Троя
Шрифт:
— Они еще там, — подтвердил Просперо.
Харман обратился к Мойре:
— Ну, тогда пройди со мной до Бассейна, тут всего-то пара дней пути, вместо того чтобы посылать меня на трехмесячную прогулку по дну океана… которой я могу и не пережить. Возьмем соньер и отправимся в Ардис или же полетим на корабле на кольца, включим ток и запустим систему факсов.
Мойра покачала головой.
— Поверь, мой юный Прометей, ты сам не захочешь появиться в тех краях.
— Сейчас там резвится на воле почти миллион калибано, — пояснил маг. — Прежде они были заточены в Бассейне, но Сетебос их выпустил. Твари расправились с войниксами, охранявшими стены Иерусалима, наводнили Северную Африку и Ближний Восток
— Ариэль? — воскликнул мужчина.
Представить себе, как этот крохотный… призрак шутя усмиряет миллион разбушевавшихся калибано — да нет, хотя бы одного из них, — казалось верхом безумия.
— Ему подвластны такие силы, что и не снились вашим мудрецам, о Харман, друг Никого, — изрек Просперо.
— А-а-а, — ничуть не убежденным голосом протянул муж Ады.
Троица подошла к самому краю поросшего травой утеса, где начиналась узкая, змеистая и ухабистая тропинка, сбегавшая вниз, на берег. С такого близкого расстояния Атлантическая Брешь смотрелась гораздо правдоподобнее и почему-то страшнее. С обеих сторон отрезанный от океана сегмент омывали бурные волны.
— Просперо, — сказал мужчина, — ты создал калибано, чтобы справиться с угрозой нашествия войниксов. Но для чего ты позволил тварям распоясаться?
— Я утратил над ними власть, — промолвила аватара.
— С тех пор, как явился Сетебос?
Маг улыбнулся.
— Нет, калибано и сам Калибан перестали повиноваться мне за много столетий до Сетебоса.
— Тогда зачем было вообще создавать этих уродов?
— Для охраны, — ответил старик. И сам усмехнулся.
— Мы, постлюди, — начала Мойра, — просили Просперо и его… спутницу вывести новую расу, достаточно свирепую, дабы не дать саморазмножавшимся войниксам наполнить Средиземный Бассейн и помешать нашим работам. Видишь ли, в Бассейне мы…
— Выращивали хлопок, чай, съедобные и прочие культуры, необходимые для жизни на орбитальных островах, — закончил Харман. — Я знаю. — Тут он помедлил, переваривая слова постженщины. — Спутницу? Это ты про Ариэля?
— Нет, не про него, — покачала головой двойница Сейви. — Понимаешь, пятнадцать веков назад та, которую мы зовем Сикораксой, была еще не…
— Достаточно, — сердито прервал ее маг.
Однако мужчина не унимался.
— Но все, что ты нам рассказывал в прошлом году, это правда? — спросил он у старца. — Сикоракса — мать Калибана, а Сетебос — отец… Или ты снова солгал?
— Нет-нет, — ответил Просперо. — Калибана действительно породили ведьма с чудовищем.
— Хотел бы я посмотреть, как мозг размером с хороший сарай, не наделенный ничем, кроме здоровенных рук, совокупляется с дамой обычного человеческого роста, — заметил супруг Ады.
— Очень осторожно, — проронила Мойра.
«Могла бы придумать шутку посвежее», — мысленно поморщился Харман.
А копия молодой Сейви указала на Брешь:
— Ну что же, в путь?
— Последний вопрос для Просперо, — сказал мужчина и обернулся, но мага уже и след простыл. — Черт, ненавижу, когда он так делает.
— У него было срочное дело где-то еще.
— Да уж, не сомневаюсь. Но я хотел еще раз уточнить, какой смысл посылать меня через Атлантическую Брешь. Это же полная чушь. Я не выживу. Сама посуди, еды не будет…
— Я завернула в дорогу двенадцать съедобных плиток, — заметила Мойра.
Похищенный лишь усмехнулся.
