Тригинта. Меч Токугавы

Зимина Татьяна

Аслам мне не доверяет. Его нежелание расходовать на тварей силу Печати… Что-то он темнит, мой магрибский союзник. Ладно, пока стоит делать вид, что я ему верю.

– Как поживает ваш драгоценный батюшка, дорогой друг?
– я открыл глаза.

– Как обычно.

– Он… Не догадывается о ваших планах?

– Хотите знать, насколько длинен мой поводок?

В этом всё дело: халиф не верит, что можно избавиться от уз крови. Не верит, и в то же время опасается. У него много сыновей, некоторые из них достаточно сильны для того, чтобы попытаться

завладеть Печатью, если появится такая возможность.

– Не беспокойтесь, халиф. Я - единственный, кому удалось ослабить удавку. Благодаря двойной инициации и тому, что Токугава готовил меня в наследники - а это требует особых ритуалов, вы же знаете, - мне удалось слегка растянуть петлю. На это ушло много лет и много сил. Не переживайте, вашей власти ничего не угрожает.

– Сыновья преданы мне не только благодаря узам крови.
– Шейх самодовольно затряс подбородками.
– Они - проводники и воплотители великой идеи. Когда весь мир подпадет под власть вампиров…

Я перестал слушать. Халиф сел на любимого скакуна, и теперь его не остановить. Все эти рассуждения о превосходстве нашей расы, о том, что раз мы высшее звено в пищевой цепи…

Для того, чтобы идея стала явью, нужно не сидеть толстой задницей в мягких подушках, ожидая, когда другие сделают грязную работу, а трудиться. Тяжело, напряженно трудиться.

– Последний вопрос, уважаемый Витторио.

– Да?

– Что с Ш'хиной? Вы обещали разобраться…

– Всё в порядке, драгоценный Аслам. Девчонка больше не повлияет на наши планы.

– Вы уверены?

– Я отдал приказ выбросить тело в песках.

– Значит, сами вы труп не видели.

– Я должен быть чист перед отцом. Вы же знаете: если он спросит напрямую, я не смогу лгать. Но в её смерти легко убедиться, нужно только послать отряд...

– Ну что вы, Витторио, друг мой! Я вам доверяю. Всецело.

Глава 36

ГЛАВА 36

НАОМИ

Арабский полуостров, пустыня Руб-эль-Хали.

– Наоми! Просыпайтесь, я нашел воду.

– Вода?
– я приподнялась, чувствуя, как со щеки осыпается песок, и провела сухим языком по потрескавшимся губам.

– Да, вода. Немного, но вам хватит. Идемте… - поднимаясь, я отметила синюшные ногти и почерневшие полоски на запястьях.

Ноги затекли, ступни жгло. Но остановиться, чтобы размяться, вытряхнуть набившийся везде песок, я просто не могла. Ростов сказал «вода».

В глубокой лощине притулилось несколько тощих кустиков, под ними была вырыта яма. Я бросилась к крошечной лужице на дне… И остановилась на краю, обернувшись к Ростову.

– А вы?

Он скупо усмехнулся.

– Я уже. Пейте.

Напившись, я сняла майку и промокнула ею остатки лужи. Затем обтерла лицо, шею… Казалось, кожа покрыта глиняной обожженной

коркой, и, если улыбнуться или заплакать, пойдет трещинами. Не знаю, что бы я отдала за тюбик увлажняющего крема...

– Знаете, барон, в последние несколько часов я поняла одну вещь.
– выбравшись из ямы, я устроилась в тени дюны рядом с Ростовым.
– Я не хочу умирать.

– А у вас и не получится.
– он лежал на спине, прикрыв глаза рукой, и ответил, не глядя на меня.
– Инстинкт самосохранения, усиленный рефлексами вам этого не позволит.

Я вспомнила, как вела себя в Керкуане. Он прав. При необходимости я буду цепляться за жизнь зубами, но не сдамся. И не смогу покончить с собой - как это делают настоящие самураи…

– Но я не хочу быть убийцей. Даже нет, не так: не хочу больше убивать. Понимаете?

– Убивать никто не хочет.

– Тогда почему всё так? Вот вы сказали, что долго живете на свете… Может, объясните, отчего мы убиваем ближних? Почему мы всё время боремся? За землю, за ресурсы, за… Всё подряд. Ведь в большинстве случаев можно договориться?

Он хрипло рассмеялся, но закашлялся.

– Это программы, Наоми, доставшиеся людям от далеких предков, живших на заре времен.

– О чем вы говорите?

– Об ангелах, разумеется. Неистребимый дух соперничества… В конце концов, он их и погубил. А люди многое переняли от ангелов. Помните, легенды о Нифилим?

– Господь отпустил ангелов на землю, и разрешил им входить к человеческим женщинам. Так появились Нифилим - дети людей и ангелов.
– я привстала на локте.
– Слушайте! Яррист ведь говорил, что его матерью была женщина! В смысле - не ангел, а человек! Какая-то там эдомская царевна…

– И вовсе не какая-то там, а единственная, в своём роде, женщина.
– сказал Ростов, не отнимая руки от глаз.
– Благословенная Зарина.

– Ну! Так значит, Яррист - Нифилим?
– я вспомнила наш разговор с Тристаном. Казалось, это случилось в какой-то прошлой жизни…

– Яррист не Нифилим.
– отрезал барон. С ним… С ним всё сложно.

– В Предании сказано, Нифилим были отвратительные существа. Безобразные великаны, угнетатели людей. Чтобы их уничтожить, Господь и наслал Потоп…

– Всё было не так!
– вскинулся Ростов.
– И давайте не будем об этом.

– Хорошо. До Ярриста мы говорили о соперничестве. О желании убивать. В чем заключается талант к войне? Он тоже перешел от ангелов?

Ростов, тяжело вздохнув, сел. Взяв горсть песка, пропустил между пальцев. Я молча наблюдала, как падают песчинки.

– Хороший лесоруб любит дерево, которое собирается срубить. Хороший охотник понимает добычу, и никогда не причиняет боли сверх необходимой. А хорошая добыча, в свою очередь, любит охотника - за его точность, его быстроту… Понимаете? Великий воин прежде всего должен любить своего врага. Через любовь приходит понимание. Талант к войне заключается в способности сопереживать.