Трапеция
Шрифт:
замечательно ладили, а потом вдруг – раз!
– Перестань. Я был глупым мальчишкой.
– Знаешь, – с тяжеловесным добродушием сказал Анжело, – ты мог бы прийти
сюда. Ты же знаешь, это и твой дом. Папаша тоже так говорил. Ты часть семьи, как и любой из нас.
– Он всегда был добр ко мне. Я никогда его не забуду.
– Значит, это ради Папаши ты выследил Мэтта и привел домой?
Томми, опять смутившись, пожал плечами.
– Снова хотелось летать. А так как
Альтернативой была карьера военного. А больше я ничего не умею.
– Тоже не сахар.
– Ну, ты от нас ушел, и мы это пережили.
Как и несколько лет назад, эта осторожная разведка – хоть и из лучших
побуждений – здорово беспокоила.
Анжело, черт возьми, прекращай! Я знаю, что ты пытаешься из меня вытянуть! Ты
хочешь услышать, что я порвал с Мэттом, потому что узнал, что он гей. Тебе
понравилось бы узнать, что Мэтт начал ко мне приставать, поэтому я и ушел.
Только все было совсем не так, и Томми даже не мог этого сказать.
Происходящее злило и уязвляло до глубины души.
– Мы в долгу перед тобой, Том.
– Если кто-то перед кем-то и в долгу, то это я. Я ушел по собственному желанию.
Никто меня не выгонял. Марио умолял меня остаться.
– И все равно я чувствую ответственность. Это я позволил тебе с ним общаться.
Томми гадал, сколько еще выдержит, прежде чем взорвется.
– Я же говорю, я закатил истерику, а потом постыдился возвращаться.
Разговор вызывал воспоминания – болезненные, словно полузабытая зубная
боль. Как он блуждал по улицам, толком не видя, куда идет. Как зашел в кафе, где единственным знакомым лицом оказался Эдди Кено. Как хотел забыться, и в
конце концов…
Воспоминания оборвались – чисто, как ножом, прочь, вон с глаз.
Анжело пристально посмотрел на него, потом пожал плечами.
– Ладно, парень. Раз ты хочешь так, пусть будет так.
– Оно и было так.
– Я чувствую себя виноватым. Ты был под моей ответственностью. По закону и
морально. Зря я не взял тебя с собой, когда уходил из Вудс-Вэйленда.
– Я бы не пошел.
– Тебе бы пришлось. Ты был связан контрактом с семьей, а не с цирком, и к тому
времени я был твоим опекуном. Думаешь, я не знаю, что вас уволили из-за Мэтта?
Не то чтобы я верю в ту грязь, которой поливал вас Коу Вэйленд, – Анжело
смерил Томми острым взглядом, – но это Мэтт его избил и втянул вас в
заварушку.
– Если бы Мэтт его не избил, это сделал бы я. Или Джонни. Он набрался. Никто
из нас с ним бы не вышел.
– Неважно. Если бы я остался в номере, или забрал тебя с собой…
– Анжело, –
– Мэтту тоже досталось, парень. Я не собираюсь его защищать, нет, но когда он
явился домой и обнаружил, что ты так и не пришел…
– Анжело, это было давно. Давай не будем, а? Что толку плакать над пролитым
молоком?
– Ну хорошо, хорошо. В общем, я подкину тебе работу, но тебе надо вступить в
профсоюз.
– Спасибо, обязательно.
Тем не менее, когда Анжело ушел, Томми испытал облегчение.
Немного погодя в зал спустился Марио и тут же спросил:
– Что хотел Анжело?
– Спрашивал, хочу ли я подработать каскадером. Я согласился.
– Эх, если бы ты уговорил его нас ловить. На меня ему плевать, а ради тебя он
почти на все готов.
– Ревнуешь? – ласково поддел Томми прежде, чем сообразил, что Марио совсем
не в настроении для подобных шуток. – На самом деле я намекал, но он не
заинтересовался. И вообще, он имеет такое же право отказаться, как мы –
продолжать летать.
– Я знаю, – Марио капризно уставился в стену. – Я не имею ничего против того, чтобы ловить тебя на тренировках. Но это никуда нас не заведет! И я тоже хочу
летать.
Если нам придется, Везунчик, я брошу полеты и буду тебя ловить. Если это будет
наш единственный способ остаться вместе.
Он сказал так тогда и имел в виду: я тебе не позволю.
Томми никогда этого не просил. Даже если предлагали охотно, как дар любви. И
Марио даже не помнил своего обещания, что было очень в его духе. Томми
задумчиво посмотрел на тросы.
– Сколько ты весишь, Марио? Только точно.
– Сто сорок в шортах. А что?
– А то, что я сам вешу примерно столько же и ростом с Анжело. Почему бы мне
тебя не ловить? У Папаши ведь получалось.
Марио моргнул.
– Такой маленький?
– Не такой уж я и маленький. Ты высокий и худой, поэтому выглядишь больше, но
у тебя тонкая кость. У меня руки и ступни больше, чем у тебя. Джонни научил
Стеллу его ловить. А он уж точно крупнее нее.
Марио покачал головой.
– Мне всегда нравилась точка зрения Барни Парриша. Он говорил, что ловитор
должен быть достаточно крупным, чтобы принимать вес. К тому же я думал, что
ты терпеть не можешь ловить.
– Не больше, чем ты, – отозвался Томми, хотя это была правда: он любил летать, а
не ловить. – Не знаю, смогу ли удержать тебя на сложных трюках, но ты все
равно пока не делаешь тройного. Давай я буду ловить, пока мы не найдем