Тропинка чудовищ
Шрифт:
– Джеф!
– Закричала Бёрн и начала бить руками в перегородку, - Джеф! Не бросай меня!
Оказавшийся взаперти Джеф бил по двери кулаками. На поверхности оставались кровавые следы, и с каждым разом удары становились слабее.
– Почему!
– Взмолилась она, - почему ты это делаешь? Почему это происходит? За что ты нас ненавидишь?!
И ровный спокойный голос ответил ей.
– Защита основных процессов объявляется приоритетной директивой. Назначение системы защиты в нахождении и исправлении не корректно функционирующих задач. До вашего появления система функционировала стабильно. Следовательно, вы — причина ошибок. Так как возвращение к исходному коду требует дополнительного
Джеф не выдержал и убрал рукав от лица. Он боролся как мог, тело не слушалось его, но, тем не менее, Джеф приподнялся на ногах. Он выглядел замученным, но одновременно очень недовольным. В руке он держал зажигалку, и колпачок у неё уже был распахнут.
– Бёрнедит, - поправил молчун Джеф.
Бёрн не могла поверить в то, что видит, и, тем не менее, это происходило. Бэккарт быстро среагировал на предстоящее действие. Он схватил Бёрнедит и начал удерживать, чтобы та не вырвалась.
– Стой, - произнёс беспокойный женский голос в пространстве.
Джеф провёл пальцем по колесу, и на этот раз зажигалка сработала.
Прозрачная кабина вспыхнула острым светом и мгновенно заполнилась огнём. За долю секунды внутри образовалась невероятной мощи энергия, требующая высвобождения, давление сыграло свою роль, и последовал мощный взрыв. Последнее, что видела Бёрн перед тем, как её швырнуло в неизвестность, это как вырвавшаяся ударная волна буквально в клочья разнесла горящее тело узника смертельной камеры. Отлетая в противоположные друг от друга стороны конечности раздулись и, деформировавшись в клочья надувных шаров, брызнули кровавыми ошмётками мясной массы словно подстреленный помидор.
Груда обломков взмыла в воздух и помещение перестало существовать, так как было полностью разрушено. Вскоре пыль начала медленно оседать. На единственном уцелевшем островке пола всё ещё работал один из приборов. Над ним слабо мерцало теперь уже только одно изображение. Оно подёргивалось. Аппаратура была на грани того, чтобы выйти из строя.
– Что вы наделали, - сокрушённо, но всё же по-доброму, словно мать застала детей за тем, что они разбили горшочек с цветком, произнёс женский голос.
Изображение стало мигать сильнее.
– Вы активировали... Другую...
– Фраза растянулась, словно говорящему стало тяжелее произносить слова.
По проекции пронеслась дрожь, затем изображение пропало.
– Это...
Голос замедлился и стал ниже.
– ...плооох-хаааааа-ааая...
Слова тянулись невозможно долго, тон упал так низко, что походил на мужской.
– ...я-а-а-а-а-а-а-а-а...
Голос окончательно поник. Загорелся красный свет.
Глава 8.4 - Первый
ГЛАВА 8.4
КАК НАСТОЯЩИЕ
Первый
Бэккарт пришёл в себя после того, как услышал звук жадного вдоха. Так мог вздохнуть разве что человек, вынырнувший на поверхность со дна самого океана, но первое, что он осознал — что он не на поверхности океана.
Высоко в стене зияла огромная дыра, проломанная совсем недавно. Последствия этого события ещё не успели осесть пылью, в которую превратился бетон. Каменистые куски были разбросаны вокруг, местами словно прибитые арматуринами. Некоторые из фрагментов стены были такими большими, что могли бы полностью накрыть его самого, а один лежал прямо
Он приподнялся над обломками и тут же замер. На него смотрел своим единственным глазом робот, который и представлял из себя форму глаза. Но ничего не произошло ни в эту секунду, ни в следующую. Лишь резкий вдох вновь повторился где-то неподалёку. Оптика изобретения казалась не активной, а на корпусе у него зияла трещина. Похоже, что робот был повреждён.
Сразу за ним при тусклом красноватом освещении можно было разглядеть целую вереницу поломанных дройдов, некоторые из них искрились и двигались, безуспешно пытаясь протаранить себе дорогу среди обломков камней и железа. Эти роботы были намного меньше тех, что ему доводилось видеть, и кто знает, на что они были способны. Впрочем, сейчас они не представляли угрозы - внезапное разрушение вывело их из строя, так как ни один из них не мог подняться в воздухе. Разрушение...
По всей видимости стена была разворочена взрывом ещё до того, как его тело отбросило к ней, в противном случае он уже давно бы превратился в лепёшку. Последствия мощного удара взрывной волны он чувствовал до сих пор, хотя и организм сопротивлялся верить в происходящее.
Раздавшийся вздох, наполненный страданием и некоторым удивлением, теперь уже не был таким резким.
– Сюда...
– Позвал слабый голос, в котором тяжело было узнать голос бойкой Бёрнедит.
Всё ещё покачиваясь на ногах, Бэккарт подошёл к большой куче обломков, из которой звёздочкой торчали металлические прутья. Из развалин показалась рука, словно обваленная в муке и джеме. Это был не джем. Кровь перемешалась с пылью и превратилась в грязь.
– Бёрни?
– Позвал Бэккарт.
– Бёр... Бёрнедит!
– Осилил голос.
Среди камней лежала Бёрнедит. Ей посчастливилось: ни одна глыба не придавила её, ровно разбросавшись вокруг, словно по магическому повелению. Однако из её плеча чуть выше груди торчал стеклянный штырь. Он был прозрачным и тонким, даже неестественно ровным для осколка стекла. Скорее он походил на тот материал, из которого была сделана камера... Которую взорвал Джеф вместе с пультом управления и собой.
– Какая ирония, - заявила Бёрнедит хоть и слабым голосом, но твёрдой интонацией, - у этой сучки были все шансы убить меня, но дальше всех дошёл в этом вопросе Джеф...
Отбросив ногой в сторону робота, которого непрерывно коротило, Бэккарт присел рядом с девушкой и бегло оценил ситуацию.
– Это не смертельно, - сказала Бёрнедит, будто хотела во что бы то ни стало обломать сюрприз, - надо только вытащить эту хреновину...
Она осторожно вздохнула. Дыхание приводило тело в движение и это причиняло ей боль.
– Надо поскорее с этим разобраться и пойти найти его. Ему нужна наша помощь...
Выражение лица Бёрнедит было таким, словно она действительно собиралась куда-то. Прямо сейчас это было неуместным, и Бэккарт решил, что разберётся с этим позже. В конце концов проблемы нужно было решать поступательно. Он озадаченно рассматривал накопившуюся около раны кровь. Штырь определённо прошёл насквозь.