Триумф поражения
Шрифт:
— Видимо, да, — мне очень хочется самой вывести Гену из агентства, пока он не наговорил лишнего.
— Ниночка! Вы подумали над моим предложением? — Гена смотрит на меня со щенячьей преданностью. — Вы сегодня просто… просто великолепны! Вам так идет это платье! Как представлю, что под ним…
Николай резко поднимает Гену со стула и встряхивает.
— Куда его, Александр Юрьевич? — спрашивает Николай, держа Гену за воротник его легкой куртки.
— К Нине Сергеевне, наверное, — насмешливо предполагает Холодильник. — Это же ее поклонник.
— К вам? — недоверчиво спрашивает меня Николай
— Что вы с ним делаете?! — раздается с порога крик.
О! Только Сальмонеллы здесь и не хватало!
Яна Львовна получила кличку Сальмонелла еще полтора десятка лет назад, когда начала заказывать в нашем агентстве детские праздники для своего сыночка Гены. Такое прозвище ей дал сам Юрий Александрович, которого она доводила своими разговорами до желудочных коликов.
— Сальмонелла относится к первой тройке лидеров диарейных болезней. Отличается вредоносностью и неуязвимостью, — смеясь, говорил мне старый хозяин, когда по вечерам я, десятилетняя девчонка, пробиралась в его кабинет.
Однажды, рисуя возле Павлы Борисовны, которая караулила меня до прихода моих родителей с работы, я познакомилась с Геной. Симпатичный скромный мальчик шепотом спросил меня, не видела ли я его маму.
— Твоя мама — Сальмонелла? — тоже шепотом спросила я.
— Нет, — удивился Гена. — Она Яна Львовна.
Мы часа два играли с Геной в кабинете Павлы Борисовны, пока его мать обговаривала детали детского праздника для десятилетнего сына. Когда Яна Львовна пришла за сыном, тот радостно сообщил ей, что Нина — его подруга и он приглашает меня на праздник. От Павлы Борисовны Яна Львовна узнала, что я живу в этом доме в трехкомнатной квартире, и с этого времени я стала "невестой" Гены. По версии Сальмонеллы, конечно. Нет, Гена мне нравился. Он очень добрый и честный. Полная противоположность матери даже в мелочах. Последние пару лет Гена каждый месяц делает мне очередное предложение руки и сердца. Недавно у него появилась привычка делать это слегка подшофе. Для храбрости, видимо. Сегодня этот несчастливый день.
Сальмонелла забегает в приемную и буквально выдергивает сына из рук Николая.
— Что это? Наручники?! — визжит она. — Что вы делаете с моим сыном?
— А как прошли вы? — сурово спрашивает Яну Львовну Холодильник.
— Обыкновенно, как всегда прохожу, — отвечает женщина. — Снимите наручники!
Холодильник приказывает освободить поникшего Гену, которого тут же уводит возмущенная Сальмонелла, пригрозив Николаю Страсбургским судом.
— Проходной двор! — бросает Холодильник в пространство, потом говорит мне с легким презрением. — Идите… спать, востребованная невеста.
Утро вторника в агентстве начинается с потрясающей новости. Хозяин приказал изменить систему охраны здания и даже сменил охранную фирму. С десяти утра по зданию ходят высокие мужчины в черных костюмах, создавая стойкое ощущение, что мы на секретном правительственном объекте.
— Они стирают память такими специальными стирателями, — шепчет мне Димка, когда Павла Борисовна собирает нас в холле. — Видела "Людей в черном"?
— Друзья! — Павла Борисовна улыбается нам успокаивающе. — Александр Юрьевич подписал договор с новой охранной фирмой. Несколько изменяются
Отчетливый женский вздох раздается в тишине холла. На верхнюю ступеньку парадной лестницы, ведущей к лифту, выходит мужчина не существующего в природе вида. Нет, конечно, в некоторых западных фильмах и глянцевых журналах встречаются подобные экземпляры. Но в жизни их так близко никто не видел. Я уж точно. Прохор Васильевич улыбается нам и слегка склоняет голову, приветствуя всех. Это мужчина тридцати-тридцати пяти лет, с идеальным лицом скандинавского воина, идеальной фигурой шпиона высшего эшелона, блондин с идеальной прической и укладкой.
Стон Марины выражает мысль всех присутствующих в холле женщин. И эта мысль формулируется коротко и ясно: "Почему это не мой мужчина?"
Глава 6. Начальник охраны
Для того, чтобы сохранить хорошую фигуру
и хорошие отношения,
нужно совершить одно и то же действие:
вовремя закрыть рот.
Олег Рой
— В нашем здании есть клад, — озвучивает свою версию Костик. — И не маленький!
— На агентство готовится нападение, — предполагает растерянная Марина. — Может, преступники думают, что Александр Юрьевич перевез сюда какие-то важные документы.
— Зачем? — ставлю я ее в тупик своим вопросом. — Неужели важным документам плохо лежится в том самом месте, где они были до этого?
— А если ему надо держать их при себе? — находчиво парирует Марина. — А он все время здесь!
— Глупости! — смеется Павла Борисовна. — Настолько важные документы с собой не таскают. Крайне глупо хранить их в нашем агентстве.
— Тогда клад? — возвращает нас к версии Костика Римма Викторовна.
— Ага! — теперь смеюсь я. — Царскими монетами и ассигнациями.
— Есть идея! — включается в гадание Димка. — Я в фильме одном видел: Хозяин готовит с кем-то тайную встречу, с кем не может встретиться в другом месте. А наше агентство — место незначительное для империи Климовых. Поэтому здесь и состоится встреча для отвода глаз.
— Чьих глаз? — иронизирую я. — Нас здесь несколько десятков человек. Нас тогда убирать надо как свидетелей.
— Убирать? — круглые кукольные глаза Марины становятся еще круглее. — В каком смысле?
— Думаю, удушение, — подхватывает мою шутку Димка. — Чтобы шума не было.
— Да, — немного подумав, соглашаюсь я. — И крови.
В наступившей тишине слышно, как нервно сглотнула Марина. Через пару секунд раздается дружный хохот.
— Идите на места, друзья! — вытирая слезы, говорит Павла Борисовна. — Всё разъяснится само собой.
Но ничего само собой не разъяснилось.
К полудню выяснилось, что Прохор Васильевич занял небольшой кабинет на первом этаже. Все сотрудники-женщины вдруг вспомнили, что давно не справлялись о самочувствии Дарьи Владиленовны, сидящей в холле, и по очереди отправились ее навещать. Старая мудрая женщина всех благодарила и подробно рассказывала о своем давлении и пошаливающих в последнее время нервишках.