Триумф поражения
Шрифт:
— То есть с кем-то вы ее знакомили? — вопрос звучит с прокурорской интонацией: если бы он прозвучал на незнакомом мне языке, то я бы решила, что у обвиняемого требуют открыть место, где он спрятал труп.
— Мама знает Гену и… — начинаю оправдываться я, одновременно разозлившись.
— Так! — Холодильник резко встает и отходит к витринному окну. — Один из пятерых — это Геннадий Иванович Муравьев?
— Вы знали это раньше! — встаю напротив. — Это не новость для вас!
— Естественно! — презрительно отвечает Хозяин. —
— И вы не можете сказать, что я его поощряю! — заявляю я. — Нельзя реально верить, что я могу его выбрать.
— Кто остальные четверо? — допрашивает меня Холодильник.
— Не собираюсь рассказывать! — фыркаю я. — Это было раньше, и вас никак не касается.
Через секунду оказываюсь в объятиях.
— Вы забылись, — негромко говорит он моей макушке. — Меня касается всё, что касается вас. Я это вам уже говорил.
— Вы ревнуете к тому, чего нет, — отвечаю я его воротнику. — Это не мои бывшие. Это мужчины, решившие, что я должна стать их женой.
— Их слишком много, — возражает макушке воротник.
— Вам должно быть приятно, что я нравлюсь и другим, — огрызается макушка.
— Ни черта подобного! — рычит воротник. — Но… я прошу прощения, Нина! Я опять всё порчу… Я не хотел…
— Врете! — ворчит макушка. — Хотели!
— Вру! — послушно соглашается воротник и шепчет. — Хотел!
И снова слово "хотел" воспринимается мною в другой семантике, отправляя боевые мурашки в марш-бросок. Руки Холодильника, обнимающего мои плечи, спускаются до талии. Он слегка отстраняется и говорит:
— Вы очень красивы сегодня, Нина!
— Спасибо, — краснею я. — У вас впервые нет претензий к моему костюму?
— Только комплименты, — Холодильник вдруг запускает руки под мою рубашку, прижав ладони к моей голой спине. — Удобная модель!
— Отпустите! — твердо говорю я, начиная дрожать.
— Не могу! — отвечает Холодильник, и я чувствую ответную дрожь его крупного тела.
— Если вы сейчас… — начинаю говорить я, стуча зубами, но недоговариваю.
Холодильник целует меня, тяжело дыша и забирая всё мое дыхание. Стучу кулаками по его каменным плечам и спине. Он отпускает меня, но выражение его лица просто пугает.
— Вы пригласили меня на свидание, — резко говорю я. — И я определяю, чем мы будем на нем заниматься.
Холодильник на мгновение прикрывает глаза, потом смотрит на меня тяжелым нечитаемым взглядом.
— И чем бы вы хотели заняться?
— Зря иронизируете! — отвечаю я, отступая на шаг. — Я пришла поговорить. У меня много вопросов. Про Машу, про Светлану, про Кристину…
— Хорошо! — соглашается Холодильник, остывший и равнодушный. — Давайте поговорим. Но условие… Вопрос за вопрос. Отвечаем максимально честно. Задавать можно любой личный вопрос. Абсолютно любой, слышите, Нина?
— Слышу, — теряюсь я, хотя сама предложила такой сценарий вечера. — Отказаться нельзя? Ну,
— Можно, — отвечает Холодильник. — Но тогда ответ придется заменить поцелуем. Обещаете?
— Кровь за кровь, глаз за глаз? — нервно смеюсь я. — Я не буду с вами целоваться.
— Отлично! Договорились. Тогда вы будете отвечать.
Глава 37. Ответы без вопросов
Между врагом и другом тонкая черта.
И там, где она заканчивается,
нет начала и нет конца…
Дети Дюны (Children of Dune)
— Я не боюсь ваших вопросов, — храбро пожимаю я плечами. — Но и играть в одни ворота у вас не получится. Вы тоже будете только отвечать.
— Как скажете… — картинно вздыхает Холодильник. — Но должен же я был попробовать… Начинайте, жестокая! Что же вы так хотите узнать?
Мы церемонно садимся на свои стулья за стеклянным столом, напротив друг друга, словно противники в настольной игре, сложной, интеллектуальной, в которой победитель неизвестен до самого конца. Холодильник спокоен и расслаблен.
— Что вы знаете о Маше и ее матери Екатерине? — задаю я очень важный для меня вопрос.
В умных внимательных карих глазах мужчины появляется разочарование, но он быстро берет себя в руки и стирает это чувство: глаза холодные и терпеливо-ожидающие:
— Уже немало. Осталось проверить одно предположение.
— Это не ответ! — возмущаюсь я. — Это отговорка! Так на любой вопрос ответить можно!
— Не нервничайте, Нина! — Холодильник успокаивающе похлопывает по столу ладонью. — Предлагаю вам завтра утром поехать со мной, чтобы получить ответы на свои вопросы по поводу Маши. У меня было предположение, теперь я могу его доказать. Осталось получить словесное подтверждение еще от одного человека.
— Я поеду! — мгновенно соглашаюсь я. — Не расскажете о своем предположении?
— Не расскажу, — ласкает меня взглядом Холодильник. — А как же мелодраматический эффект? Теперь моя очередь?
Я киваю, и мне задают вопрос, которого я ждала. Холодильник не оригинален.
— Я хочу знать истории всех предложений руки и сердца!
— Всех за один вопрос? — ерничаю я, положив ногу на ногу и расслабляясь.
— Много чести — целый вопрос на одного! — хамит напряженный Холодильник.
— Это почему? — даже обижаюсь я. — Вы так говорите, словно за мной не могли ухаживать достойные люди!
— Вы же вчера говорили, что никто за вами не ухаживал, а вам просто делали предложение? — наклоняется вперед сердитый Холодильник.
— Так и было… почти так, — раздражение легкой волной наплывает на меня и от меня откатывается к Холодильнику. — Ничьих ухаживаний я не поощряла! Хотя нет… В детском саду мне очень-очень нравился один мальчик. Мы с ним всегда были мама и папа в ролевых играх. В младшей группе он меня замуж позвал, а я согласилась!