Три менялы
Шрифт:
И все же Матильда заставила себя встать. Она прошлась по дому, обошла комнату за комнатой, закрывая окна первого этажа на задвижки, — готовилась к наступлению ночи, как к военной операции. И только прилегла на диване, как на скотном дворе поднялся шум, коровы громко мычали, она совершенно забыла о них. Сначала перепугалась, почему они так расшумелись, вдруг туда забрался зверь? Потом сообразила: их надо покормить и напоить. Ей придется еще раз выйти. Но кормежка — это не самое страшное. Матильда вдруг вспомнила, что коров надо еще и доить! Какой ужас, она понятия не имела, как это делается, как к ним подступиться! Лихорадочно припоминала все старые фильмы о доярках. Где-то в кладовой она видела ведра и сейчас, прихватив пару, направилась в коровник. Коровы потянулись к ведру. «Не дура, поняла, — подумала она, находя в себе силы подшучивать над собой, — сначала их надо напоить». Тут же, в коровнике, обнаружила водопроводный кран, налила воды всей живности и всем дала корм, надеясь, что не перепутала,
Спать Матильда расположилась в гостиной на диване, на нем, по-видимому, спали и хозяева. Рядом положила одно ружье, два других спрятала рядом, в детской, в шкаф, и закрыла его на ключ — не хотелось бы, чтобы кто-нибудь пробрался в дом и вооружился этим оружием. Рассказ Игоря о бандюгах ее сильно напугал. А с другой стороны, не дай Бог, Верочка доберется до таких опасных игрушек.
Разбудили Матильду странные звуки. За окном было еще совсем темно, и она испуганно лежала, боясь пошевелиться, спросонок не понимая, где находится и что так противно гудит. Потом поняла, что это мычат коровы. Нащупала часы, с трудом разглядела стрелки — около пяти утра. Господи, что же там случилось?! А вдруг волки? Игорь ничего не говорил о волках, медведях, а тут, скорее всего, все это водится. Ну почему она вчера не разобралась с ружьем?! Тихонько прошла по темным комнатам, не включая света, осторожно выглянула в окно сбоку от двери — широкий двор пуст, забор теряется в тумане… Интересно, а волки издают какой-нибудь шум, когда нападают — рычат, воют? И боятся ли они одного вида ружья?
А может быть, это просто у коров режим такой? Что же это они тогда в такую рань просыпаются?! «Неужели им опять хочется доиться?!» — вдруг с ужасом подумала она. Ничего не поделаешь, придется идти туда. Матильда, сонная, пошла в коровник через двор сквозь плывущие клочья тумана. Прихватила охапку травы, коровы сразу потянулись к ней. Опять эта утомительная дойка… Кое-как справилась и выпустила их во двор — пусть сами ищут себе пропитание, травы вокруг полно. Вернулась в дом и заснула. Но почти тут же проснулась от плача ребенка.
— Ты, наверно, хочешь кушать? Хочешь молока?
Малышка кивнула, обиженно кривя губки. С ребенком она прошла на кухню, напоила свежим молоком, кипятить не стала. Вера успокоилась, вернулись в детскую. Матильда попыталась уложить ее снова в кроватку, но та вцепилась в нее и начала кривиться, и, чтобы избежать плача, женщина прилегла вместе с ней на диван. Боже мой, как надоел ей этот ребенок! Вера повозиласьу нее под рукой и притихла, так вдвоем они и заснули. Через час Матильда снова проснулась — девочка осторожно трогала ее руку:
— А где моя мама? Я хочу кашки…
— Полежи еще немного, я сейчас сварю тебе кашку.
Дай Бог памяти, как же варить эту дурацкую кашу? Если у них в Ереване и готовились каши, то занималась этим всегда ее свекровь. Матильда совершенно не помнила, какие должны быть пропорции: на пол-литра молока — одна столовая ложка манки или один стакан? Вроде бы помнила соотношение: один стакан крупы — два стакана жидкости, но касается ли это всех круп? В одном из ящиков кухонного стола случайно обнаружила поваренную книгу и очень ей обрадовалась. Пока она возилась с молоком и манкой пришла Вера, девочка влезла на свой стульчик и притихла в ожидании кашки.
Матильда готовила, а сама прислушивалась, не летит ли вертолет или самолет, уж пора бы, не торчать же здесь до обеда. Гамлет так беспокоился, требовал, чтобы все время звонила ему, и сейчас он должен заволноваться, почему это она вдруг не дает о себе знать.