— Ладно, еды не будет через двенадцать дней. Питья никакого…
Постженщина достала из рюкзака нечто мягкое, изогнутое, почти плоское, немного похожее на винный мех из туринской драмы, только совершенно пустой и с узенькой трубочкой на выходе. Принимая подарок, Харман почувствовал исходящую от его поверхности приятную прохладу.
— Это гидратор, —
— Я не взял с собой термокожу, — признался мужчина.
— А я положила в рюкзак. На охоте пригодится.
— На охоте?
— Вернее сказать, на рыбалке, — поправилась собеседница. — Можешь в любое время протиснуться сквозь защитное поле и погоняться за рыбами. Ты уже плавал в этом костюме под водой на орбитальном острове Просперо и знаешь: молекулярный слой защищает от чрезмерного давления, а респиратор дает возможность дышать.
— Ну а где, по-вашему, взять наживку?
Мойра сверкнула зубами точь-в-точь как Сейви:
— Акулы, киты-убийцы и многие другие глубоководные твари отлично клюнут на твое собственное тело, Прометей.
Харману было не до смеха.
— С чем же я выйду на акулу, кита-убийцу или другую глубоководную тварь, на которую захочу поохотиться? Может, сражу ее наповал моим остроумием?
Спутница вынула из рюкзака и протянула мужчине ружье.
Черное, короткоствольное, оно было гораздо тяжелее и не столь изящно с виду, как дротиковые винтовки колонистов, но дуло, рукоять и спусковой крючок смотрелись очень похоже.
— Оно стреляет пулями, а не хрустальными дротиками, — пояснила Мойра, — и при помощи пороха, а не газа, как ты привык… Хотя принцип действия тот же. В рюкзаке три обоймы боеприпасов. Шестьсот боевых патронов. Под водой они способны создавать перед собой вакуум, дабы вода не замедляла движения. Чтобы снять с предохранителя — вот он, — нажми большим пальцем на красную точку. Отдача намного сильнее, чем у винтовки, но ты привыкнешь.
Супруг Ады несколько раз поднял оружие, прицелился в бескрайнее море и, убедившись, что предохранитель на месте, убрал ружье в заплечный мешок. Опробовать можно будет и после, в самой Бреши.
— Подкинуть бы в Ардис хотя бы десяток-другой таких игрушек, — мечтательно произнес он.
— Отнеси для начала эту, — сказала постженщина.
Харман едва не бросился на нее с кулаками.
— Отсюда больше двух тысяч миль пути! — рявкнул он. — Не знаю, как быстро я смогу идти, даже если научусь охотиться на вашу чертову рыбу и если ваша хреновина под названием «гидратор» завтра же не испортится. Ну, сколько? Двадцать, тридцать миль в день? Получается двести дней на одну лишь дорогу до восточного побережья Северной Америки. Это при условии, что дно будет плоским … А я уже вижу на картах ближней и дальней сети: впереди треклятые горы, целые гряды! Плюс ущелья — глубже Большого Каньона в Колорадо! Гигантские валуны, скалистые расщелины, складки коры на тех участках, где дрейф континентов заставлял перемещаться целые массы земли, бездонные пропасти в местах активности тектонических плит, в результате которой вскрывалось океаническое дно, извергая наружу потоки лавы. Да и само оно постоянно меняется: коварное, каменистое, неудобное для ходьбы! Положим, за год я как-нибудь доберусь до берега; так ведь оттуда чуть ли не тысяча миль до Ардиса. И это через джунгли, кишащие динозаврами, саблезубыми тиграми, войниксами! А ты и твой киберкосмический мутант можете квант-телепортироваться куда пожелаете. Ну, возьмите же меня с собой! Или вызовите соньер из какого-нибудь укромного местечка, где вы прячете свои игрушки. Несколько часов перелета, и я был бы дома, помогал бы своим товарищам… Так нет же, вы посылаете меня на верную гибель. Ладно, представим, что я перенесу дорогу. Но за долгие месяцы путешествия Ада и все, кто мне дорог, наверняка умрут: их убьет или выродок Сетебоса, или войниксы, или зима, или голод. За что вы так со мной?