Тридцать три несчастья
Шрифт:
— Зато у вас тоже будет представительный вид, если вы будете их носить.
— Нет, носить я их не буду. Иначе это будет очень недолго. Часы — мой крест. Я постоянно их бью.
— А я думал, ваш крест — ключи.
Я захихикала:
— Ключи я теряю, а часы бью. И вообще, мне нельзя доверять хрупкие предметы. Но все равно, спасибо за подарок.
И я сунула их в карман. И тут же достала, чтобы посмотреть, сколько сейчас времени. Увиденной цифре я не поверила, поэтому спросила:
— А они идут?
— Конечно, — Кингсли пожал плечами, — зачем бы я тогда
— Ну, не знаю. Я, например, ношу, — я вновь посмотрела на циферблат, — полпятого. С ума сойти. Интервью затянулось. Спать ложиться уже не имеет смысла.
— Да, мне пора, — спохватился Кингсли, — скоро рассвет.
— А-а, вы, как любой, уважающий себя вампир, боитесь света, — догадалась я, — скажите, это правда, что солнечный луч…
Я не договорила. Он погрозил мне кулаком. Потом повернулся и… исчез. Правда, летучая мышь сделала несколько кругов над моей головой и испустила пронзительный крик. Я проводила ее глазами, пожала плечами и отправилась в дом. Интересно, как он это все-таки делает? Неужели, так трудно было объяснить? Тогда мне не пришлось бы ломать голову над этим. Я не глядя сунула часы в карман, промахнулась и они упали на землю. Хорошо, что Кингсли этого не видел. Иначе он сразу же забрал бы их у меня. Прижав часы к уху, я услышала тиканье и облегченно перевела дух. Идут. Стало быть, падение не нанесло им сильных повреждений. Нужно немедленно убрать их куда-нибудь подальше, иначе я не ручаюсь за их целостность.
Я вернулась в дом и заперла дверь. Прижалась к ней спиной и задумалась. Что же мне теперь делать? Услышанная история была настолько фантастична, что публиковать ее нельзя было ни в коем случае. Единственное, что я могла сделать, это отправиться в подвал и заняться Майклом. Сдать сообщника убийцы в полицию и пожинать лавры. Да, иного выхода нет. Все-таки, как бездарно! Мне так хотелось поймать настоящего убийцу, а когда дело дошло до этого, я могла только слушать и поражаться. Поймать его у меня не было никаких шансов. Да и зачем? Каким образом я преподнесла бы эту историю полиции? Они наверняка посадили бы меня в соседнюю палату с Майклом и Кингсли. И диагноз бы поставили. Обоюдное помешательство на почве неумеренного просмотра ужастиков. Нет, такой исход меня не устраивал.
Отлепившись от двери, я направилась в комнату.
7 глава
Наутро Бэсси оказалась в более вменяемом состоянии, чем накануне. Она уже не тряслась и не рыдала при любом напоминании и происшедшем. Да и вид у нее был куда лучше. Когда мы позавтракали и выпили по чашечке кофе, то преисполнились бодрости. Во всяком случае, Бэсси точно. Я же чувствовала себя так, словно вчера всю ночь таскала на горбу мешки с булыжниками, подгоняемая злобным кнутом надсмотрщика.
— Что думаешь делать? — спросила у меня Бэсс.
Я потерла кончик носа.
— Ну, не знаю, стоит ли говорить тебе.
— Ты хочешь отправиться туда? — понизила голос подруга, — в замок?
Я кивнула.
— Зачем?
— Забыла? В темнице сырой за решеткой томится Майк. Его нужно вытащить оттуда и сопроводить
— Я думаю, он уже там не сидит, — хмыкнула Бэсс.
— Все равно, проверить не мешает.
— Значит, ты поедешь туда? — повторила она свой вопрос.
— Угу, — я длинно зевнула, прикрыв рот рукой.
— А как же тот, другой? — совсем тихо прошептала она и на всякий случай оглянулась, вдруг он стоит за спиной.
— Поищу и его.
— Нет, только не это! Ты не понимаешь, Тора, он опасен! Он способен на все!
— Прихвачу с собой пистолет.
— Он не поможет.
— Да ладно тебе. Что ты так боишься? Сама говорила, что днем он спит сном праведника.
Бэсси кивнула, но этот факт ее не особо успокоил.
— Я поеду с тобой? — это был полу-вопрос — полу-утверждение.
— Как хочешь.
— Только искать его я не буду. И тебе не советую. Это опасно, Тора.
— Ага, — я снова зевнула, — спать хочу, сил нет. Если намерена поехать, то иди одевайся. Не хочешь же ты шокировать Майка, показавшись ему в этой шикарной ночной пижаме?
Бэсси фыркнула.
— А что мне надеть?
— Найдем, — я поднялась со стула с таким видом, словно вот-вот развалюсь, — пошли.
В конце концов, после продолжительных сборов мы обе сидели в машине. На Бэсси было мамино платье, которое та ей одолжила, а на ногах мои кроссовки. В руках она сжимала тяжелую скалку, которую наверняка одолжил ей моя мама.
— Бэсс, — тяжело вздохнула я, — ну и видок у тебя. Ты хочешь, чтобы Майк скончался от смеха?
— У него нет чувства юмора, — отозвалась Бэсси, — а ты взяла пистолет?
— Вот он, — я указала на свое оружие, со вчерашней ночи так и валявшееся на приборной доске, — кстати, надеюсь, ты ничего не сказала маме?
— Ну, — тут подруга смутилась, — в общем…
— В общем и целом, — мне уже было все ясно, — ну я же просила, Бэсс. Ей вовсе ни к чему это знать. Зачем?
— Иначе бы она меня не отпустила, — призналась Бэсси, опустив голову.
Что ж, суду все ясно. Мама, как обычно, взяла быка за рога, Понимая, что от меня ей ничего не добиться, она насела на мою подругу и, как водится, победила. Одна надежда, что она не станет предпринимать никаких действий.
— Ох, — вздохнула я, — ладно, черт с ним. У нас мало времени. Поехали. Будем надеяться, что она не успеет ничего сделать.
Я завела машину с третьего раза, что для меня может считаться почти рекордом.
— Кстати, Бэсс, — заговорила я по пути, — насчет того, что следует говорить в полиции. Поменьше болтай там о жуткой сущности убийцы.
— Почему?
— Да потому, что тебе никто не поверит. Я и сама бы не поверила, но… В общем, я и теперь-то не верю. Просто вспомни о том, что бывает с людьми, которые говорят о таких вещах. Мне, например, не хочется, чтобы моя подруга провела несколько месяцев в психбольнице. Думаю, и тебе этого не хочется.
Бэсси передернуло.
— Да, ты права, — сказала она, — мне никто не поверит. Да, все подумают, что со мной не все в порядке. А я вовсе не хочу отправляться подлечиться в какую-нибудь клинику.