Трудовые будни барышни-попаданки 5
Шрифт:
– Ядреное зелье, – уважительно заметил он. – Эмма Марковна, подарите мне скляночку? А то холопы, как вразумлять начнешь, обмирать любы.
– Подарю непременно, – согласилась я. – Сейчас такое зелье попробуем, после какого не пробудить. Таснасия, готовьте змеиные слезы!
Я уверенно командовала, но при этом чувствовала себя гадко. Татьяне было всего лишь сказано, что ничего страшного не случится и ничего не надо бояться. Но бедняжка все равно тряслась. Что же касается ее юного друга, он шагнул вперед и произнес дрожащим голосом:
– На мне зелье пробуйте…
– Молчи! Барину решать, с кого начинать, – резко сказала Настя, пока князь не вмешался. Он кивнул, моя ассистентка продолжила: – Сейчас приступим. Эмма Марковна, давайте я вам маску защитную надену. Вот так.
Князь с интересом глядел, как «Таснасия» надевает мне на лицо марлевую маску.
Между тем настал ключевой момент нашей авантюры. Маски, конечно, Настюша не перепутает. Главное – как мерзавца убедить.
– Зелье это змеиное, шипучее, как шампанское, – пояснила Настя. – У того, кто рядом, нос и губы должны быть защищены. Ваше сиятельство, вам тоже надо надеть.
– Надо ли? – слегка растерянно молвил князь, потерявший почти весь апломб рядом с властной и таинственной незнакомкой, да еще с загадочного Кавказа.
– Если боитесь, ваше сиятельство, тогда отойдите к дверям, к свежему воздуху, – строго сказала Настя.
А я замерла. Были запасные планы, но они подразумевали прямое насилие, а его реализация всегда непредсказуема.
Но мы не ошиблись. У каждого тирана в глубине души живет крутой пацан, который всегда поступает по-своему и при этом легко ведется на любое «слабо».
– Чего к дверям? Чего боюсь? Давайте вашу навязку, – распорядился князь.
Настя порылась в сумке на пару секунд дольше.
– Не удивляйтесь, ваше сиятельство, она охранными каплями пропитана. Я завяжу, мне сподручней. Вот так!
– Чего она… – растерянно пробормотал князь. Попытался сорвать пропитанную эфиром маску. Но Настена схватила его за руки и удержала три необходимые секунды.
– Что ты с барином делаешь?! – воскликнул капитан стражи. И шагнул к господину, ожидая приказа.
Господин вместо приказа выказал очевидное желание улечься там же, где и стоял.
– Держи его, упадет! – повелела Настя. У капитана хватило ума подхватить падающее тело и помочь дотащить до кресла. Барин в нем уместился, откинувшись набок.
Тем временем я достала из сумки свисток. Обычный милицейско-полицейский… между прочим, совсем не обычный для 1825 года. Свистки были всегда, вроде того, что обещал добрый старичок-лесовичок: «Будет вам и белка, будет и свисток». Только свисток был короткой дудочкой, тоже эффективной. Но не настолько, как карманный металлический или пластиковый свисток из моего мира, с горошинкой. В Мишиной лаборатории трудились над ними полгода. В очередной раз оказалось, что не так-то и просто взять да и воспроизвести в прошлом вещь из будущего. Но Миша экспертным тоном заявил, что наконец-то тождество достигнуто.
Я бы и в метельно-туманных поездках использовала свисток вместо рожка, но встречные ямщики, привычные к трубе и колокольчикам, могли не понять незнакомого предупреждения. Если же человек знает, какой сигнал
Поэтому свистнула. И не прошло трех минут, как на пороге пыточной камеры появился Еремей. В мундире и эполетах, а уж грозного взгляда ему было не занимать – как-никак начальник моего конного двора и диктатор всех конюхов.
– Чиновник по особым поручениям из Санкт-Петербурга! – произнес он вольную переработку известной цитаты. – Капитан МВД Фролов. Извольте пояснить, для чего предназначены орудия истязания!
Главный стражник и парочка подручных растерянно переглянулись. Казалось, их засасывает в водоворот непонимания.
– Барин почивать изволит, проснется – объяснит, – неуверенно пробормотал главный стражник.
– Неужели ваш барин с этим преступным хозяйством один управлялся?! – громко удивился Еремей, указывая на дыбу. Казалось, с мундиром он обрел дополнительные актерские способности.
– Танюша, – шепнула я, – пора тебе сказать.
Татьяна испуганно оглядывалась то на спящего барина, то на петербургского «чиновника». Но ее друг взял игру на себя.
– Вот этот, Иван Косарь, – главный по застенку, – сказал он. – Все через его руки проходили.
– Так это? – столь же гортанно вопросил Еремей. – Тогда ты, мил человек, заарестован.
Настя тотчас вынула из своей полезной сумки наручники – тоже Мишина разработка, и секунды через три злодей Косарь стал безопасен.
У Насти нашлись еще два комплекта наручников для помощников палача. После этого пришлось пользоваться обычным вервием. Причем Еремей только командовал:
– Этого свяжи. Да крепче затяни! Всё, теперь сам руки подставляй!
Степан и осмелевшая Татьяна называли имена основных сподвижников барина – таковых оказалась дюжина. Их перевязали, они со страхом поглядывали на гостей, а также на господина. Настя, имевшая почтение к титулованным особам, связала ему руки мягким поясом от халата, надежным, как и веревка. На лице князя была надета толстая марлевая маска, а под ней – кляп.
Когда исполнители были связаны, Еремей велел демонтировать некоторые пыточные тренажеры и доставить вниз. Там уже готовили целый санный обоз. Я и Настя провели поверхностный обыск, который дал блестящий результат: полноценный журнал деятельности застенка, с полным перечнем несчастных, переступивших порог. Напротив нескольких имен с фамилиями или прозвищами были поставлены крестики.
Напуганные охранники подтвердили печальное предположение. И даже сказали, где и когда погребены тела. Настя быстро записала их суетливые ответы, так что губернским чиновникам не удастся отвертеться от эксгумации.
Потом я отдельно поговорила с управителем – холеным, хорошо одетым, но так же напуганным, как и все обитатели замка. В прямом садизме он не обвинялся.
– Барина на время в усадьбе не будет, – сказала я. – Может, и навсегда. Хозяйничай дальше, людей не обижай. Он, – указала на Степана, – здесь останется лечиться. Проследи, чтоб у него всё было – и врач, и лекарства, и уход. Ведомо тебе, как Салтычиху судили?