Трасса "Юг". Парни из 90-х
Шрифт:
Очутившись на свободе, мы замерли в изумлении.
В ясном небе горело дикое южное солнце. На площади было безлюдно. Если не считать нескольких тел, темными мешками лежащих вдалеке на асфальте. Ни милиции, ни ОМОНа, ни вертолетов МЧС. Трибуна опустела, технари и музыканты куда-то разбежались. Возле «икарусов» виднелась кучка людей в камуфляже. «Вот, значит, что там были за актеры», – понял я.
Опустевшие ряды праздничных палаток были завалены мусором и объедками. Мятые пивные банки болтались под ногами. На той стороне, возле фонтана, я увидел парочку пьяных в ж...пу, блюющих школьниц – а рядом в луже крови лежал то ли раненый, то ли мертвый милиционер из
Испуганно озираясь, мы вышли на проспект. По нему с бешеной скоростью проносились автомобили, их водители не обращали никакого внимания на светофоры. Прохожих было немного, они жались к стенам и с опаской поглядывали на нас.
В стороне, всего в двух шагах от центральной площади, местные гопники грабили продуктовый магазин. Водку выносили ящиками, из остальных товаров брали что подороже. Продавщицы куда-то делись, по крайней мере, ворам никто не мешал.
Из разбитой витрины «Мира техники» какие-то люди совершенно открыто выгружали тяжелые коробки. Мы видели, как десяток черномазых подростков, мешая друг другу, волок куда-то огромный японский телевизор без упаковки, видимо, прямо с полки; тут же на них наскочил какой-то подвыпивший мужик, принялся командовать, и телевизор с размаху полетел на асфальт. Тогда весь цыганский оркестр налетел на непрошеного дирижера, и вскоре он сам уже лежал ничком, с окровавленной головой, возле разбитого телевизора.
Мы подошли к парадному подъезду РОСТ-Банка, когда я увидел Маринку.
Или, можно сказать, почувствовал. Там, возле фонтана. Между деревьев. Она вскрикнула только один раз, и я больше не слышал ничего, только видел две темные фигуры, выкручивавшие руки девчонке в не по-здешнему яркой оранжевой футболке. Что-то выкрикнув (даже не помню, что), я рванулся бежать через дорогу, едва не попав под машину. Эти рожи были мне знакомы. Я уже видел лезвие, нацеленное прямо мне в грудь, и попытался на скорости выбить нож ногой, но поскользнулся и со всего размаху полетел на траву; вдруг какая-то тень метнулась мимо и с рычанием налетела на моего противника. Они катались по земле. Второй урод глянул куда-то мимо меня, повернулся и вдруг бросился прочь. Макс подмял под себя того, что был с ножом, и изо всех сил выворачивал его татуированное запястье. Раздался вопль, что-то хрустнуло, и пальцы, сжимавшие нож, разжались. Тогда я поднялся с земли и огляделся. Маринка стояла, прижавшись спиной к дереву, и с ужасом смотрела на Костика, который все еще стоял в шаге от нас, сжимая в руке где-то подобранное горлышко от бутылки, с острыми краями. Он был бледен, как выходец из могилы, и тяжело дышал. Второй раз в жизни, – подумал я, – он ввязался в драку, и всё за один день. В этом был какой-то мрачный смысл, который я не спешил разгадывать.
Потом Маринка всхлипывала и говорила что-то, а я гладил ее волосы и не отвечал ничего. Я машинально вытер ей слезы своей футболкой, не удержался и прикоснулся губами к ее щеке.
Холодный Маринкин нос упирался мне в ключицу.
– Я убежала от матери, – расслышал я ее шепот. – Думала найти тебя. Потом начали стрелять. Я испугалась. А потом они...
– Все кончилось, котенок, – сказал я.
Макс тихонько приблизился и тоже погладил Маринку по голове. Вдруг она отстранилась от меня, осторожно высвободилась и отступила на шаг.
Я проследил за ее взглядом, засмеялся, сунул руку в карман и с трудом вытащил оттуда ключ от сейфа.
Эпизод52.
Странно было, что никто нас не встречает. Место охранника пустовало. «Все-таки это сказка, – решил я. – Про красавицу и чудовище». Но думал над этим недолго, потому что где-то наверху хлопнула дверь.
Мы поднялись на второй этаж. Там тоже было пустынно. В приемной председателя правления на полу стояли кадки с пыльными пальмами и антикварные часы-куранты размером с хороший шкаф. Еще здесь был обширный стол секретарши, с принтерами, факсом и прочей офисной дребеденью, отсюда же специальная дверь вела в роскошную председательскую уборную. Я рванул эту дверь, и мы лицом к лицу столкнулись с юным банкиром Шалимовым – тот стоял в этом сверкающем директорском сортире, в расстегнутой рубашке и почему-то мокрый.
– Привет, Петька, – сказал он и громко икнул. – Я вас по телевизору видел.
«В мониторе», – понял я.
– А на улице ст... стреляют, – продолжал Кирилл заплетающимся языком. – Охрана разбежалась. П...дец всему.
Макс глядел на него, и его лицо помимо воли расплывалось в улыбке.
– Чувак, ты сколько выпил-то? – поинтересовался он.
– Коньяк – в кабинете, – сообщил Шалимов. – Коньяк босса. Ему больше не п-пригодится. Хотите?
Тут он поскользнулся и вцепился в раковину. Мы взяли несчастного под руки и повели.
Интерьер комнаты, примыкавшей к кабинету Шалимова-старшего, отличался расчетливой роскошью – мягкие диваны, старинный Muhlbach в углу, бар с таинственно мерцающими бутылками. Английские журналы на низеньком журнальном столике (не слишком свежие). Проекционный телевизор со спутниковым тюнером (выключенный). На столе – пустая бутылка из-под какого-то «курвуазье» и вторая, откупоренная. Шалимов-младший в одиночку опустошал отцовские погреба.
Он не умел пить. В Англии его научили пить только пиво. И еще он очень боялся. Он ждал нас к часу, но не дождался, а потом начали стрелять. Охраны не было с самого утра. Он хорошо понимал, что происходит. Лучше некуда. Хотя телефоны и не работали, а сотовый не ловил сеть. Он достал и показал нам бесполезную трубку, немедленно уронил ее на пол и полез поднимать, приговаривая:
– И вот сегодня всё так... то есть, всё не так...
Маринка смотрела на него с жалостью. А я даже не знал, что и предпринять.
– С девушкой познакомите? – с пьяной усмешкой спросил Шалимов, сидя на полу.
– А мы знакомы, – отозвалась Маринка. – Ты когда-то в нашей школе учился.
– Да ты что-о? – протянул Кирилл. – Не помню.
– Ты в Англию уехал. У нас тебя часто вспоминали. Некоторые наши… старшеклассницы.
– На-ка, Кирюха, лучше воды выпей, – сказал Макс (в приемной у секретарши нашелся кулер с холодной водой). – Хватит расслабляться.
Шалимов выглотал воду и помотал головой.
– Мне это... Мне кажется, что это всё Ларионов заказал, – наконец внятно выговорил он. – Я видел в окно. Магазины громят. Все, которые ему не платили.
– Боевики в городе, – сказал я. – Ахмед и его гости. Ментовку взорвали. Людей поубивали. Прикидываешь?
– Это он, это он, – простонал Шалимов. – Он их вызвал. Идиот... Он думает, это его крыша... А они же его самого первым делом натянут...
– Да и пускай натянут, – разрешил я. – Ср...ть я хотел на вашего Ларионова.