper/2002/10_2002/10_7.asp
875
Покровитель спецслужб // Коммерсантъ-Власть, 18 июля 2005.
876
Исключение здесь составляет Edwin Bacon, Bettina Rem, Julian Cooper.Securitising Russia; The Domestic Politics of Putin, Manchester: Manchester University Press, 2006. P. 93-96. Появление новой идеологической связи между безопасностью и духовностью привлекло наибольшее внимание в самой России, особенно в работах священника Апостольской православной церкви, историка и журналиста Якова Кротова, чья статья «Госбезопасность как национальная идея» привлекла мое внимание к тому, что государственная концепция национальной безопасности 2000 года в значительной мере включала новую категорию «духовность» в связи с безопасностью России. Кротов Я.Госбезопасность как национальная идея // Общая газета, 27 января 2000. С. 1.