Тригинта. Меч Токугавы
Шрифт:
– Да хоть по-турецки! В Омане - Аслам, думаете, идти туда - хорошая мысль?
– Вряд ли он ждет нас в гости. Зато в Йемене полно левых радикалов, поборников Табуля раса… Могут продать. Вас - куда-нибудь в гарем, меня - на рудники.
Я расхохоталась. Да уж… Мне сейчас только в гарем.
– Ну ладно, пусть будет Оман. Вы совсем не волнуетесь?
– О чем?
– Ростов лежал у костра, прикрыв глаза и сложив руки на животе. Рубашку он снял, оставшись в одних штанах. По торсу вились тонкие веревочки мышц.
– Храфстра, барон. Что это такое, сколько их… Вы говорили, халиф хочет развязать войну,
– Я уже говорил: создание даже одной Храфстры требует огромных затрат. Кровь нескольких вампиров, сильный реципиент, способный пережить столь чудовищную метаморфозу… Это вам не оборотни - модификанты. Они не поддаются ни дрессировке, ни внушению. Только Носитель способен их контролировать. К тому же, твари не переносят солнечного света.
– Так Счастливчик искал… замену?
– я передернулась.
Ростов серьезно кивнул:
– Поверьте, Наоми: любая альтернатива лучше, чем Храфстра.
– Но что они такое? Храфстра - это же с древнеиранского, да? Я тут повспоминала: Змей, гадких жаб, муравьев, мантикор и нежить называют Храфстрой. Кошек, между прочим, тоже. Потому, что ночные хищники…
– Их породило древнее, как мир, противостояние Серафим и Рефаим.
– сказал Ростов и снова замолчал. Глазные яблоки под тонкими, испещренными синими жилками веками, быстро двигались.
– Расскажите! Ну пожалуйста, Иван, что вам стоит?
– Когда-то Серафим селились среди людей, делили с ними тяготы жизни, помогали и учили. Алфавит, письмо, земледелие…
Серафим. На древнеарамейском - Сараф, огненный змей - о них иногда говорил Никодим. Так, как говорят о любимой, но давно утерянной семье…
…Рефаим же считали человечество ошибкой. Старшие дети Создателя ненавидели людей.
«По образу и подобию» - именно в этом состоял замысел Творца. И ангелы не смогли простить… Вы очень похожи на него: своенравные, переменчивые, безумно талантливые. Геном человека уникален. В своем бесконечном разнообразии он непрерывно воспроизводит Слово. То самое, которое было Началом всего… Когда оно подойдет к концу, будет прочитано - люди по могуществу сравнятся с Богом.
…Горы останавливали Словом,
Словом разрушали города… - пробормотал Ростов, как бы в забытьи.
– А для низкой жизни были числа.
Бессловесный подъяремный скот…
Так вот: если вы, люди, - это Слово, вдохновенный акт Творения, то ангелы - всего лишь цифры. Умные, но совершенно бездушные.
Это сводило их с ума…
– И они восстали.
– Хотели освободиться, - кивнул Ростов.
– Рефаим задумали истребить род людской. Так, чтобы и памяти не осталось. Но Серафим, повинуясь Отцу, поклялись противостоять братьям.
– И куда они делись, эти Рефаим? Что с ними случилось?
– Господь покарал их.
Шрам на щеке Ростова внезапно налился багровым, черты лица исказились, будто барон сдерживал слезы.
– Он так жесток, этот ваш Бог? Взял, и убил тех, кого сам же и породил?
– К сожалению, Первые дети бессмертны. Возможно, это Его самое большое упущение. Представьте, Наоми: - Ростов
– Вот Демиург, создатель всего сущего. Он со вниманием относится к каждому камню, каждой травинке, ко всякой живой твари… Но созданий становится всё больше - по его же повелению; Им уже не хватает места. Брат идет войной на брата, отец на сына - ради добычи, ради выживания своего племени. Ради того, чтобы и дальше плодиться и размножаться… Даже Бог бессилен перед Судьбой.
Я легла на спину и закрыла глаза, пытаясь осмыслить то, что сказал Ростов.
Предопределение. Даже Создатель не может сойти с предназначенного ему Пути…
– Когда вы сможете идти дальше?
– вдруг спросил Ростов.
– А вы знаете, куда?
– К берегу. В эти воды часто заплывают сомалийские корсары. Грабят богатых торговцев, перевозят наркотики - всё, как в старые добрые времена.
– Они-то нам чем помогут?
– С корсарами можно договориться. За плату они отвезут нас, куда захотим.
– И чем, интересно, вы собираетесь платить? Натурой?
– Разумеется. Продам вас в гарем эфиопского негуса.
– Много не дадут.
– Ничего. На проезд до Мальты хватит.
– А почему не до Сицилии?
– Потому, что игры кончились. По крайней мере, для вас. Сдам вас с рук на руки Командору…
– А сами? Что будете делать вы, дорогой барон?
– Ростов открыл один глаз и подозрительно посмотрел на меня.
– Так вы согласны отправиться в Орден?
– Вот еще!
– я фыркнула.
– Я спрашиваю из вежливости. Вдруг наши планы, совершенно случайно, совпадают? Раз вы не собираетесь вернуться под крылышко дона, значит, что-то задумали?
– Это вас не касается. Простите, Наоми, но я…
– Да ладно, проехали. Помните, мы заключили перемирие? Можно считать, оно закончилось. Дальше пойдем каждый своей дорогой.
– я отвернулась.
Через какое-то время Ростов сел рядом и обнял меня за плечи.
– Вы обиделись?
– Почему вы так несправедливы, а, барон? Я думала, мы подружились.
– Я тоже надеюсь, что это так. Но меня ждут дела, а вы… боюсь, что как только вы останетесь без присмотра…
– Тут же вновь наделаю глупостей, да? Чего еще ожидать от капризной, взбалмошной девчонки? Мой дедушка часто повторял одну фразу: - воин никогда не плывет по течению, и никогда против. Воин плывет туда, куда ему нужно.
– Но вы хотели отказаться от пути воина. Вы говорили, что не хотите убивать и не хотите умереть. Возможно, под защитой Ордена…
– То, чему суждено случиться - случится.
– нетерпеливо перебила я.
– Остается выбрать: встретить свою судьбу с открытым лицом, или скулить и бояться, что она нагонит и ударит в спину. Я убегать не собираюсь.
– И что же вы собираетесь делать?
– Разобраться, прежде всего. С этим лукавым шейхом - насколько я помню, Аслам переводится как "мир". Иронично, не правда ли? С Храфстрами, с этой никому не нужной войной… Хватит. Люди и так страдали всю дорогу - я имею в виду, с тех пор, как появились на Земле. Вы сказали, я - Ш'хина. Во мне есть частица Бога. Нужно выяснить, что это за хрень такая и как этим пользоваться. Вы… мне поможете?