Тридцатого уничтожить!
Шрифт:
В кабине тепловоза находились двое: пожилой машинист, со смаком хрустевший свежим огурцом с пышным ломтем казахского лаваша, и его напарник, совсем еще молоденький паренек, который заботливо приглядывал за доверенными ему приборами.
Машинисту что-то послышалось, он перестал жевать, прислушался, потом выглянул в окно и посмотрел назад, но состав был настолько длинным, что он ничего не мог рассмотреть:
– Пашка!
– громко позвал он, перекрикивая шум дизелей.
– Чего, Серафим Львович?
– повернулся к нему помощник.
– Выстрелы слышал?
– Выстрелы?
– А может, учения какие?
Машинист пожал плечами и снова продолжил свой нехитрый завтрак...
Неожиданно Савелий заметил как синий "Москвич" рванулся, опережал состав. Может, подумали, что с ним кончено? Савелий проводил его взглядом, пока он не исчез из вида, и переключил внимание на зеленые "Жигули", с которых продолжали поливать вагон из автоматов. Несколько случайных пуль срикошетили от колес и впились в пол вагона совсем рядом с его головой. Савелий повернулся, чтобы оценить расстояние до страшных отметин, и вдруг увидел синий "Москвич", остановившийся у обочины дороги. Из машины выскочил боевик, которого он увидел у переезда, в его руках был гранатомет.
Граната разорвалась точно в "Волге", и почти сразу же раздался и второй взрыв: взорвался бензобак, и вагон почти мгновенно охватило пламенем от которого Савелий предохранял пока пол вагона.
Однако взрыв едва не привел к трагическим последствиям: вагон сильно тряхнуло, и Савелий чудом сумел удержаться на одной руке, не упав под колеса.
Обозлившись, Савелий выхватил из-за пояса пистолет Крота:
– Получи, гад!
– крикнул он и выстрелил в Икстри.
Пуля попала тому в грудь, и он медленно покатился вниз по насыпи, беспорядочно кувыркаясь на острых камнях.
Савелий хотел выстрелить еще и по стоящей машине, но она уже была вне пределов досягаемости, да и вряд ли могла продолжать погоню: дорога круто свернула в сторону от железной дороги.
Свою не угасшую злость Савелий перенес на зеленые "Жигули": он тщательно, словно в тире, прицелился и выстрелил в водителя. Пуля попала ему в лоб, и он уткнулся головой в клаксон.
Неуправляемые гудящие квакающим звуком "Жигули", проехав метров сто, резко дернулись в сторону, врезались в бетонный парапет, который отгораживал начавшуюся реку от автострады, на большой скорости пробили бетон, взлетели в воздух и врезались в зеркальную поверхность воды. Взметнулся огромный столб воды, сверкнув в солнечных лучах, и машина мгновенно исчезла в глубине.
Пожилой машинист испуганно высунулся по пояс в окно кабины тепловоза и посмотрел вдоль своего состава назад. В этот момент состав делал небольшой поворот и он увидел последний вагон, охваченный ярким пламенем. Машинист сразу же включил резкое торможение, нарушая инструкцию, запрещающую останавливаться на мосту, тем более таком, как этот, стратегического значения.
– Учения, учения!
– раздраженно крикнул он своему помощнику.
– Какие к черту, учения, когда последний вагон горит?
Взвизгнули тормозные колодки, вылетели из-под стальных колес разноцветные искры, и состав постепенно стал останавливаться.
Последний вагон, под которым
Четвертый взглянул на часы и нахмурился: Икстри уже давно должен был доложить об исполнении приказа. Он искоса взглянул на Психолога, невозмутимо барабанившего по столу: неужели тот снова окажется прав? Он решительно взял рацию:
– Внимание, Икс-три! Внимание, Икс-три! Вас вызывает Четвертый!
– он сделал паузу, вслушиваясь в молчаливый эфир и снова повторил свой вызов. Икс-три! Икс-три! Здесь Четвертый! Отзовитесь! Куда вы пропали, к конце концов?
– крикнул он раздраженно.
– Вот именно, пропали!
– выделив слово "пропали", Психолог грустно улыбнулся.
– Да-а...
– раздраженно протянул Четвертый.
– Черт бы вас всех набрал! Икс-один! Икс-один! Вас вызывает Четвертый! Вас вызывает Четвертый!
– Икс-один на связи! Слушаю вас, Четвертый!
– Срочно перекрывай городок своими "спецами" и мальцов задействуй! Возможно, Икс-три упустил Тридцатого.
– А сам?
– Не отзывается на вызов!
– Понятно...
– протянул Икс-один.
– Разрешите, Четвертый, я сам.
– Нет Икс-один! Вы нужны мне на связи!
– перебил он.
– И руководите. Руководите, черт возьми! Руководите! Ясно? Все!
ГОСПИТАЛЬ
К небольшому двухэтажному корпусу военного окружного госпиталя едва не бегом подошли трое плотных мужчин. Они были одеты в строгие элегантные костюмы, белоснежные рубашки и подобранные со вкусом галстуки.
Симпатичный высокий парень лет тридцати кивнул на дверь, и другой, что стоял ближе, громко постучал, но, увидев кнопку звонка, нажал ее. Вскоре послышались шаркающие шаги, и старческий скрипучий голос недовольно ответил из-за дверей:
– Чо это вы барабаните? Дохтур на операции. Завтра приходите. Симпатичный парень дружелюбно сказал ему:
– Открывай, батя, милиция!
– Коля милиция, - старик-вахтер начал торопливо дергать задвижку трясущимися руками.
– Коля милиция, тады конечно.
– Наконец ему удалось отдернуть задвижку и распахнуть дверь. Ожидая увидеть привычную милицейскую форму, он увидел странных элегантных молодых людей, и это его смутило: он настороженно спросил, перегородив им дорогу:
– Если вы милиция, то прошу документы.
– А как же!
– добродушно улыбнулся симпатичный парень и повернулся к парню со шрамом.
– Документы!
– нахмурился он.
– А как же!
– усмехнулся тот и вдруг резко ударил старика ребром ладони по горлу.
Коротко вскрикнув, старик начал сползать по дверному косяку вниз, но был подхвачен мощными руками и внесен внутрь госпиталя.
Спрыгнув с вагона, Савелий устремился вперед по мосту, чтобы добраться до автострады, но ему навстречу выскочил часовой, охранявший этот стратегический мост. Он был одет в полевую армейскую форму, явно сверхсрочник, вооруженный обыкновенной винтовкой: