Три подруги и разбитое зеркало
Шрифт:
– Ну, что, пошли что ли? – нерешительно предложила Руся, покрепче вцепляясь в биту, которую ей вручила банши.
Лично я сильно сомневалась в целесообразности подобного вооружения. Вряд ли Фируса сможет этой битой хотя бы замахнуться, а уж про то, чтобы приложиться ею об чью-нибудь голову так и вовсе речи не шло. Но у Нисы на это имелось своё собственное мнение, и она не собиралась отступать, поставив перед собой цель снарядить нас тем оружием, которым мы располагали на данный момент. Мне она доверила молоток. И меня не столько удивил выбор орудий защиты, сколько сам факт того, что в багажнике
– Идем, – кивнула Ниса и бросила на меня угрожающий взгляд исподлобья. – Если я сегодня умру, то буду являться тебе в кошмарах следующие триста лет.
– А если мы все умрем? – предположила я.
– Тогда я найду тебя после смерти и убью еще раз, – пообещала мне подруга, для пущей достоверности пригрозив кулаком. – Так что, как бы там не сложилось, а умирать не смей!
Мы ступили в рощу, прошли метров тридцать и только тогда я обернулась назад. Независимо от того, кто послал последовавших за нами ребят, в лес эти спонтанные разведчики заходить не спешили, что меня категорически не устраивало. Я специально сделала так, чтобы и Макс, и Лозовский узнали о том, что я ищу и где ищу. И не просто отправили за мной своих сподручных, но и присоединились к намечающемуся веселью лично. Они должны были оказаться в роще одновременно с нами. Иначе половина из того, что я задумала теряла весь смысл.
– Что-то мальчиков не видно, – понизив голос, ведь под сенью раскидистых деревьев была отличная слышимость, проговорила Ниса.
– Скорее всего, докладывают начальству, – ответила ей муза, аккуратно переступая через корягу. – И спрашивают, что делать дальше.
– Каков шанс, что обо всем происходящем узнает твоя сестра? – я оперлась рукой о шершавый ствол, обходя кривое дерево.
– Большой, – пожала плечами Руся. – Я же говорила, у неё везде есть свои люди.
– И как скоро?
– Не знаю, – Руся, казалось, старалась отвечать честно. – Может, уже знает. А может, еще нет.
– Хотелось бы услышать конкретику, а не невнятный бубнёж, – идя позади и прикрывая наши тылы отреагировала Ниса, которая пребывала в паршивом настроении и ни капли этого не скрывала.
– Чего ты хочешь от меня? – огрызнулась через плечо муза. – Пророчеств? Я не гадалка и не ясновидящая!
– Ты – одна из тех, кто заварил эту кашу, – рыкнула Ниса, прикладывая усилие, чтобы не повышать голос. – Надо было послать к чертям и сестру, и Совет, вместо того, чтобы плясать под дудку умалишенных стариков!
– Ей было двенадцать лет, – напомнила я. – Ты много, кого могла послать в двенадцать?
– Да я любого могла послать в двенадцать! – яростно зашипела нам в спины Ниса.
Муза не выдержала, остановившись, крутанулась на месте и встретилась с претензиями банши лицом к лицу:
– Но не в том случае, когда за каждую ошибку расплачивается твоя семья, – с холодным спокойствием произнесла Руся. – Круговая порука. За одного наказывают всех. На этом Совет и стоит. И поверь, он умеет наказывать.
Банши и муза уставились друг на друга подобно двум большим хищным кошкам, вырвавшимся из клетки. У одной было много претензий,
– Хватит в гляделки играть, – одернула я подруг, чем вынудила вздрогнуть и отвести взгляды. – Еще успеете насмотреться. Идем.
И мы пошли дальше, продвигаясь вглубь лиственного леса. Постепенно тропа, которая служила нашим ориентиром, становилась всё более крутой, резче уходя вниз по склону. Пришлось прекратить даже незначительные разговоры и сосредоточить внимание на дороге, напряженно прислушиваясь к каждому шороху.
Но как бы мы не старались быть незаметными, большую часть шума здесь создавали именно мы.
– Что-то мне всё меньше и меньше нравится эта затея, – проворчала Ниса, останавливаясь и задирая голову. Солнце стояло высоко в небе, однако из-за густой листы над нашими головами в роще сохранялась приятная прохлада и тень.
– Она тебе изначально не нравилась, – напомнила я. – Получается, сейчас ты в минусе, но это всё равно ничего не меняет.
Прищурившись, банши присела на корточки и начала пристально рассматривать утоптанную землю. Потыкав во что-то, видимое только ей пальцем, она выпрямилась, быстро преодолела несколько метров, замерла и заявила:
– Слушайте, там дальше, кажется, овраг, – она покосилась на нас. – Если эти змееподобные сущности всё еще здесь, то разбить лагерь в овраге вполне логично.
– Но не безопасно, – подвергла я сомнению такой вывод. – Легко окружить и напасть.
– На такой случай выставляют дозорных, – решила поспорить подруга.
– Только что-то мы пока ни одного не встретили, – ехидно заметила муза.
Очень вовремя.
Стоило ей договорить, как сверху послышался тихий свист, потом шелест листы и нам на головы рухнуло что-то тяжелое.
Я рефлекторно припала к земле, прикрыла голову руками и попыталась осмотреться, но едва пошевелилась, как что-то вцепилось мне в волосы и вздернуло на ноги, едва не сделав лысой. Я в полной мере насладилась хрустом в собственной шее, а когда боль чуть стихла, поняла, что болтаюсь в воздухе, словно тряпичная кукла, висящая на чем-то, что не желало отпускать.
– А-а-а-й! – заорала где-то рядом муза. Чуть впереди грозно материлась Ниса.
Извиваясь и дергая ногами, я закинула руки за голову и нащупала… лапу. На ощупь она была жесткой и бугристой, покрытой чешуйчатым панцирем. Каждая из чешуек имела острый, как лезвие, край и неплотно прилегала к коже, топорщась наподобие щетины. Едва прикоснувшись, я порезалась. Вскрикнув, отдернула руку и прижала к груди.
Сбоку появилась другая, похожая на первую чешуйчатая лапа с четырьмя пальцами вместо привычных пяти, каждый из которых заканчивался острым длинным загнутым когтем. Цапнув за ладонь, лапа вывернула мою пораненную руку и длинный раздвоенный язык коснулся кровоточащего пореза, исчезнув также стремительно, как и появившись.
Перестав бесполезно дергаться, я застыла в воздухе.
Муза больше не орала, а сдавленно мычала. Кажется, ей принудительно закрыли рот. А вот Нисе пока материться не мешали, наоборот, позволили даже увеличить громкость.