Третья жена шейха
Шрифт:
Встаю с кровати, беру кресло и пододвигаю его поближе. С любопытством наблюдаю за приступом безумия.
— Кто она? Я убью ее! — орет Кубра.
— Ты не сделаешь этого, — холодно отрезаю я, — если с ней что-то случится, я сдам тебя в мутаву.
— Ты не посмеешь так поступить с матерью своих детей, — шипит жена.
— Посмею. Ты плохо их воспитываешь. Подаешь отвратительный пример Будур. Вафия справится лучше тебя. Сделает из моей дочери достойную женщину.
Кубра извивается змеей на кровати
— Ты не отдашь этой стерве моих детей.
Снимаю наручные часы и кладу на комод.
— Я приму душ. Надеюсь, когда выйду, ты будешь готова исполнить свои супружеские обязанности.
Встаю под горячие струи и выдыхаю. Со второй женой вечно, как на вулкане. Только думаешь, что укротил, и все по новой. Я, наверное, ненормальный, если и третью взял вздорную.
Вспоминаю Латифу. Провожу ладонями по волосам, распределяя влагу. Что делать с Куброй, я знаю. Третья жена пока шкатулка с секретом. Ключ, к которой только предстоит подобрать.
Не спешу. Мою голову. Чувствую, как вода снимает напряжение в мышцах. Чищу зубы и возвращаюсь в спальню.
Кубра лежит не двигаясь и смотрит в потолок.
— Остыла или окатить ледяной водой? — вздергиваю бровь.
— За что ты так со мной, Мансур? — спрашивает гробовым тоном.
Забираюсь на матрас и ложусь рядом. Большим пальцем очерчиваю контур губ.
— Как так? — уточняю вкрадчиво.
— Зачем ты это сделал? — наконец-то поворачивает ко мне голову.
— Захотел и сделал. Ты должна просто принять этот факт, а не устраивать мне истерики.
— Ты меня больше не хочешь?
— Мужчине нужно много женщин, Кубра.
— Ты разбил мне сердце, Мансур, — прохладно сообщает жена.
— У тебя нет повода для разбитого сердца, насиби, — медленно провожу подушечкой пальца по шее, останавливаясь на пульсирующей венке, — между нами ничего не изменится. Мои отношения с другой женщиной тебя не касаются.
Сажусь рядом с Куброй и руками рву ее шелковое платье от горла до конца подола. Оголяю тело и осматриваю его. Уже отвык. Нависаю сверху, начинаю покрывать поцелуями.
— Мансур! — требовательный окрик.
— Помолчи, Кубра!
Тяну чашечки бюстгалтера вниз, втягиваю в рот большой темный сосок. У Латифы маленькие и розовые. Гоняю косточку во рту. Кубра стонет и прогибается навстречу мне. Можно было бы помучить в качестве наказания. Но немного посомневавшись, выбираю жесткий секс.
Раздвигаю ноги и вхожу грубо и до упора. Резкий вскрик. Продолжаю в заданном темпе. Несколько толчков и Кубра выгибается подо мной и кричит. Очень быстро кончила.
— У тебя был недоеб, птица моя? — выдыхаю тяжело в губы, продолжая трахать, — сегодня наверстаем пропущенное.
Глава 42. Досуг
Всю ночь снится
Открываю глаза и сначала радуюсь. Очень реалистичный приснился кошмар. Потом вспоминаю, где я и почему. Радость моментально растворяется.
Некоторое время представляю, чем сейчас может заниматься Мансур. Горю уже наяву на самом настоящем огне. Прокручиваю в голове по сотому разу все, что я ему скажу при встрече. Потом отменяю тупую беседу и решаю, что просто буду игнорировать.
Встаю и выглядываю в окно. Там по-прежнему море и все также мне оно недоступно. Бред, бред, бред.
Внизу рядом с хамамом есть небольшой бассейн, но в нем особо не поплаваешь.
Выполняю производственную гимнастику и иду в душ. После водных процедур покидаю комнату. Держу в руке никаб. Полная боевая готовность.
Из коридора толкаю дверь «кабинета». Никого нет, и я вхожу. С удивлением смотрю на новый интерьер. Все успели закончить за день. В стеллаже стоят несколько книг на английском. Видимо, принесли из кабинета Мансура. Быстро просматриваю. Все исторические. На время теряю к ним интерес.
Сажусь за массивный стол из дерева. Выдвигаю ящики. Все пустые. Только в одном лежит бумага и валяются несколько шариковых ручек.
Достаю один лист, расписываю стержень. Немного задумчиво покусываю кончик. Беру новый лист и быстро пишу:
Я не увижу солнца, блестящего, как рыбка.
Я жена японца, и в этом моя ошибка.
Есть в стране Фудзиямы очень странный почин
Живьем закапывать в ямы жен умерших мужчин.
Некоторое время медитирую на то, что выдал мой мозг. Понятия не имею, какие обычаи у японцев, но уже ничему не удивлюсь. В общем, если совсем нечего будет делать, стану поэтессой.
Убираю свой шедевр и ручку назад в ящик и встаю из-за стола. Выхожу на балкон. Он гораздо меньше, чем у меня в комнате. В уши сразу проникает звук волн. Горячий воздух опаляет лицо.
Возвращаюсь в кабинет и беру первую книгу не глядя. Ею оказываются мемуары Лоуренса Аравийского. Разваливаюсь в кресле и начинаю читать.
Бедуины, войны, хитровыделанные британцы. Удивительно, но повествование меня затягивает. Когда появляется Шакира и предлагает спуститься на завтрак, прошу принести легкий перекус. Ну все, окончательно потеряла совесть. Хмурюсь. Но я же пыталась совсем отказаться. Договорились на компромисс. Через минуту обо всем забываю и возвращаюсь обратно в пустыню.