Тридцать ночей
Шрифт:
— Безусловно, милости прошу.
Он снова прильнул к моим губам, но теперь я вновь была начеку. Я хотела знать больше. Было что-то в том, как он говорил, намекая на проклятие, следующее за благословением.
— Ты сказал, что ты также помнишь каждую эмоцию.
Я попала в нечто, поскольку тектонические плиты в его глазах переместились. Теперь я поняла секрет, который скрывался за этими глазами. Они раскрывались и впитывали и изменялись, потому что он одновременно проживал в нескольких местах и в нескольких временных
— Да, я помню эмоции, — его слова были осторожными, его голос звучал жестче.
Я понимала, что в моём распоряжении всего несколько минут, возможно, даже секунд, прежде чем его неожиданное откровение закончится.
Из тысячи вопросов я выбрала наиболее важный.
— Ты когда-нибудь забываешь?
Он улыбнулся, но ямочка на его щеке так и не появилась, нежно прикоснулся пальцами к моей щеке. Он взял книгу из моих рук и не глядя, поставил её на место.
— Нет, Элиза. Я не могу.
— Никогда?
— Некоторые специалисты полагают, что с годами это пойдёт на убыль. Но начиная с возраста семи лет, когда мы впервые обнаружили это, я не заметил никаких изменений.
Его голос затих, стал печальным, как будто воспоминания всех его тридцати пяти лет тяготили его. Независимо от того, насколько удивительным я находила его мозг, до меня только что дошло насколько, должно быть, это было страшное наказание.
— Ты бы хотел забыть?
Он улыбнулся.
— Некоторые вещи — да. Другие — к примеру, то, как ты смотришь на меня прямо сейчас — нет.
Я прильнула к нему и нежно погладила его щетину.
— А вещи, которые ты хотел бы забыть? Это то, что заставляет тебя испытывать подобное напряжение? — рискнула я копнуть глубже.
Как по команде, его плечи превратились в камень. Он закрылся. Моё время истекло.
— Пошли, — сказал он. — У нас миллион книг, один с эйдетической памятью и один нетерпеливый ученый, который хочет прочитать их все. Нагрузи меня работой, — он оставил лёгкий поцелуй на моих губах.
Я поцеловала его в ответ, ощущая нахлынувшую пустоту. Мне казалась, что как только я узнаю нечто о нём — нечто действительно настоящее — моя жажда будет утолена. Но этого не произошло. Так как я поняла, что эйдетическая память, как и его успех и его внешность, были поверхностными. Айден, живший внутри него, всё ещё скрывался.
Мы покинули Пурпурную комнату, идя через лабиринт рука об руку, мой разум взрывался от полученной информации.
— Айден, пожалуйста, могу ли я задать ещё один вопрос?
Он прищурил глаза.
— Только один.
— Если ты помнишь абсолютно всё, зачем изначально нужна была картина с моим образом?
Он резко остановился.
— Потому как я хочу фантазию, — он пожал плечами.
— И что это за фантазия?
Его челюсть изогнулась.
— По существу, это то, что никогда не воплотится в жизнь.
Мой живот снова резко скрутило,
Я сглотнула.
— Возможно, ты прав.
Глубокая V-образная складка вновь образовалась между его бровей. Та же вспышка беспомощности, которая блестела в его глазах, когда он смотрел на мои картины этим утром, быстро промелькнула и сейчас. Этого было достаточно, чтобы застопорить мои ноги. Безумие, но я скучала по человеку, который скрывался внутри него, хотя никогда и не встречалась с ним.
— Тогда давай поживем фантазией немного дольше, — сказала я.
Глава 23
Секреты
После ужина, который состоялся у Айдена дома — выбор был простым: либо у него дома, либо в частных залах ресторана "Андина" — я пристально рассматривала кипы книг, прислонившись к стеклянной стене. К моему ужасу, Айден купил все до единой книги, к которым мы прикасались в магазине. Все 178. И как теперь я должна буду всё это увезти с собой в Англию? Как я смогу хоть одну оставить здесь, не взяв с собой? Солнце садилось за Маунт-Худ. Пронзительная боль снова появилась у меня в животе, поэтому я взяла его перьевую ручку и стопу книг.
— Что ты делаешь? — спросил Айден, всё ещё сидя за огромным обеденным столом из морёного дерева. Кончиком пальца он провёл по краю своего бокала.
Я села рядом с ним, раскладывая свои сокровища на столе.
— Подпишем мои новые книги.
Он улыбнулся и протянул руку к локону моих волос.
— Ещё больше ритуалов?
Я кивнула.
— Я всегда подписываю свои книги, на случай если вдруг их потеряю, то может быть однажды случайно смогу их найти.
Я опустила перо в чернильницу с тёмно-синими чернилами и начала с романа "Гордость и Предубеждение". Айден склонился, дабы посмотреть на это, отведя в сторону мои волосы. Его теплое дыхание щекотало мою щёку.
— Хочешь присоединиться ко мне? — спросила я, желая иметь его собственноручные записи на этих страницах, когда всё это закончится.
Наверное, он услышал отчаяние в моём голосе, так как улыбнулся в ответ.
— Конечно, — сказал он и взял из стопы книгу со стихами Байрона. — Так как мы должны делать это? Похоже, у тебя есть некая система.
— Просто напиши своё имя на страницах восемь, двадцать четыре и одиннадцать.
Сначала он нахмурился, а затем улыбнулся.
— Ах! Даты, когда ты сюда приехала.