Тростинка
Шрифт:
Долго ли, коротко ли поливала осень дождями землю, а зима пришла неожиданно. Сразу снегом занесла города да деревушки русские. Перемела дороги широкие, тропинки лесные, покрыла поля покрывалом светлым, на солнышке переливающимся разноцветными огоньками, словно самоцветами изукрасила. Реки сковала льдом, синим толстым, не видать под ним воды быстрой. Редко на дороге всадники появляются, мороз заставляет народ домоседничать. Заставляет, да видно не всех.
Глава 10
Князь Властимир, не смотря на трескучий мороз, третий день охотился в окрестных лесах с приближенными дружинниками да боярами. Лица их побагровели
Много дичины было набито да домой отправлено за эти дни. Можно было бы восвояси повернуть, дать прийти в себя потревоженным лесным жителям. Но азарт не давал князю спокойно покинуть лес.
Еще с начала охоты заметили холопы матерую волчицу. Она одиноко мелькала среди лесной чащи, то появляясь на прогалинах, то внезапно исчезая среди сгустившихся деревьев. Словно не замечая вооруженных копьями и луками людей, не боясь псов, что рвались с поводков, еле удерживаемые холопами, она медленной рысью удалялась от охотников. Поведение волчицы раззадорило князя. Не смотря на возы с косулями, зайцами, лисам, белками, да куницами и прочей лесной живностью, князь охоты не прекращал. Он загнал уже одного коня, но пересев на другого, плеткой гнал его в глубокие сугробы. Дружинники, не переча князю, следовали за ним.
Волчица уводила людей все дальше в лес.
Первым не выдержал бесполезной погони холоп из деревни, постоянно сопровождающий князя в его лесных походах. Холоп знал все чащи, потайные дорожки и тропки лесные. А еще холоп знал все деревенские байки да сказки. Он то и остудил княжий пыл.
– Не достать нам ее, княже. В бирючью лощину она уводит нас. Бают: логово ее там. Зимой человеку не добраться туда. Там и летом прохода нет, завалено сухостоем кругом. Никто не ходит в ту лощину. Бояться люди. Бают: волчица – не волчица вовсе, оборотень она.
Властимир свысока посмотрел на холопа:
– Сказки это. Язычников в деревне множество. Надо книги читать греческие, там о вере новой пишут. Вы же все пням молитесь! Крещение приняли, а Перуну подношения приносите в дубовой роще.
– Не спеши судить людей, княже, – с достоинством произнес холоп, – лучше послушай, что они сказывают…
Властимир, уставший от погони, заинтересовавшись рассказом, велел спешиться и развести костры.
– Жарьте косулю, попоны стелите, – приказал он, – медовуху несите, послушаем холопа.
Дружина нехотя спешивала коней. Холопы несли срубленные сучья и пахнущие смолой сосновые лапы. Вскоре костер весело полыхал, согревая теплом бородатых охотников. Уже оттаивали замерзшие бороды, веселее блестели уставшие глаза в преддверии наливаемой в походные кубки медовухи. От костра потянуло сладким запахом жареной косули. Расслабившиеся дружинники садились на седла, брошенные на снег, и постеленные попоны, собираясь пировать, да сказки слушать.
Обстановка располагала к повествованию, и князь жестом велел холопу начинать. Тот с достоинством огладил бороду и оглядел всех собравшихся, как бы желая убедиться, что все внимают его рассказу.
– Давно то было… Не так давно, чтобы сказкой это стало. Живы еще те, с кем случилось то, о чем баять буду.
Слушатели недоверчиво переглянулись, но рассказчику перечить никто не стал. Князь промолчал, ничем не выдавая своих чувств. Верил он
– Немало воды утекло с тех пор, – рассказчик приподнял шапку да почесал макушку, припоминая давние события, – случилось то с женщиной, что в лесу живет. Она всегда там жила, сколь помню я, – он опять отвлекся и оглядел сидящих вокруг костра. В глазах его промелькнуло что-то отчужденное, словно он памятью перенесся в то время, о котором повествовал. – Была у нее дочь. Девка красоты неописуемой. Сохли по ней парни деревенские, – вздохнул он, – а приезжие, которые впервой ее видели, чуть ума не лишались от вида ее.
– Ты тоже хотел жениться на ней? – ехидно заметил Андрей.
Холоп стянул шапку и раздумчиво покачал седой кудрявой головой:
– Хотел! Как не хотеть? Среди подруг она выделялась. Только и смотрели на нее, других не замечали…
– Так подруги и извели ее из зависти? – подал голос гусляр.
– Нет. Подруги завидовали, да что тут поделаешь? Мирились в деревне с ее красотой. Да она на парней смотрела равнодушно. Не трогал никто ее сердце.
– Так чего же случилось? – поторопил рассказ холопа Властимир.
– Случилось! Воевода местный заприметил ее. С той поры не давал ей прохода. Куда она идет, он навстречь ей. Обещал выкупить ее у батюшки вашего. Да только не соглашалась она.
– Вот девка блажная! – не выдержал Андрей, – Жила бы в тереме, нужды не знала!
Холоп осуждающе посмотрел на воеводу: видно не понять тебе, господин, простых людей.
Рассказ холопа, по непонятным причинам, заставил сердце князя забиться чаще. Он осуждающим взглядом остановил Андрея, попытавшегося прикрикнуть на мужика.
Холоп продолжал:
– Пошли как-то девки по ягоды в лес. Разбрелись кто куда. А воевода следить велел за каждым шагом девушки той. Донесли ему, что ягоды она сбирает. Он, как тать, за ней в лес прошмыгнул. Потом рассказывал воевода, что девку он силой взял на поляне той. А когда встала она с земли, будто поглядела на него с ненавистью, да сказала: «Не будет тебе удачи, воевода.» Тут же о землю ударилась и обернулась волчицей. Сказывал воевода, что на послед оглянулась на него волчица, а глаза-то у нее зеленые-презеленые, как листья на деревах. С тех пор встречают в лесах местных волчицу с зелеными глазами. Сколь ни охотятся на нее, никто не смог даже ранить. Не уловимая она!
Среди дружинников раздался ропот:
«…таких сказок много слыхивали. Об оборотнях! В любой деревне: то медведь мужиком оборачивается и к бабе под бочок ночью ложится, то бабы оборачиваются кошками да по ночам коров доят. Не удивил ты. Да и девок воеводы берут к себе, а как надоест, так в деревню с приплодом привозят. Не все девки такие неподатливые!»
– Сказка моя еще не кончилась, – с достоинством повысил голос холоп, – вот дослушайте до конца. Пропала с тех пор дочь у колдуньи. Осталась она одна. Забывать стали люди о том, что случилось летом. А следующей весной колдунья среди ночи проснулась от писка детского. Сразу и не поняла; думала: кошка лесная забрела к ней. Двери открыла, а на пороге дите, еле в тряпки завернутое. Словно котенок мяучит. Колдунья, женщина добрая, взяла то дите в дом. А когда разглядела: глаза-то у дитя – как у дочери ее пропавшей – зеленые, словно листья. Выкормила девочку женщина из деревни. У нее малец свой был. Только в деревне не любят ту девчонку, уж больно она напоминает пропавшую девушку.