Тролли и легенды. Сборник

Коллектив авторов

— Ты уверена, что он не просто заколдованный садовый гномик?

— Мне бы этого хотелось, поверь, — вздохнула мать, отложив древний гримуар, который она листала. — Мне придется переписать десятки исследований и заметок, чтобы актуализировать наши знания…

— Не напоминай мне, — проворчала Тиа. — Вносить новый метачеловеческий вид в международные реестры — тот еще подарок…

— Пожалуйста, не надо! — в панике запищал гном. — Нам меньше всего нужно, чтобы весь мир узнал о нашем существовании! По крайней мере, пока!

Тиа помассировала переносицу

и сделала долгий вдох, после чего наконец перевела свое внимание на маленькое существо:

— Я вам даю один, и только один-единственный шанс объяснить мне без околичностей: чего вы хотите, зачем вы себя отправили в полицейский комиссариат и почему я, как коп, должна позволить вам оставаться на нелегальном положении вместо того, чтобы зарегистрировать вас насильно или, что еще более вероятно, бросить в Сену, дабы сэкономить себе кучу бумажной работы. Я вся внимание.

Гном, совершенно равнодушный к угрозе, серьезно кивнул:

— Меня зовут Снорри Фергюссон из клана Фергюссонов. И я нуждаюсь в помощи — и благоразумии — французской полиции по следующей веской причине…

* * *

Старое авто лейтенанта Морчезе остановилось на пустынной стоянке, и гнусавый голос Эксла Роуза^[29] в нем стих — к величайшему облегчению гнома. Когда Снорри выразил Тиа свой протест по поводу этого «отвратительного шума», последняя твердо заявила, что тому, кто носит голубую курточку и красный колпачок, следует избегать обсуждения чужих вкусов — в чем бы то ни было.

Тиа облокотилась на руль и угрюмо уставилась на ночной клуб — уродливое квадратное здание из бетона и хромированного металла. Зеленая неоновая вывеска, уныло мигающая под нависшими парижскими облаками, гласила «Le Pont»^[30].

— Сидите тут! — приказала Тиа гному.

Снорри собрался было запротестовать, но взгляд лейтенанта отговорил его. Тиа вышла из машины, пересекла асфальтированную площадку, обогнула здание и подошла к металлической двери сплошь в заклепках и без наружной ручки — вероятно, служащей для доставки грузов. Она постучала по створке, которая через мгновение приоткрылась.

— Мы закрыты, — проворчал гортанный голос. — Возвращайтесь, как стемнеет.

— Уголовная полиция, — твердым голосом отвечала Тиа. — Открывайте дверь.

Она почувствовала, как замялся охранник, затем услышала, как он отступил в темноту, прежде чем чуть открыть дверь еще на несколько сантиметров. Тиа проскользнула в щель и оказалась лицом к лицу с одним из самых внушительных типов, каких она когда-либо встречала. Вышибала, одетый в черный костюм-тройку, обладал бледной кожей, бритой головой и подбородком размером с кирпич.

Троллей было достаточно сложно отличить от людей, если не считать их бледной, иногда сероватой кожи и склонности превращаться в камень при прямом контакте с солнечными лучами — это объясняло, почему вышибала держался на почтительном расстоянии от луча света, проникающего через полуоткрытую

дверь. Этот вид нашел способ выживания в ладу с современным человечеством, захватив ночной мир: в Париже наиболее разумные из троллей, происходящие от древней касты шаманов, заправляли огромным количеством баров, дискотек и других ночных заведений, что позволяло им избегать солнца и приглушать меловой оттенок своей кожи бледным неоновым светом или цветными прожекторами.

За исключением выходцев из бывших мудрецов, превратившихся в бизнесменов, большинство троллей были довольно тупы и полагались в основном на свою физическую силу в ущерб интеллекту. К последним явно принадлежал и представший перед глазами Тиа.

— Послушайте, вам все равно придется оставить нас в покое, — неприязненно пробормотал он. — Вы ничего не можете нам сделать: у вас нет никаких улик, связывающих наше заведение с торговлей наркотиками…

— Если бы я пришла что-то обсуждать с мелкой сошкой, уже бы тебе сообщила, — сухо отрубила Тиа. — Но не в этот раз. Отведи меня к месье Соренсену.

Вышибала нахмурился, и его и без того крупная грудь, казалось, раздулась еще больше, придав своему обладателю откровенно угрожающий вид. Эти тролли, — с досадой подумала Тиа.

— Если мне придется упрашивать еще раз, — спокойно предупредила она, — я вернусь с экспертом из научного отдела и попрошу его поискать следы пыльцы фей в этой крысиной норе как следует, начиная с твоего костюма. Капиче?^[31]

Упоминания о наркотике, взлетевшем на пик популярности в недрах парижской Вуали, хватило, чтобы массивный громила сдулся, как воздушный шарик. Он на мгновение замешкался, затем раздраженно хмыкнул и жестом пригласил девушку следовать за собой. В несколько шагов он пересек пустынный танцпол и открыл скрытую дверь в стене, обитой мягкой кожей.

— Ждите здесь, — велел он Тиа, исчезая в потайной комнате.

Через несколько мгновений он появился вновь и отступил в сторону перед лейтенантом, приглашая ее войти.

— Добро пожаловать в «Мост», — поприветствовал ее радушный голос. — Вальдемар сказал, что вы хотите поговорить со мной?

Сандер Соренсен был патриархом одной из самых влиятельных семей троллей в Париже, одним из «мудрецов», правивших солидной сетью клубов, баров и отелей. Это был высокий, стройный мужчина с зачесанными назад серебристыми волосами, сверкающими белыми зубами и пронзительными голубыми глазами. В безупречном костюме пастельных тонов и с манерами энергичного человека средних лет, только что вернувшегося после игры в гольф, он напоминал Тиа модель из рекламы страхования жизни. Рядом с ним стоял рослый молодой мужчина невероятной красоты, с квадратными плечами, очень светлыми волосами и голубыми глазами, похожими на глаза патриарха — сын Соренсена, Свен. Тиа не удержалась и бросила на него оценивающий взгляд; молодой тролль из галантности сделал вид, что этого не заметил.