Триумф смерти (Ореол смерти, Последняя жертва)
Шрифт:
– Я знаю, кто это. Видел ее по телевизору… – Он наклонился к Мо, спросил ее о чем-то и кивнул, услышав ответ. – Несколько раз я встречал Надин Ферст на приемах, а после смерти матери имел с ней краткую беседу.
Еве все это уже было известно.
– Вы наверняка видели ее репортажи. Особенно последние, в которых она рассказывала о совершенных убийствах, в том числе и об убийстве вашей матери.
– Лейтенант, какое отношение имеет интерес моего клиента к репортажам об убийстве его матери к убийству мисс Кирски?
– Эти
– Конечно. – Он настолько пришел в себя, что даже позволил себе снисходительную усмешку. – Надо сказать, значительная их часть была посвящена вам, лейтенант.
– Вас это раздражает?
– Признаться, не слишком приятно наблюдать, как страж порядка, работник муниципальных служб завоевывает себе дешевую популярность на несчастье других.
– Похоже, это вас не на шутку разозлило, – заметила Ева, пожав плечами. – Но, согласитесь, часть этой популярности перепала и на долю мисс Ферст.
– Люди ее профессии, как правило, завоевывают известность, эксплуатируя чужие несчастья.
– Вам не понравились репортажи?
– Лейтенант, – вмешалась Мо, чье терпение было явно на исходе, – в чем суть этих расспросов?
– Мы пока что не на судебном разбирательстве, где нужно строго придерживаться темы. Может быть, вы сочли оскорбительным повышенное внимание к вашим близким?
– Я… – начал Дэвид и запнулся, поймав взгляд Мо. – Я вырос в достаточно известной семье, – сказал он осторожно. – Мы привыкли к подобного рода вещам.
– Не могли бы вы, лейтенант, задавать конкретные вопросы? – снова вмешалась Мо.
– Это вполне конкретный вопрос. На Луизе Кирски в момент убийства был плащ Надин Ферст. И знаете, каково мое мнение, мистер Анжелини? Я считаю, что убийца принял жертву за другого человека. По-видимому, он ждал Надин, а Луиза просто не вовремя вышла за сигаретами.
– Ко мне это в любом случае не имеет никакого отношения. – Он обернулся к своим адвокатам. – Ни малейшего! Я просто оказался свидетелем, вот и все!
– Хорошо, пока оставим это. Вы сказали, что видели убийцу. Как он выглядел?
– Не знаю. Он все время находился спиной ко мне, и я его не разглядел.
– Но вы поняли, что это мужчина?
– Я это предположил. – Дэвид замолчал, переводя дыхание, и Мо что-то зашептала ему на ухо. – Шел дождь, – добавил он. – Кроме того, я был в нескольких метрах от места трагедии, в машине.
– Но вы сказали, что видели лицо жертвы.
– Она оказалась в свете фонаря, когда он – то есть убийца – направился к ней.
– Ну ладно, а этот убийца, который мог быть и мужчиной, и женщиной и который появился ниоткуда, – он был высокого роста или маленького? Молодой, старый?
– Не знаю. Было темно.
– Вы же сказали, что горел фонарь!
– Он освещал
– Как удобно получилось! И как оригинально: он был в черном…
– Лейтенант, если вы будете отпускать саркастические замечания, я буду вынуждена советовать моему клиенту не отвечать на вопросы.
– Ваш клиент завяз по шею! На мой сарказм можно не обращать внимания. Есть три вещи поважнее: средства, мотив и возможность.
– Вы располагаете только показаниями моего клиента о том, что он был свидетелем преступления, – заявила Мо, барабаня наманикюренными ногтями по столу. – У вас нет никаких оснований подозревать его в том, что он замешан в двух предыдущих убийствах. Я вас прекрасно понимаю, лейтенант, – по городу разгуливает опасный маньяк, и вам необходимо срочно утихомирить начальство и общественность, арестовав хоть кого-нибудь. Но я не допущу, чтобы этим «кем-то» оказался мой клиент!
– Ну, это мы еще посмотрим.
Ева сознавала, что доказательств у нее действительно нет, и поэтому очень обрадовалась, когда ее сотовый телефон пропищал дважды – это был условный сигнал Фини. Она почувствовала мгновенный приток адреналина и сказала, стараясь ничем не выдать свою радость:
– Извините, я покину вас на минуту.
Она вышла в коридор. От комнаты для допросов ее теперь отделяла стеклянная стена, прозрачная лишь с одной стороны. Еву оставшиеся там не видели, а она могла сколько угодно наблюдать за беседой клиента с адвокатами.
– Ну, давай, Фини! – воскликнула она, сняв трубку. – Я мечтаю загнать этого сукина сына в угол!
– Я в самом деле кое-что откопал. Надеюсь, тебе понравится. Ивонна Меткалф вела с ним тайные переговоры.
– По поводу?
– По поводу участия в его проекте. Я наконец отловил ее агента. Оказывается, Анжелини предложил ей сняться в главной роли в фильме по его сценарию. Об этом не распространялись, потому что она собиралась в тот момент сниматься в каком-то комедийном сериале. Она предложила Анжелини подписать контракт на ее условиях, в которые входил процент от прибыли и двадцать часов промоушена.
– Ого, аппетит у нее был хороший!
– Что и говорить, она его прижала. Из слов агента я понял, что Меткалф была ему необходима, потому что деньги давали под нее. А Анжелини изо всех сил старался вытянуть свой проект.
– Значит, они были знакомы. И в знакомстве был заинтересован он…
– Агент сказал, что Анжелини несколько раз встречался с ней. Причем дважды – в ее квартире. Судя по всему, она вертела им как хотела – знала, что он никуда не денется.
– Обожаю, когда все встает на свои места! – Ева взглянула через стекло на Анжелини. – Вот и ниточка нашлась, Фини. Он знал их всех!