Но и в полдень, и к концу дня самолета не было. В этот день так никто и не появился и на второй — тоже. Ну, теперь-то уж точно Гамлет начал ее поиски, наверняка уже связался с милицией или МЧС: должен же он забеспокоиться, если не отвечает ни один телефон — ни ее, ни Игоря, ни Вики. А может быть, он сам приедет сюда? Нет, это вряд ли. Матильда вспомнила, как мало муж думал о ней, когда она жила одна на своей стройке, в то время они неделями не общались. Что же это он стал так заботиться о ней в последние дни? Она представила себе его лицо. Как насмешливо, равнодушно, даже жестоко смотрел он на нее, когда они ссорились!.. Равнодушно до тех пор, пока она не сказала, что заберет из фирмы свою долю. Вот тогда его лицо изменилось, у него было такое выражение, словно он очнулся ото сна…
А
Под могилу можно использовать траншею, вырытую для фундамента. Перетащила тела к траншее все на том же куске брезента, потом расстелила брезент на дне, спустила на него Игоря и Вику. При этом простыня, закрывающая тело Игоря, сбилась. Как странно он покалечен: правая рука оторвана и правая сторона головы разворочена… Как будто он держал возле уха гранату. Боже! Телефон! Он говорил по телефону! Игорь сказал Гамлету: «Сейчас взлетаем!». А тот хотел перезвонить, если она правильно поняла. Когда Матильда летела сюда, стюардесса предупредила всех, что в самолете запрещено пользоваться мобильниками, интересно, почему? Тогда она подумала, что импульсы телефона могут повлиять на электронную начинку самолета, но, может быть, сами телефоны взрываются в самолете, когда по ним говорят? Нет, это чушь! Тогда бы их вообще отбирали перед полетом. Раньше, видя в боевиках, как взрываются телефоны в руках невинных жертв, она считала это режиссерской выдумкой, а сейчас задумалась: а если это возможно? Так «вовремя» пропал ее мобильник, перед самой поездкой… Но ведь она звонила Гамлету пару раз до этого. Так, может, для взрыва нужен именно входящий звонок, или не просто звонок, а подается особый сигнал? И вообще, способен Гамлет убить или нет?
Она прикрыла погибших краями полотнища брезента и, засыпав землей, сделала холмик, потом нашла пару палок, связала их в виде креста и воткнула поглубже, как только смогла. К сожалению, Матильда не знала ни одной молитвы, произнесла только:
— Господи, прими души рабов твоих, Виктории и Игоря, — и перекрестилась.
Неизвестно, когда сюда приедут люди, но тела всегда можно будет перезахоронить по-человечески.
А Гамлет был способен на многое. Он хотел убрать сразу двоих, Матильду и Игоря. Юридически они все трое еще партнеры, так что он быстро приберет к рукам их совместное предприятие вместе с новым Сибирским филиалом и всеми приобретениями Игоря. Вику он не считал серьезным противником — домохозяйка, она, кроме ребенка, ничем не интересуется. Весь его зыбкий план строился на том, что именно Игорь будет встречать Матильду. Гамлет знал, что им придется лететь на маленьком самолетике, ведь иначе на хуторок не попадешь. Самое сложное в этой задаче — определить нужный момент, узнать, когда самолет поднимется в воздух со своими приговоренными пассажирами на борту. Но он надеялся, что Матильда сама сообщит ему об этом, позвонит, как он просил ее, перед посадкой в самолет, а уж потом, минут через тридцать — сорок он перезвонит, уточнит положение дел и пошлет импульс на мобильник. Он полагал, что вряд ли будут тщательно исследовать обломки частного самолета, разбросанные где-то по тайге, тем более, что Игорь — неопытный пилот. Спишут крушение на его непрофессионализм. Но Матильду встретила Вика, убирать ее было не только бессмысленно, но и опасно. Игорь не оставил бы гибель жены без последствий. Гамлет уже решил, что его план провалился, но тут вдруг Игорь сам позвонил — они там взлетали, все вместе, даже в телефон слышен был шум мотора самолета!..
Гамлет заранее торжествовал, но на волю случая он, разумеется, полагаться не хотел и после последнего телефонного разговора с Игорем собирался отправить человека следом за Матильдой, дабы убедиться, развиваются ли события согласно его сценарию. Хотя он был уверен, что Игорь и Матильда погибли. Теперь надо было срочно забрать у Вики яйцо Фаберже, пока эта дура кому-нибудь не проболталась о нем. Вику легко будет припугнуть, одинокая женщина с ребенком вряд ли окажет сопротивление.
Но Гамлет не успел отдать сообщнику последнее распоряжение: на следующий день после разговора с Игорем его внезапно арестовали по подозрению в махинациях с недвижимостью в особо крупных размерах. Как правило, преступники всегда ждут ареста, и все же это всегда происходит неожиданно. Дать команду к определенным действиям можно было и из камеры, но Гамлет боялся сделать что-то лишнее: в сложившейся ситуации привлекать внимание к жене, афишировать ее гибель было бы опрометчиво, и потому он затаился, осторожничая сверх меры.
На всякий случай, он сообщил на следствии, что они с Матильдой собираются разводиться, что последний год она жила практически отдельно, что все это время жена занималась исключительно строительством особняка, а к делам фирмы отношения больше не имеет, сейчас же она уехала к друзьям. И поскольку его слова все подтвердили, а в сомнительных документах подписи Матильды не было, ее разыскивать не стали.
Пока над Гамлетом висел Дамоклов меч суда, он мог только гадать, сработала ли его ловушка и кто в нее угодил? Время шло, вестей из Сибири не было, телефоны Матильды и Игоря не отвечали, и Гамлет терялся в догадках: что же там случилось, все ли прошло так, как он задумал? Почему Вика не сообщает о смерти Матильды и Игоря? Ну, не могла она молчать, должна была позвонить или прислать телеграмму с сообщением о смерти, о несчастном случае. Он, конечно, не раз пытался дозвониться, но все телефоны в усадьбе Игоря молчали. Неужели в живых никого не осталось?