Тринадцатый бог. История одного зла
Шрифт:
– Тебе плохо?
– Глория потянулась и обняла сестру. Патриция уткнулась в её плечо.
– Пусто, - хрипло прошептала она.
– Внутри пусто, как будто нет меня больше.
– Разве пусто?
– Глория отстранилась и положила ладошку сестре на грудь.
– Как же пусто? Чувствуешь? Стучит... Пока оно бьется, и ты живя.
– Милая моя, - Патриция улыбнулась и, сев в кровати, обняла сестру.
– Всё-то ты знаешь...
– Ты только возвращайся, хорошо? - Глория вздохнула.
– Я с ними одна не справлюсь.
– Вернусь, - Патриция
– Ради тебя вернусь, Лори.
Лев
Коинт распустил Совет далеко за полночь. В зале заседаний вместе с королем остался только Гай Рицоли - советник, ведающий делами провинций. Полноватый, лысый старик с аккуратно стриженной, седой бородкой, сложив руки на животе, задумчиво смотрел на разложенные перед ним записи. Коинт, восседавший на троне во главе длинного черного стола, подперев кулаком щеку, исподлобья наблюдал за советником.
– Что я могу сказать, сир?
– Гай театрально развел руками.
– На всё воля богов. Я восхищен вашим порывом, вашей смелостью, стремлением величественным и благостным для всего государства, но...
– Но..., - эхом отозвался Коинт
– Любой подвиг сопряжен с риском. Оправдан ли он в нашем случае?
Коинт, ничего не ответив, поднялся на ноги. Откинув короткий плащ, он прошел к огромному окну, тянувшемуся вдоль всей восточной стены зала. Занавеси были подняты и скручены у карнизов, и перед заседателями открывалась прекраснейшая панорама ночного города. На центральных улицах до рассвета горели фонари. Кое-где в окнах теплились огоньки свечей, издали походившие на маленькие пушистые звезды. Коинт сощурился, и огни превратились в тонкие, размытые штрихи света. Фонари, свечи, сияющие шарики в бассейнах фонтанов, гирлянды из ночных цветов, обрамляющие карнизы жилых домов и огромные, светлые, как предрассветное небо, купола храмов двенадцати богов - в величественном Диеннаре не было места мраку. Даже ночью в его чане плавились судьбы тысяч и тысяч людей. И Коинт стоял над ними.
– Много лет назад отец беседовал со мной о западных землях, - медленно, растягивая слова, заговорил он.
– Во времена двух столиц то был богатый край - до моря Адриана тянулись зеленые пастбища и плодородные поля. Овцы приносили столько шерсти и кожи, что в риеннарских одеждах разгуливал весь север. Огромные арбузы, сочные красные яблоки, желтые медовые груши, чудесный виноград... Но что сделало Риеннар воистину богатым, так это выход к морю Адриана. Ворота на юг... Взгляните на карту, Гай.
Коинт обернулся и кивнул на стол.
– Увидьте то, что вижу я. Не выкрашенные в черное мертвые земли, не перечеркнутые знамена городов. Смотрите на уютные, тихие бухты Риеннара. Два века назад там было тесно от торговых судов. Изыски юга, тончайшие шелка, диковинные звери, целебные травы, табак и... мрамор. У нас много древесины, но кто сейчас строит из дерева? Глиняный кирпич не долговечен, сто лет и на голову нам посыплется песок. И вам хорошо известно, сколько стоил мрамор для строительства храмов,
– Очень затратно, - кивнул Гай.
– Нашим судам чтобы достичь южных островов, нужно пройти по реке до Восточного моря, проскользнуть меж гребней Каменного дракона, пережить тропические штормы и вернуться с грузом тем же путем. А от Риеннара достаточно плыть пять суток на юг, чтобы увидеть мраморный берег. Пять суток - из удобной бухты по тихому морю Адриана.
– А вот северяне теперь не строят из мрамора, - заметил Гай.
– Северяне никогда не строили из мрамора, поэтому их потомкам достанутся черепки, кости и побрякушки. Наши же потомки будут помнить о нас по величественным сооружениям. История не в костях, она в зданиях, монументах и религии.
– Сир, не легче ли тогда направить суда к Риеннару?
– Ни одна морская экспедиция не увенчалась успехом.
– На моей памяти их было всего три, одна - от севера.
– Я не хочу рисковать людьми и судами, пока не буду уверен, что бухта чиста. Малые группы разведчиков переправятся на западный берег Аноро и пойдут по разным направлениям.
– Сир, пеший путь опасен, - Гай замялся.
– Запад, понимаете ли, грязен. Там укрываются ведьмы, черные колдуны и проклятые. Не говоря уж о черной смерти.
– В истории запада слишком много легенд. Нужно переписать его историю, - Коинт отвернулся и снова посмотрел на раскинувшийся перед ним город.
– Риеннар погиб непокоренным. Мой прадед проиграл войну - потерял армию и не заполучил вторую столицу. Черная смерть вырвала у него из рук ворота юга. Со мной двенадцать богов. Я покорю земли запада. Ты поможешь мне в этом, Гай?
– Я очень хорошо помню вашего отца, сир, - Рицоли поднялся.
– Мне, как простому человеку, очень страшно. Несколько поколений выросли на ужасных сказаниях о мертвых землях. Вам же страхи чужды. В ваших жилах течет кровь истинного льва.
– Гай, я не столь безрассуден, как может показаться, - несколько резко ответил Коинт.
– Я не поведу армию к пропасти. Я всего лишь загляну за горизонт.
– Пограничные провинции будут готовы к приему ваших людей. Я проведу заседание малого совета, все выборные делегаты от каждой провинции будут оповещены о предстоящей экспедиции. Я получу их поддержку.
– Да, и растолкуй им, что все расходы будут покрыты из королевской казны. Казначей подготовит соответствующие сметы.
– Непременно, сир.
– Жду твоего отчета на завтрашнем вечернем заседании.
– Всенепременно, сир.
– Покойной ночи, Гай.
В зале Совета воцарилась обманчиво смиренная тишина. Коинт покрутил головой, разминая затекшую шею, расправил плечи и, обернувшись к трону, произнес.
– Ты не уснула?
– Нет, сын мой, - решетчатая стенка сложилась на манер ширмы, и из-за высокой спинки трона выплыла королева.
– Почему же не вышла раньше?
– Коинт, подцепив ногой ближайшее кресло, рывком вытянул его из-за стола и кивнул матери.