Три подруги и разбитое зеркало
Шрифт:
– Вот и с чего ты это взял! – всплеснула руками садовница, размахивая какими-то длинными жесткими стеблями. – Ты что, видел её в настоящем облике?
– Не видел! Но они знаешь где живут? На самом дне моря! Там, куда людям в жизни не добраться! А значит, у них должно быть что-то… ну… для плавания! Хвост должен быть!
– Они же не рыбы, – начала отстаивать свою точку зрения Аксинья, для пущей убедительности притопнув ножкой, отчего подпрыгнули и жалобно звякнули друг об друга несколько цветочных горшков. – А маги! И не важно, где они живут!
И
Постояв под дверью еще минут пятнадцать Князь разобрался в чем было дело. Охранник пытался доказать, что школьная подруга банши из его клана – это скрывающая свою личность морская принцесса, у которой под водой отваливаются конечности и отрастают плавники. А Аксинья в свою очередь считала, что девушка слишком обычная для принцессы, но даже если это она, то никаких плавников у нее и в помине нет.
Вот с этого момента Ян и забеспокоился.
О принцессе он знал давно, более того, знал о ней больше остальных. Больше, чем она сама о себе знала. И в отношении самой принцессы он не однократно предпринимал определенные действия, которые, к его глубокому разочарования, не привели ни к каким результатам. Приняв решение на некоторое время отступить, он стал наблюдать за ней издалека, ожидая, пока она вырастет. И превратится в то, во что должна была превратиться. В угрозу для него.
С тех пор, как принцесса ступила на берег, Яну на стол регулярно ложилась папка с отчетом. Его люди старались, но информации всегда было мало. Жизнь её была настолько обычной, что порой Князю даже становилось скучно, и он просматривал отчеты одним глазом и наискосок.
Школа, университет, работа. Ухажеры, редкие отношения. Слишком редкие для особы, живущей в современном мире. Какие-то подруги, какие-то друзья, какие-то интересы, какие-то планы.
Скудная во всех отношениях характеристика, которая давала возможность лишь обозначить её личность, но не понять.
Сообразительная? Да.
Умная? Скорее всего.
Талантливая? Возможно.
Красивая?
Ну…
В один из последних отчетов вложили её свежее фото, сделанное, судя по антуражу, на выпускном вечере. Внимательно всмотревшись в молодое и достаточно смышленое лицо, вампир сам для себя решил, что не назвал бы девушку красивой. Она не была той, которой оборачивались вслед. К тому же, совсем не в его вкусе, слишком… простенькая, что ли?
Но больше, чем сама девчонка, его заинтересовал другой человек, тоже запечатленный на снимке. И пусть он явно пытался увернуться от камеры, пряча лицо в тени, фотограф всё же успел «поймать» его, да еще со вспышкой. И пусть снимок получился размытым, без приятной глазу четкости, но два светло-голубых пятна вместо глаз вызывали… так скажем, интерес. Обывателю могло бы показаться, что в камере произошел какой-то сбой, но вампир знал, что иногда фотографии показывали больше, чем казалось на первый взгляд. Больше, чем нужно. Словно вскрывали саму суть жизни.
– Что б тебя, – выругался Ян, всматриваясь в снимок. Теперь всё его внимание занимал этот
Послушанный разговор давал основание предположить, что его люди проглядели рядом с принцессой банши. А увиденное на снимке доказывало, что не только её!
Теперь же еще этот бал, которого в один момент стало слишком много!
Было ли всё это связано или нет?
Но ответ на свой вопрос он так и не смог найти, хоть и потратил на размышления весь день.
Наступил день бала.
С самого утра все обитатели замка пребывали во взволнованном состоянии. Во многом из-за мадам Ясмин, которая начала готовиться к вечернему мероприятию еще за десять часов до него, приводя в состояние переполоха, близкого к истерии всех, кто находился рядом с ней в радиусе полукилометра.
К обеду прибыли те, кого сам Ян мысленно назвал отрядом смертников, потому что находиться рядом с его матушкой, готовящейся к ответственному суаре, было близко к попытке суицида. Кого среди них только не было: куаферы, портнихи, визажисты, стилисты, имидж–консультанты и прочая орда, которая прихватила с собой такое количества чемоданчиков, коробок, стоек с одеждой и прочего добра, что заняла две большие комнаты, одна из которых была банкетным залом на тридцать персон.
Глядя на всё это безумие Ян лишь вздыхал, мысленно молясь небу о терпении и надеясь, что сегодняшний день закончится быстро, а уже завтра его мама уедет обратно в Швейцарию.
Но отделаться малой кровью молодому хозяину удалось. Сперва мадам Ясмин заставила сына перемерять дюжину костюмов, сшитых специально по его меркам для Бала Дождей. И всё это ради того, чтобы убедиться – первый костюм из той самой переливающейся ткани, отороченный серебряной ниткой и украшенный пуговицами с небольшими бриллиантами, самый лучших вариант.
Потом ему пришлось вынести несколько долгих часов в кресле куафера, который щелкая вокруг его головы ножницами, едва ли не замерял линейкой каждую волосинку. Ян призвал на помощь всё своё терпение. Он так сильно стиснул челюсть, что почти сточил зубы, сдерживая желание свернуть шею парню, прыгающему вокруг под собственное раздражающее бормотание. И вот, казалось бы, все мучения подошли к концу, но тут настало время подбирать обувь…
– Ненавижу балы, – прорычал Ян, ступая в Белый зал Летнего дворца, принадлежащего герцогине Зальцбургской.
Это было залитое ярким искусственным светом огромное помещение с помпезным интерьером, при помощи пилонов и арок поделенное на зоны. Наиболее вычурно и роскошно выглядела центральная часть, по которой перемещались участники бала, собравшиеся в полном составе. Они прохаживались туда-сюда, весело болтали и приветствовали знакомых, целуя воздух у щек друг друга, пока шныряющие безмолвными тенями официанты разносили наполненные напитками бокалы. Остальные части зала, боковые, были вспомогательными. Справа разместился оркестр, слева были установлены диванчики со столиками, чтобы танцующие имели возможность отдохнуть и перекусить.