Трое за те же деньги (сборник)
Шрифт:
— Замолчи… — прорычал он, задыхаясь от распиравшего гнева. Окончательно выйдя из себя, Стоун схватил горячий кофейник и швырнул его Дебби в лицо.
Девушка дико вскрикнула, отшатнулась и закрыла руками лицо. Тут она споткнулась о кресло и рухнула на пол, тело корчилось, ноги в золотистых босоножках бились в судорогах от страшной боли. Вдруг она перестала кричать и теперь раздавались только жуткие сдавленные рыдания.
Судья Макгроу вскочил, жестом словно пытаясь оградить себя от этого зрелища, но поняв, что нигде не спрятаться, прошипел:
— Ты
Макс провел рукой по лбу, бессвязно бормоча:
— Я не хотел этого. Боже, я не хотел! — сказал он.
Один из игроков не выдержал:
— Что же мы стоим и ничем не поможем?
Он сочувственно наклонился к Дебби и погладил её по плечу. Потом попытался отнять её руки от лица, но девушка завизжала, как резаная.
Судья Макгроу посмотрел на часы, окружной судья, сухопарый человек с настороженными глазами, незаметно проскользнул в прихожую. Все, за исключением человека, склонившегося над Дебби, смотрели на Стоуна.
Макс пожал плечами, глаза его тупо остекленели.
— Что я наделал, — пробормотал он. Потом остановил взгляд на судье. — Бен, вы с Джо отведете её к врачу. И поскорее. Сейчас же.
— Нет, Макс, я тут ни при чем, — возразил судья, а Джо, сидевший за столом, отрезал:
— Не говори глупостей, Макс! Прекрасно знаешь, что мне не следует засвечиваться, а вдруг пойдут вопросы! Я лучше…
— Заткнитесь оба! Одевайтесь и ведите её к врачу. Ей нужна помощь.
— Где же взять доктора, который не задает вопросов? — буркнул судья и почесал за ухом.
— Иди к тому, который освободил твоего сына от службы в армии! — прорычал Стоун.
Глава 12
На следующее утро около десяти Ларри Смит остановил машину перед Парквэй Билдинг. Светило солнце, веял легкий ветерок. Разве могло быть иначе? Ведь он счастливчик! Погода вполне соответствовала его настроению. Он только что покинул брюнетку — дивная оказалась штучка! Незабываемая ночь, малышка чертовски хороша!
Тихонько насвистывая, он распахнул двери своей четырехкомнатной квартиры, залитой осенним солнцем. Оглядел гостиную: золотистые шторы, мебель цвета меда, бар со стойкой и шкаф для пластинок. Продолжая насвистывать, Ларри вошел в столовую и получил по затылку удар ребром ладони, отбросивший его к столу.
За дверью стоял мужчина в плаще — казалось, его могучая фигура заполняла все пространство. Хмурое лицо казалось усталым, но жестким, как и сжатые кулаки.
Ларри медленно пришел в себя.
— Что тебе нужно?
— Ты знаешь, кто я?
— Да. Бенджон.
— Тогда ты знаешь, зачем я здесь. — Дэйв шаг за шагом наступал, опустив руки в карманы плаща. — Теперь можно переходить к делу.
Ларри стоял, широко расставив ноги. Выглядеть уверенным и спокойным стоило ему немалых усилий.
— Не торопись, Бенджон, — сказал он. — Тебя могут арестовать за незаконное вторжение в мою квартиру!
Бенджон протянул руки и легко, без всяких усилий притянул
— Что для тебя сделал Слим Лори?
Ларри пытался говорить, но тиски Бенджона не давали.
— Даю тебе единственный шанс. Как только отпущу руки, ты заговоришь. Если будешь молчать, тебе конец.
Он отпустил горло Ларри, и в тот же миг Смит рухнул на колени.
— Говори! — бросил Бенджон.
Ларри медленно поднял голову.
— Мне приказали с тобой разделаться, — осипшим голосом выдавил Ларри. Руками он держался за брюки Бенджона, чтобы не упасть.
— Кто? — спросил Дэйв.
— Стоун, Макс Стоун. Я связался со Слимом, он сделал бомбу и установил её в твою машину. Но мы ничего не имели против твоей жены. — Внезапно у Ларри сдали нервы, он задрожал и расплакался. — Вышла ошибка, понимаешь, ошибка!
— Почему Стоун решил меня убрать?
— Не знаю! Видит Бог, не знаю! — Ларри слышал, как Бенджон с шумом втянул в себя воздух; ему хотелось кричать, что это правда, что он ничего не знает, что только выполнил приказ, что теперь Дэйвом занялся другой, но с его губ не сорвалось ни звука.
— Теперь тебе конец, — процедил Бенджон сквозь зубы. — Я постараюсь, чтобы твои хозяева узнали, кто их продал. Стоун узнает через час, Лагана ещё минут через пять.
Он вышел, не оглядываясь, захлопнув за собой дверь.
По залитым солнцем улицам Дэйв возвращался в город. Под аркой аптеки он задержался и позвонил двум владельцам игорных залов, поддерживающих тесные связи с полицией. Обоим он сообщил одно и то же — теперь он знает, что в гибели его жены виноват Макс Стоун. Ларри Смит проболтался. Оба не хотели иметь с этим делом ничего общего, были осторожны и сдержанны; облегченно вздохнули, когда он повесил трубку, — и тут же принялись названивать другим.
Бенджон ещё некоторое время постоял на улице, закуривая. Подошел мужчина, смущенно улыбаясь, попросил огоньку.
Мужчина был высокого роста, тонкие, но сильные запястья торчали на несколько дюймов из рукавов пальто. Он походил на провинциала, впервые попавшего в большой город.
— Хороший денек, верно? — спросил тот, глупо улыбаясь, когда Бенджон протянул ему спички. — Спасибо, вы очень любезны!
— Не за что, — ответил Дэйв и сел в машину. Человек прислонился к стене и, все ещё улыбаясь, проводил его взглядом.
По пути к себе Бенджон ещё раз взвесил, что ему стало известно. Его версия оправдалась. Им занялись крупные фигуры: Макс Стоун и Лагана. Хотели убрать его, а погибла Кэт. Где–то он не заметил знака «Хода нет», пошел дальше, и его решили убрать. Началось с самоубийства Дири, которое показалось странным Люси Кэроуэй. Ее убили. Когда он нашел зацепку в деле об убийстве, его отстранили; здесь–то он и не заметил запрещающего знака. Потом дал материал Джерри Фарнхэму, и тогда его решили убрать, а убили Кэт — за пятьсот долларов!