Три года счастья
Шрифт:
В этом мире выживает сильнейший, и Кетрин Пирс знает эту суть. Слабая Катерина умерла. Сильная Кетрин Пирс училась быть сильной.
И она училась быть сильной. Никогда не жаловалась на сбитые коленки, пробитую грудную клетку и порванное платье и боль: физическую и моральную. Умела защитить себя и подставлять слабых или промолчать сильнейшему.
Зачем она пришла в этот дом?
Сейчас стоит перед Ребеккой Майклсон.
Она здесь, потому что слабая.
Когда Элайджа, ее любовь, самый близкий человек, чуть не убил ее, пробив грудную или когда прижимал к стене сжимая свою руку на ее горле, она выжила
Кетрин выживает.
Когда родители отказались от нее, не желая жить под одной крышей с той, кто наплевал на честь семьи, она тихо собирала вещи, рыдала и ушла, точнее уехала в ссылку. Уехала в Англию, где должна была стать невестой, у нее должна была начать новая жизеь. У нее теперь нет адреса, нет фамилии, нет дочери, нет семьи, нет никого. Она больше не плакала при матери, потому что сильной нужно быть всегда и ее слез она простр бы не вынесоа. Она оказалась подарком и должна стать жертвой ритуала. Элайджа ведь лично желал подарить брату. Не смог, как только увидел ее лицо и улыбку, внутри, с лево, что-то кольнуло.
Когда пришлось бороться за жизнь она бежала, не сломалась, только пара раненая щека, пронзила острым ножем живот, ведь лучше умереть истекать кровью, чем вернуться к Клаусу, подписала нескольким людям смертный приговор, засунула свою голову в петлю, умерла, обратилась в вампира, но это ведь ерунда. Потому что Кетрин очень сильная и борется до конца.
Когда Элайджа, самый близкий в ее новой жизни человек, возлюбленный, почти семья, сомневается в ней, когда бьет словами недоверия острей и жестче любого кулака, любых когтей, она гордо смотрит в след и бьет в ответ. Стискивает зубы до скрипа, но остается сильной, хоть на зло.
Не на долго.
До тока, как не отдает это мужчине все.
Отдает лекарство и свобрду, потому что любит всем сердцем. Любит, пусть и черной любовью.
Когда Ребекка пытает ее в кафе, она еще находит в себе силы и произносит: « Ты тупая или натуральная блондинка?» и не смиряется, потому что она такая сильная.
Когда Элайджа игнорирует ее звонки стерва продолжает идти вперед, идет до конца, говорит Софи действовать, знает, что Элайджа выберит брата, а не ее, но покупает два билета во францию. Все еще пытается сдержать обещание вечности на двоих. У нее отношения с Элайджей на уровне перестрелки и Кетрин Пирс сдается. Она умеет только воевать. Но прямо сейчас, в эту самую минуту, она безгранично устала быть сильной. Ей так нужно сильное плечо и быть просто Катериной, слабой, желанной, живой, без вопросов и упреков. Быть его Катериной и только его.
Когда он смотрит на нее, молча спрашивая позволения, она не против. Потому что у Элайджи, такая же трещина размером с Марианскую впадину прямо в центре груди. Потому что именно сейчас, в эту самую минуту, они оба чувствуют: им это нужно. Они наконец-то просто два человека без груза ответственности, гор на плечах и камней в сердце.
И когда горячие губы целуют ее, а сильные руки сжимают бедра разбитой Кетрин Пирс, и когда она сама впивается пальцами в сильные плечи, их раны затягиваются.
Они делают друг друга снова сильными, они еще повоюют.
Она будет сражаться
У нее нет никого кроме Элайджи Майклсона.
Сейчас его нет рядом, она вновь натягивает маску сильной стервы и не плачет.
Она станет слабой, только когда губы Элайджи коснуться ее.
— Я расскажу тебе все, но ты похожа на ту, что подслушивает и подгоядывает.
— Он передумает. Ты же знаешь Элайджу. Он не остановится, пока не убедит Клауса поступить правильно.
— Я знаю, что ты считаешь себя экспертом в братских отношениях, но ты не знаешь моих братьев даже на половину.
— Ты ошибаешься. Клаус не сможет это так оставить.
— Мы с ним одинаковые. Мы манипулируем, жаждем силы, контролируем, наказываем, но наши действия движимы одним единственным чувством глубоко внутри.
— И чем же?
— Мы одиноки. И мы ненавидим это. Скажи Элайджи, чтобы позвонил мне когда вернется. Я буду ждать его.
Ждать.
Странно, но Пирс ведь говопит правду, смотрит в глаза первородной, словно ищет понимание или чего-то еще и находит, потому что она понимает о чем говорит Пирс, ведь одиночество — пустота, прямой путь в пропасть и Ребекка видела усталось и пустоту в глазах сучки Пирс. Может Пирс права и одиночество убило ее. Уничтожило.
Стучать каблуками за несколько тысеч евро и направляться к выходу из особняка с поднятой головой.
Только вот Ребекка Майклсон смотрит ей вслед и не отпустит. Она что-то увидела в его глазах. Одиночество.
Ребекка Майклсон тоже стерва, только стажа у нее больше, чем у Кетрин Пирс. Маска стервы врослась в ее лицо. Ребекка не собирается отпускать ее, пока не уведет и не узнает, какие у нее планы на Элайджу. Она обязана зашитить брата, если эта шлюха обманывает его или успокоется узнав, что даже у такой, как Кетрин Пирс остались чувства. Элайджа ведь признал свои чувства, а способна ли Кетрин Пирс чувствовать?
— Я с тобой еще не закончила, сучка.
Кетрин успевает только остановиться, убрать руку с железной входной ручки. Ребекка не станет спрашивать и просто ломает Кетрин хребет и тело брюнетки лежит у ее ног. Ребекка Майклсон заткнет любого, если это будет нужно. Ей не нужно спрашивать разиешения и она поступает так, как нужно. Жизнь научила Ребекку Майклсон быть первой. Ей остается только нагнуться, коснуться руками головы Кетрин, чтобы увидеть мягкий белый свет или тьму, что скрывает в голове Кетрин. Увидеть ее настоящую. Увидеть, что-то запретное, но разрешенное для нее. Увидеть правду и после этой правды у нее меняется лицо, руки дрожат. Страшно подумать и принять, но она видела: одиночество, ранимость и любовь.
Ребекка может и глупая, но ей не страшно и она поступила, как считала нужным.
— Теперь еще тащить стерву на второй этаж… Круто… Я могу испортить маникюр…
Майклсон вздыхает, но она гордая, берет Пирс за руку и просто тащет за собой, поднимается вверх, в комнату своего старшего брата.
Теперь все ясно.
Ребекка просто показала свой характер.
Ей нужно выпить, чтобы понять увиденое.
Ей нужно унять дрожь в руках и отправить брату сообщения. Сделать так, чтобы Элайджа позвонил Кетрин. Сделать хоть что-то. Кетрин пусть и стерва, но любит, а Ребекка чтит это чувства.