Трое
Шрифт:
Проступающий из темноты оскал маленькой девочки, кровь на красивом розовом платьице, низкий рык, отдающийся холодом в животе.
Приятный бархатный голос над ухом:
– Зачем же ты пришла сюда, девочка? И не пожила совсем… Может, чуть-чуть поживешь, если расскажешь, где подружка твоя черная? И где моя любимая женщина?
И свой, взволнованный, задушенный:
– Я не знаю… Я правда не знаю… Пожалуйста…
– Что? О чем ты просишь?
– он обошел ее, уселся напротив в кресло, покосился на медицинский столик , влажно поблескивающий
Мишель туда не смотрела.
– Ты ведь понимаешь, что я тебя не смогу отпустить?
– он участливо посмотрел на нее, - и твоих подружек тоже. Их как раз скоро приведут, сможем все вместе пообщаться.
Мишель молчала. Она сидела, отвернувшись, стараясь от всего отрешиться, не думать о том, что будет дальше. Девушка уже поняла, что попала по полной программе, и только надеялась, что Мишонн и Андреа удалось уйти. Как же она здесь оказалась?
Последним воспоминанием было то, как она, попрощавшись с Мишонн у ворот, бежала к дому. Она была взбудоражена разговором с Мартинезом, и ситуацией с Губернатором. Вечером Мишель заступала на смену у ворот, с Мишонн, и надеялась обсудить с ней дальнейшие действия. Тем более, что подруга уже должна была рассказать все Андреа. Потом шорох за спиной и темнота.
Очнулась она уже здесь, в подвале, рядом с девочкой-ходячей. И Губернатором.
Откуда он узнал про нее и Мишонн, оставалось загадкой. Которая, впрочем, очень скоро разрешилась, когда в подвал зашел тот самый охранник, что стоял на воротах сегодня ( вчера?), пропуская их с Мишонн за пределы города. Не показалось, значит, был кто-то в кустах. Он был.
Мужчина, имени которого девушка так и не вспомнила( да и не важно это, тем более теперь), оглядел ее, сидящую на кресле, похожем на гинекологическое, усмехнулся. Потом что-то пробормотал на ухо Губернатору. Тот нахмурился, кивнул на дверь. Мужчина еще раз оглядел пленницу и ушел.
– Твоя подружка где-то прячется, - Губернатор повернулся к Мишель.
– ты, наверняка знаешь, где. Будет лучше, если скажешь. Не хотелось бы применять к тебе… другие меры.
Он опять , вполне красноречиво посмотрел на столик. Мишель сглотнула:
– Я не знаю, правда не знаю…
– Пожалуй, я тебе верю.
– Подумав немного, согласился Губернатор, - ты слишком напугана. Ты вообще боязливая девочка, как я заметил. Как же тебя угораздило-то? Ночью, в чужой дом… Любопытство убивает, малышка.
Мишель ничего не отвечала, смысла не было. Она понимала, что живой он ее отсюда не выпустит, и раздумывала только о том, каким образом можно было бы освободиться и добраться до столика с инструментами. А там уже она найдет им применение. Для него. Или для себя. Надо потянуть время. Похоже, он любит поговорить.
– Кто она?
– Мишель перевела взгляд на девочку-ходячую в клетке.
– Дочь, - коротко ответил Губернатор.
– Считаешь, должен был убить?
– Не знаю…
– Вот и я не знаю.
Мишель внимательно смотрела на мужчину. Он сейчас не производил впечатления
– Послушайте, - облизнув губы, начала она, - я ничего никому не скажу. Мы с Мишонн просто уйдем. Позвольте нам уйти. Ну мы же ничего вам не сделали. И не собирались делать…
Он, казалось, внимательно и даже благожелательно слушал ее, и Мишель, воодушевленно заговорила быстрее и убедительнее:
– Мы ничего не замышляли, поверьте. Ну посмотрите на меня, ну что я могу замышлять? Нам здесь очень нравится, здесь спокойно, безопасно… - тут на ум пришла картина окровавленной Мегги, лежащей у ног ходячей, и Мишель резко замолчала.
– Ну что же ты, продолжай, - Губернатор все так же молча благожелательно сверлил девушку взглядом.- Ты остановилась на том, что тебе здесь очень нравится… Почему же ты хочешь уйти? Оставайся здесь.
Мишель не отвечала, внезапно испугавшись выражения его глаз, спокойных, равнодушных, каких-то неживых, как… как у маньяка. Она поняла, что очень сильно ошиблась в оценке его поведения и не знала, как себя вести теперь, чтоб не сделать хуже.
– Ну?
– Губернатор резко поднялся с кресла, подошел совсем близко, наклонился к лицу девушки.
– Что же ты не отвечаешь? Тебе же здесь нравится?
Он окинул внимательным взглядом ее лицо, внезапно провел большим пальцем по нижней губе, погладил по скуле.
Мишель замерла в ужасе.
– Ты красивая девочка, - задумчиво пробормотал он, - я сразу обратил внимание. Люблю , знаешь ли, красивых женщин. Но у них практически у всех есть один большой недостаток - любопытство. Мегги умерла именно поэтому. Не стоило приходить ко мне ночью. Я не забрал у нее ключ, недосмотрел… И тебе не стоило… Но ты не такая же, как Мегги? Не болтливая… Хотя подружке разболтала, но это вопрос решаемый…
Он говорил и говорил, своим глубоким бархатистым голосом, поглаживая аккуратно и даже нежно Мишель по лицу,шее, забираясь длинными пальцами в волосы на затылке.
Девушка закрыла глаза, напряглась, ужас просто сводил скулы, кожа, казалось, каменела под его пальцами.
– Что-то ты напряженная...Тебе не нравится?
– с наигранной заботой спросил он.
– Не нравится, - с губ сорвалось прежде, чем Мишель успела обдумать ответ.
– Почему? Тебе твоя подружка рассказывала же, какой я в постели? Вы, женщины, обычно откровенничаете об этом.
– Нет.
– Не рассказывала? Странно. Хотя, может, причина в другом… Сколько тебе лет, девочка? Шестнадцать, семнадцать? У тебя был мужчина?
Мишель , не в силах выдавить из себя хоть слово, кивнула.
– Да? Ну надо же… - Слегка разочарованно протянул он, - а выглядишь совсем ребенком… Такая нежная, невинная… Твоему мужчине повезло с тобой. Кто это? Этот мальчик? Твой жених? Он приходил ко мне сегодня.
Мишель резко раскрыла глаза, уставилась на мужчину с недоверием.