Триумф поражения
Шрифт:
Ленкино ателье справилось с заказом великолепно: по Ленкиному же эскизу создана обтягивающая блестящая голубо-зеленая юбка-хвост в пол и топик-лиф, оставляющий открытыми плечи и живот. Прекрасно зная, что за открытый живот я получу десять лет лагерей без права переписки, Ленка закрыла его невесомой прозрачной тканью с блестящими вкраплениями. Судя по флюидам недовольства и раздражения, которыми сочится Холодильник, прикрытый живот меня не спасает. Видимо, условный срок я всё-таки получу.
Наряженная
Верещит в углу сверчок,
Дверь закрыта на крючок.
Я разглядываю книжку
Про хрустальный башмачок.
Во дворце весёлый бал,
Башмачок с ноги упал.
Очень Золушке обидно
Покидать высокий зал.
Но она домой ушла,
Платье пышное сняла
И опять в тряпьё оделась
И работать начала…
Стало тихо и темно,
Лунный луч упал в окно.
Слышу голос мамин милый:
"Спать тебе пора давно!"
Замолчал в углу сверчок.
Повернусь-ка на бочок -
Догляжу во сне я сказку
Про хрустальный башмачок.
Дедушка и тетя дарят Маше… хрустальные башмачки — итальянские прозрачные туфельки.
Холодильник удивляет меня, когда приглашает Машу танцевать, взяв девочку на руки. Она крепко обнимает сильную шею Шаши и счастливо смеется при каждом крутом повороте Холодильника вокруг своей оси. После танца Климов-младший встает на колено и дарит нашей живой кукле… кольцо с драгоценным камушком. Это изумруд.
Нежные пирожные в виде разноцветных бабочек подают всем, в том числе и семи куклам. Тоска и жалость сжимают мое сердце, вызывая першение в носу и горле. Это самый печальный праздник в моей жизни! Да по сравнению с ним торжественный развод Тарасовых — фестиваль юморины.
— Нина Сергеевна! — восхищенный тон в голосе Кирилла Ивановича слегка напрягает. — Это было великолепно! Так, как мы и хотели!
Элегантный дедушка Маши ведет меня в медленном танце и параллельно делает комплименты. Благодарно киваю головой, но ничего не отвечаю. Я в шоке. Без комментариев. Странно то, что вы именно так и хотели.
Танцующие рядом Холодильник и Светлана бесят меня самим своим существованием, а не только танцем, в котором Хозяин крепко прижимает к себе невесту и сверлит меня взглядом ревнивого мужа, наконец-то поймавшего изменницу-жену с поличным.
— Как русалочье платье удивительно окрасило ваши прекрасные глаза! — не унимается Кирилл Иванович. — Просто наполнило цветом!
Приклеиваю кукольную улыбку и снова ничего не отвечаю.
Кирилл
Если я не придумаю, как справиться с одержимостью Хозяина, он скоро либо убьет меня, либо запрёт в высокой башне от всего мира. И это не метафора!
— Это явно лишнее, благодарю вас, — мягко улыбаюсь я настырному мужчине, отбирая свои руки.
— Не откажете мне в удовольствии пригласить вас на ужин? — настаивает Кирилл Иванович, провожая к столику.
Няня и странный молчаливый отец увозят Машу домой, а мы, взрослые, остаемся "праздновать".
— Нина Сергеевна! — Светлана лучится счастьем. — Спасибо Вам за Машу. Она сегодня ляжет спать счастливой. Она год ждала кукольного дня рождения!
Пока я думаю, что ответить, Кирилл Иванович рассказывает всем:
— Нина Сергеевна согласилась поужинать со стареющим холостяком!
Мои глаза, по моим же подсчетам, должны были увеличиться вдвое, но то, что неинтеллигентно открылся мой рот, это совершенно точно.
Слова будущего тестя срывают Холодильнику последний предохранитель. В отражении карих глаз я уже посмотрела диафильм: моя мучительная смерть, прощание с моим бездыханным телом, девять дней, сорок, годины… Всё как и положено…
Остаток вечера проходит так: Холодильник молчит и сердится, я сержусь и молчу, Светлана болтает без умолку, Кирилл Иванович сыплет комплиментами и шутками.
Когда семейство Костровых отбывает из агентства вместе с Холодильником, мы с друзьями садимся пить чай с пирожными-бабочками.
— Платье какое удивительное! — улыбается Дарья Владиленовна. — Какая оригинальная идея!
— Это всё Ленка! — хвастаюсь я талантами подруги. — Ее идея, ее исполнение!
— Ты супер! — хвалит Костик, съедая четвертое пирожное. — Но жалко тебя.
— Точно! — подхватывает Димка. — Шла бы переоделась. Вернется ведь… А сегодня полнолуние.
— Слушайте! — смеюсь я. — Я с декабря только и делаю, что постоянно переодеваюсь!
— Зато жизнь нескучная! — утешает меня Павла Борисовна.
— Обхохочешься! — мрачно подтверждаю я. — Пара часов у меня, наверное, есть…
В этот момент в кафе возвращается Холодильник.
— Госпожа Симонова-Райская, прошу вас подняться в мой кабинет.
Хозяин разворачивается и уходит.
— Ты кричи, если что, — усмехается Костик. — Я могу полицию вызвать.
— Глупости, — гладит меня по руке Дарья Владиленовна. — Идите, наша принцесса! Идите навстречу своему… начальнику. Нехорошо заставлять начальство ждать.