Трое из Тринадцатого
Шрифт:
– Мародерка, если по-простому, - пояснила Жасмин. – Брошенные здания, где все еще хватает ценного. А у нас – не всегда находятся время, силы и профильные специалисты.
– Ната, ты как? – поинтересовался у задумавшейся девушки Альберт.
– Мне кажется, подход здравый. Беремся!
– Вот и славно, - Локсли поднялся со стула. – Тогда я пойду поработаю. Жасмин, расскажи нашим новым друзьям подробности дела.
И скрылся за одной из дверей в дальней части подвала. Оставшийся безымянным мрачный соратник Локсли за ним не последовал, а просто присел за свободный стул, все так же продолжая
– Значит, смотри, как оно тут устроено, - Жасмин развернула на столе карту. – И запоминай. Вынести отсюда бумагу не дам.
Задачу она ставила довольно толково. А присоединившаяся к разговору вторая девушка, отзывавшаяся на имя Клео, давала не менее полезные уточнения про охранников района высот, их маршруты и повадки. И она же учила пользоваться переданным Наталии набором отмычек. Не то чтобы в этом было что-то всерьез сложное, но пара тонкостей могла здорово упростить работу.
Заодно она подсказала, где можно было найти Гарольда. Вопросов, что характерно, не задавала – видимо, непонятный мутант действительно имел определенный авторитет.
Напоследок Клео шепнула Наталии на ухо:
– На самом деле Локсли зовут Донован. Но я тебе этого не говорила!
Глава 2.4
– Кажется, это здесь, - Альберт скептически посмотрел на полуразрушенный дом.
Жилыми эти руины никак не выглядели. И даже разбежавшиеся при приближении чужаков дети явно обитали где-то еще.
У порога стоял лысоватый неопрятный мужичок в драном зеленом свитере. Он крутил на ладони волчок и насвистывал какую-то песенку. Что-то в его поведении здорово насторожило Наталию.
– Эй, приятель, я могу тут найти Гарольда? – поинтересовался Альберт.
Мужичок повернул голову в сторону путешественников, осмотрел их странным дерганым взглядом, улыбнулся и снова вернулся к своему волчку.
– Так все-таки, Гарольд тут живет? – не отставал Альберт.
– Зеленая луна! Оранжевое небо! – содержательного в ответе не было ничего.
– Ты часом не дядюшка Слэппи, приятель? – Альберт уцепился за данную Бет характеристику единственного свидетеля неведомых тварей.
– Я – четвертый! – хихикнул мужичок и больше на вопросы не отвечал.
Путешественники осторожно зашли в дом. Внутри он выглядел заметно лучше, чем снаружи, сохраняя заметные признаки человеческого жилья.
– Не меня ищете? – раздался хриплый голос из дальней комнаты.
– Если ты Гарольд, то тебя. Нас Бет послала, вопросы у нас были.
– Ну, заходите, гладкокожие, - из комнаты раздалось царапающее уши хихиканье. – Бедный старый Гарольд всегда рад хорошим собеседникам.
Как бы ни готовилась Наталия – она все равно вздрогнула, увидев хозяина дома. Бет не соврала – судя по виду, он должен был быть мертв по меньшей мере месяц. Но он двигался, дышал и внятно говорил. А в его единственном желтом глазу светилась усмешка.
Второго глаза то ли не было вовсе, то ли его залепила та зеленая дрянь, что заменяла Гарольду кожу и, похоже, мышцы. Кое-где вроде бы даже просвечивали кости, но рассмотреть это в полумраке было сложно, да и не очень-то хотелось.
– Пожертвуете бедному старику десяток монет на жизнь?
– А и пожертвуем, отчего же
Благо, поболтать Гарольд любил. Причина, по которой выходцы из Убежища появились в его логове, поначалу даже забылась. Наталии, и особенно – Альберту было очень интересно, кто такой Гарольд и как он стал тем, кем стал. Макс же привычно стоял в стороне и помалкивал.
Родился Гарольд еще до войны. Ему было восемнадцать лет, когда двери его Убежища открылись, и он в компании таких же подростков-сверстников оказался в большом мире. Кто-то не пережил и недели, кто-то прибился к одной из многочисленных послевоенных банд, кто-то попытался начать мирную жизнь – так, как ее понимал. А Гарольд, с детства отличавшийся упрямством и целеустремленностью, постепенно создал одну из первых караванных компаний на Пустоши.
Проблемы начались, когда на караваны стали нападать совершенно невероятные мутировавшие твари. Судя по описанию, недоброй памяти собаки-мутанты по сравнению с ними были просто-таки образцом чистоты вида. И тогда врач Хаба, по словам Гарольда – умнейший парень, ученый и философ, - предложил организовать экспедицию в поисках источника мутаций.
Дорога привела их на заброшенную военно-исследовательскую базу, где один из членов экспедиции случайно активировал охранную систему. Ловушка захлопнулась, и оставался только один путь – вперед, к центральному компьютеру. Доктор Грей обещал, что сможет взломать и разговорить любую технику. И он же погиб последним – кран сбросил его в чан с какой-то кислотой.
От всей экспедиции в живых остался только Гарольд. Он не помнил, как оказался за пределами базы. Его нашли какие-то люди, помогли добраться домой в Хаб – и тогда он уже начал меняться. От мутанта отвернулись друзья и знакомые, а сбережения свои он и так по большей части потратил на экспедицию.
С тех пор прошло почти 60 лет. Гарольд обустроил себе новое жилище в заброшенной и разрушенной части города. Обзавелся новыми знакомствами. И просто жил, как получалось.
Простая и жуткая история, немало скрашенная специфическим черным юмором рассказчика. В подробности же Гарольд то ли не хотел вдаваться, то ли многого просто не помнил.
– Ну что, стоит мой рассказ десяти монет? – хмыкнул мутант, когда вопросы о его жизни иссякли.
– Было бы неплохо узнать о когтях смерти. Говорят, снова начали часто пропадать караваны, - в словах Альберта были заметны характерные приемы опытного мозгокрута, и Наталия поморщилась.
– Так, значит, вы говорили, вас Локсли послал проведать старика, - невпопад ответил Гарольд и прищурился.
Наталия ухмыльнулась – она точно помнила, что никто из них ничего такого не говорил. Но смысла отрицать не было никакого.
– Не совсем. Помощница его, Клео.
– Да, помню ее. Улыбчивая такая девочка, добрая. И вообще Дэвид Локсли и его люди - ребята хорошие, помогают бедным старикам. И детишкам.
– Гарольд покачал головой. – Значит, так. Сам я отсюда выхожу редко, и никаких когтей, локтей и коленей смерти не видел. А вот дядюшка Слэппи – видел. И придумать он такого не мог – нет у него фантазии. Сломалась, если когда-то и была. С ним поговорите, он наверняка припомнит, где на этих тварей наткнулся.