«Тревожимые внутренним огнем…»: Избранные стихотворения разных лет

Терапиано Юрий Константинович

«Несётся в пустоте Земля…»

Софии Прегель

Несётся в пустоте Земля, Кружась, в пространстве звёзды мчатся, — Как восхитительно качаться Цветку на высоте стебля! Подобный огненному чуду, Горит над Альпами восход. Пастух, пришедший с гор оттуда, Над светлым озером поёт. Счастливое существованье, Рай, данный нам, рай милый наш! Певец,

о нём воспоминанья Ты всё равно не передашь. Но этот голос на восходе — Всё звонче, всё прозрачней он. Какая тишина в природе, Как озарился небосклон!

«Нет старости. И смерти нет. Есть воля…»

Нет старости. И смерти нет. Есть воля. И жизнь одна, её нельзя понять. Горит огонь среди ночного поля, Нисходит к морю с неба благодать. На винограднике тепло зимою, Земля возделанная ждёт весны, И материнской нежной теплотою До дна корней кусты напоены. А волны средиземные на отдых Ушли на дно, нырнули в глубину, И в облаках холодный, острый воздух Подобен драгоценному вину.

«Нет, это только летний вечер…»

Нет, это только летний вечер. А в небе горестно-пустом Печаль — как белоснежный глетчер, Как летом опустевший дом. Там, между видимым и тайным, На самой грани двух миров Виденьем царственно-случайным Сияет пена облаков. Что, если только заблужденье И чувств земных самообман Все эти краски и цветенье, Любовь, измена, и туман?

ОДА

I. «Сквозь оттопыренные уши…»

Сквозь оттопыренные уши — Лесть, самолюбие и ложь — Просвечивают наши души (От этих слов бросает в дрожь). С высокомерным отвращеньем, С холодным сердцем, навсегда, Как не расстаться с вашим мненьем, Литературная среда!

II. «Душа моя! Твой образ тленный…»

Душа моя! Твой образ тленный Здесь, столько лет, в земном плену, И боль и счастье всей вселенной В тебя вмещаются одну. Сейчас, встревожена луною, На миг опомнившись от сна, Союзу с тяжестью земною Ты, радуясь, удивлена Руки послушному движенью, Ночной июльской тишине, Дыханью, запахам, цветенью, Деревьям, звездам и луне…

III. «Тоска ученого доклада…»

Тоска

ученого доклада Тебя ли в цепи заковать, Всю ночь в кругу земного ада Тебя ли пленницей держать? Тебе ли тосковать и биться, Как в западне, средь узких стен, Тебе, которой отблеск снится Преображений, перемен, Грядущей верности и чуда Земли, которая свята? К тебе, неведомо откуда, Нисходит в сердце чистота…

IV. «— Зачем нам этот вздор старинный…»

— Зачем нам этот вздор старинный На старомодном языке? — Мечты о стае лебединой, О заводях, о тростнике… — Не отвлечения пустые — Лишь плоть, лишь тело — это ты; Лучи тяжелые, густые, И свет и ветер с высоты — Вот жизнь — откуда жизнь другая? — Дыши и пой, люби, живи, Пока до сердца достигает Еще волнение любви.

V. «Метафизические тени…»

Метафизические тени, Душ высших выспренный разряд — От их собраний и прозрений В алмазах небеса горят… — В алмазных искрах распадался России образ роковой, В снегу сияющем метался, Столетний ветер над Невой. Величье темное изгнанья — Который час, который год? И вот свой хор воспоминанье Высоким голосом ведет. Под шум дождя, среди природы — Чужой, бессмысленной, пустой — К чему мне этот всплеск свободы В ночи безумной мировой?

VI. «Еще назвать тебя не смею…»

Еще назвать тебя не смею, Смерть — лучезарная краса, Еще осилить не умею Взлёт рокового колеса. Перед тобой в изнеможеньи Еще готов склониться я, — И вдруг является виденье Совсем иного бытия. Над временем, над всем, что зримо, Над гробом, над подобьем сна, Огнём страстей неопалима Жизнь навсегда утверждена.

«О Человеке, образе Его…»

О Человеке, образе Его, И о Лице, средь этих лиц печальных, Так страшно думать. В сердце — никого И нет сегодня близких мне и дальних. Качнулась ось земли. Земля в огне, Стихия ворвалась для зла и мщенья И все-таки — на каждом и на мне Тень от креста и свет его крещенья.

«От ненависти, нежности, любви…»