Три менялы
Шрифт:
— А папа сказал, что на мой день рождения будет фейерверк… — девочка старательно выговорила трудное слово.
Самолет взлетел, сделал круг у них над головами и удалился, такой маленький, словно игрушечный, потом он произвел плавный разворот и стал приближаться к ним.
Матильда хотела что-то спросить у Веры повернулась к девочке и в этот момент вдруг услышала хлопок. В следующую секунду она увидела, как брызнули осколки лобового стекла самолета, а сам он резко устремился вниз, вильнул в сторону, его крыло срезало штангу радиотрансляционной вышки, и самолетик взорвался. Черные обломки неправдоподобно медленно разлетались
— Фейерверк?! — изумилась Вера.
Матильда вскочила, в ужасе вскрикнула, села вновь, опять вскочила. И только потом бросилась бежать за длинный сарай, на пустырь, туда, где все еще падали обломки.
Тела лежали недалеко друг от друга, они почти не обгорели, но у Игоря была разворочена правая сторона головы и оторвана правая кисть. Матильда остолбенела от ужаса, глядя на кровь, вытекающую из культи, потом услышала стон — Вика была еще жива. Наклонилась к не. Вика, увидев Матильду, с трудом произнесла:
— Дочку… не бросай… код семнадцать-семнадцать…
В следующую минуту у нее изо рта пошла кровь, она пенилась и застывала на губах. Матильда еще в панике озиралась вокруг, не зная, что можно сделать в такой ситуации, чем ей помочь, а Вика уже смотрела в небо остекленевшими глазами. Матильда попыталась нащупать пульс, все еще надеясь, что Вика жива, но тут же поняла, что все кончено, никаких сомнений быть не могло. Женщина в растерянности стояла над телами погибших.
— Ой, я никак не перелезу, — Верочке надоело сидеть одной, и она уже шла к месту крушения, пытаясь пробраться сквозь заросли высокой травы.
Тогда только Матильда очнулась, подошла к ней, взяла на руки и понесла прочь. Отойдя подальше, опустила Веру на землю, повела в дом. Малышка сейчас же начала вырывать ручонку, она не хотела идти и все пыталась вернуться.
— А что там лежит?
— Ничего… Идем…
— А где мама? Они с папой еще летают? — спрашивала девочка.
— Да, Вера, летают…
— Я хочу подождать маму, я там буду сидеть.
— Нет, Вера, они не скоро прилетят. Поиграй в детской…
Матильда прошлась по дому. Где же телефон? Не может такого быть, чтобы они жили без связи. Обошла все комнаты, напрасно, телефона не было… Матильда нашла на верхнем этаже узел радиосвязи, как она его назвала: комната была набита разной техникой, но оживить приборы не смогла. Только компьютер послушно ответил, хотя подключиться к Интернет-сети не получилось, связи не было.
Она вернулась в детскую.
— Вера, у вас телефон есть? Где он?
— Есть, у папы.
Ну да, мобильный, он был у Игоря с собой…
— А мамин где?
— У мамы.
Естественно, зачем она спрашивает: у Вики на шее висел.
— А у тебя есть телефон?
— Есть, сейчас принесу.
Она вскочила и убежала, а через минуту вернулась.
— Вот, — Верочка протянула ей игрушечный мобильник.
— Больше нет никакого телефона?
— Нет.
Матильда растерялась. Что же делать?
— Я хочу кушать…
— А что ты хочешь?
— Пюре и котлетку.
Ну что же, сначала она накормит Веру, а потом еще раз все осмотрит. Матильда с облегчением обнаружила на кухне кастрюльку с пюре и котлеты. По-видимому, девочка знала заранее, что у них будет на ужин. Оставалось только разогреть.
Кажется, впервые в жизни она сама кормила ребенка. Вера ела медленно, постоянно
За это время Веру сморил сон, она заснули на полу в детской, Матильда переложила ее на кроватку и укрыла. Она забыла умыть ребенка, и девочка спала чумазой. Потом Матильда вынула из шкафа пару чистых простыней — надо было идти назад, к погибшим.
Она шла через двор, залитый косыми лучами низкого солнца, наступая на четкие длинные тени от ветвей редкого кустарника, посаженного вдоль дорожки. Вдруг мелькнула мысль: а что, если она ошиблась, вдруг хотя бы Вика жива, лежит там, стонет, а она завозилась с Интернетом. И, выйдя за ограду, она пошла быстрее, заторопилась. Последние метры уже почти бежала, окрыленная призрачной надеждой. Повернула за сарай на пустырь, прислушиваясь, желая услышать стоны, но ее встретила тишина, там ничего не изменилось. Тела так и лежали на траве, вокруг чернели покореженные куски металла, такие неуместные на фоне яркой, сочной зелени.
Матильда накрыла погибших простынями. Наверняка будет проведено расследование, поэтому трогать тела и обломки самолета нельзя. А вдруг сюда заберется какой-нибудь зверь? Это будет ужасно… Как же быть? Надо что-то сделать, здесь их оставлять нельзя, тела Игоря и Вики необходимо как-то укрыть… Ей предстояло очень неприятное дело, никогда раньше не приходилось заниматься с покойниками. И надо было торопиться, день уже клонился к вечеру, ночью ей будет еще страшнее… Она пошла назад искать что-нибудь попрочнее, чем простыни. В сарае на глаза попался кусок брезента, это подойдет…
Стараясь не сдвинуть простыню, чтобы не видеть того, что осталось от головы Игоря, она осторожно переложила его на брезент и волоком потащила в сарай, потом так же перетянула тело Вики. Накрыла их тем же куском брезента и закрыла сарай на замок — он висел на дверной ручке. Завтра утром кто-нибудь уж точно приедет сюда, тогда она сообщит о трагедии в милицию. А куда же девать ребенка? У Виктории и Игоря наверняка есть какие-нибудь родственники — приедут, заберут девочку… «Как бы мне самой не пришлось везти ее к ним…»
Матильда вернулась во двор, обошла весь участок, закрыла ворота и калитку на засовы. Позади дома была еще одна калитка, через которую они выходили в долину Менял, ее тоже заперла.
Девочка к этому времени уже выспалась и встретила ее ревом, а Матильда надеялась, что она проспит до утра.
— Вера, не плачь, успокойся…
— Хочу к маме…
— Иди ко мне, мы вместе подождем твою маму…
Не зря она не хотела иметь детей! И какая же она грязная! Матильда повела ребенка в ванную комнату, пустила теплую воду, вымыла чумазое личико и ручки. Верочка сразу воспользовалась этим и попыталась искупаться под краном вся, так что ее мокрую кофточку пришлось менять. Как хорошо, что нет проблем с водой и электричеством! Если бы еще пришлось греть воду на костре, она бы не выдержала! Скорей бы наступила ночь, потом утро, а там уж наверняка кто-нибудь появится… Стемнело. После трагедии она забыла об усталости, бегала туда-сюда, но сейчас, расслабившись на диване, почувствовала страшную усталость. Ноги у нее гудели.