Тревожные люди
Шрифт:
– Молодцы, – похвалила Зара.
– Кто-нибудь из полицейских сказал вам что-нибудь подозрительное? – допытывался Рогер.
Все покачали головами. Молодой полицейский только что прошел по всем комнатам и объявил свидетелям, что они свободны и он сожалеет, что им пришлось так много времени провести в участке. Единственное, на чем он настаивал, – это то, что они должны выйти через черный ход, чтобы не сталкиваться с журналистами, ждавшими перед зданием.
И вот вся компания, нервно переглядываясь, стояла у черного хода. Наконец Анна-Лена произнесла вслух
– С ней… все в порядке? Когда мы выходили из квартиры, я увидела полицейского, который стоял на лестнице, – тот, что постарше, – и я подумала: «Как она теперь переберется в другую квартиру?»
– Да! А когда полицейские рассказали мне, что пистолет был настоящим и после того, как мы вышли, раздался выстрел, я подумала… ох… – кивнула риелтор, не решившись закончить мысль.
– Кто поможет ей выбраться, если не мы? – вопрошал Рогер.
Никто не ответил, но Эстель посмотрела на свой телефон, прочитала сообщение и молча кивнула. С облегчением улыбнулась:
– Она пишет, что все в порядке.
Анна-Лена тоже улыбнулась:
– Передайте ей привет от нас.
Эстель пообещала, что передаст.
Вслед за ними с черного хода вышла одинокая двадцатилетняя девушка. На вид очень самоуверенная, но ее выдавал взгляд, который метался вокруг, словно она не могла решить, куда ей идти и с кем.
– Ты в порядке, дружочек? – спросила Эстель.
– Что? Вы вообще о чем? – прошипела Лондон.
Юлия рассматривала бейдж на ее блузке – Лондон так и не сняла ее, когда ехала с работы на допрос.
– Это ты сидела на кассе, когда в банк ворвался грабитель?
Лондон неуверенно кивнула.
– Милая моя, ты, наверное, очень перепугалась? – спросила Эстель.
Лондон машинально кивнула:
– Нет… Не сразу. Потом. Когда я… понимаете, я испугалась, только когда поняла, что пистолет был настоящий.
Все понимающе кивнули. Ру засунула руки под пальто в карманы платья, мотнула головой в сторону кафе на другом конце улицы и предложила:
– Хочешь кофе?
Лондон собралась уже было соврать, что, мол, спасибо, дорогуша, у меня свои планы, мне есть куда пойти, завтра вообще-то Новый год. Но вместо этого сказала:
– Я не пью кофе.
– Мы возьмем тебе что-нибудь другое, – пообещала Ру.
Это было очень мило с ее стороны, и Лондон медленно кивнула. Ру стала ее первым другом за долгое время. А возможно, и за всю жизнь.
– Без меня не ходи, – попросила Юлия.
– Чего это? Боишься, что меня ограбят, если пойду одна? – ухмыльнулась Ру.
Юлия не смеялась. Тогда Ру прокашлялась и тихо сказала:
– Все, поняла, больше на эту тему не шутим.
Когда они перешли через улицу, Лондон шепнула ей:
– Это была несмешная шутка.
– А ты, случайно, не из полиции юмора? – буркнула Ру.
– Любимая! Если тебя застрелят, я раздам всех твоих птиц! – крикнула им вслед Юлия.
– А вот это смешно, – улыбнулась Лондон, которая очень давно не смеялась. А может, и никогда.
Несколько дней спустя ей придет
Юлия обняла всех, кто был не против ее объятий. Она подошла к Эстель, они посмотрели друг другу в глаза.
– Я хочу дать тебе одну книгу, – сказала Эстель. – Моего любимого поэта.
Юлия улыбнулась:
– Я подумала, что мы могли бы встречаться. А может, обмениваться книгами в лифте.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Эстель.
Юлия повернулась к риелтору:
– Вы оформите все бумаги?
Риелторша аж подскочила от радости. Рогер тоже улыбнулся от уха до уха.
– Значит, вы и Ру берете эту квартиру? Удалось сторговаться?
Юлия покачала головой:
– Нет, не эту. Другую.
Рогер громко захохотал. Давно с ним такого не случалось. У Анны-Лены от счастья подкосились ноги, и она села на покрытые снегом ступеньки.
Глава 66
Ох уж эта правда.
Джим вышел на улицу и рассказал Джеку о своем разговоре с грабителем. Он в точности передал, как все было на самом деле. Но рассказал не все. Отчасти это объяснялось тем, что рассказчик из Джима был никудышный, а отчасти тем, что он умел виртуозно врать.
Когда Джим доставил пиццу, открыл ему вовсе не Леннарт. Ему открыл грабитель, настоящий грабитель, – женщина с пистолетом. Рогер и Леннарт наперебой пытались отнять у нее балаклаву, но после долгих раздумий женщина отказалась. Посмотрела на них – она была растрогана, но исполнена решимости.
– Я не могу быть примером для дочерей и показать, как не делать дурацких ошибок. Но я могу показать им, как брать на себя ответственность за то, что ты сделал.
Поэтому, когда в дверь позвонил Джим, открыла она. Балаклавы на ней не было. На плечи падали волосы – такого же цвета, как у дочери Джима. Иногда двум незнакомым людям достаточно мелочи, чтобы почувствовать друг к другу симпатию. Она посмотрела на кольцо на пальце у Джима, – старое, со сколотыми краями кольцо из поцарапанного серебра. Джим посмотрел на ее кольцо – тонкое, скромное, из гладкого золота без камня. Оба по-прежнему носили обручальные кольца.
– Вы из полиции? – спросила она так быстро, что Джим растерялся.
– Откуда вы знаете?..
– Полицейские никогда не пропустят разносчика пиццы в квартиру, где есть вооруженный опасный преступник, – улыбнулась она, но улыбка не озарила лицо, а развалила на куски.
– Нет-нет… точнее, да-да… я из полиции, – кивнул Джим и протянул ей коробки с пиццей.
– Спасибо, – сказала она и взяла их одной рукой, потому что в другой дрожал пистолет. Джим впился в него взглядом.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он. Джим не задал бы этот вопрос, будь на ней балаклава.