Трясина
Шрифт:
– Убийство Светланы, покушение на тебя… Разве это не наводит на размышления? Скажи, откуда эти нелюди могли знать, что именно в этот вечер вы со Светланой должны выехать к ней домой? Ведь об этом знали только ты, я и она.
– Уточняю, – вяло выдавил из себя Вадим, – знали об этом не три, а четыре человека. Почему ты исключаешь Наташу? Я видел, что перед твоей беседой со Светланой она закладывала две копирки, значит печатала три экземпляра. А сколько дала тебе?
–Два.
– А где третий?
Жан задумался. Трудно было поверить, что эта тощая девица,
– Думаю, Вадим, мы сейчас располагаем достаточной информацией, чтобы действовать решительно и наверняка. Наташу я сам проверю. Придется пойти на непопулярные меры – попросить Королева установить электронный «жучок» в ее телефоне, и такой, чтобы улавливал разговор независимо от того, включен телефон или нет. Это для начала. – Жан снова посмотрел на выступающий из-под одеяла слой бинтов, усмехнулся: – Не вовремя ты угодил в переплет, а одному мне трудно. Придется просить у Маркина подмогу.
– Мы всегда не вовремя куда-то попадаем, – отозвался Вадим. – Но уверен, что боли скоро пройдут. Больше меня беспокоит нога, – и он высунул ее из-под одеяла. – Надеюсь, что через несколько дней гипс снимут.
/ Жан встал.
– Не уходи, не надо, – взмолился Вадим. – Поговорили и вроде полегчало.
– Да на тебя больно смотреть.
– Посиди со мной еще, – вяло выдавил из себя Вадим и тут же продолжил разговор: – Светлана советовала потрясти Васина. Мерзопакостный тип.
– Васин у меня тоже не выходит из головы. Но можем ли мы предъявить ему обвинение? Ты видел его в тот момент, когда было совершено убийство. Это не аргумент. Это даже его алиби – он был на улице именно в это время. Надо признать, что убийца действовал профессионально – никаких следов: ни отпечатков, ни удавки.
Обдумав эти слова, Вадим заметил:
– Думаю, что Светлана не успела сообщить нам чего-то очень важное. Жан закусил нижнюю губу. Было ясно, что Светлана знала о смерти мужа гораздо больше, чем ему казалось.
– Ты прав, – Жан снова опустился на стул и ввел своего помощника в курс последних событий. – Вчера я просматривал в криминальной лаборатории результаты экспертизы и обнаружил прелюбопытный факт. Оказывается, на двух других фужерах не было отпечатков пальцев вообще. Что они – из тростинки хлестали мадеру и водку? Видимо, кто-то стер следы. Но кто это мог сделать? Тот, второй? А может быть Васин? Так что Светлана была права – потрясти его надо.
– И еще, – оживился Вадим, – я тебе рассказывал о разговоре со Светланой в машине. Она тогда заикнулась о каком-то принципе – «принципе древа». Но никак в толк не возьму, что это может быть. Тут можно порассуждать. Рэм, известно, был оторви и выбрось, но не дурак. Таких не держат в наркобизнесе. Вероятно, он накололся и его убрали. Потом стали убирать всех, кто мог встать у них на пути: убийство Светланы, покушение на меня… Кто следующий?
– Ты хочешь сказать, что речь идет о том, о чем мы с тобой не догадываемся?
– Вот именно.
–
– Им хотелось подбросить нам головоломку.
Они умолкли. Неожиданно Вадим спросил:
– Где сейчас труп Светланы?
– Думаю, там же, в гробу. А что?
– Не находишь ли ты, что этот гроб какой-то заколдованный? Любопытно, не исчезнет ли Светлана так же, как Рэм?
В дверь постучали. На пороге появилась Наташа, одетая в красную блузку и джинсовые брюки, обтягивающие ее костлявую талию. Она подошла к Вадиму, и лицо ее ощерилось улыбкой:
– Рада видеть вас, Вадим Михайлович, в полном здравии. Примите гостинцы от меня и Сергея Георгиевича, – она положила на тумбочку увесистый пакет.
Вслед за Наташей в палату вошла медсестра и с укором посмотрела на Жана:
– Не слишком ли шумно у вас? Нельзя так пациента утомлять. – Она перекинула взгляд на Вадима. – А вам следует поспать, чтобы силы восстановить.
Жан встал, взял Наташу под руку.
– Я довезу тебя до управления, – сказал он и помахал рукой Вадиму: -До скорой встречи, голубчик, держи хвост трубой.
В управлении Жан попросил Наташу сообщить ему, когда Маркин будет свободен: не терпелось схлестнуться с шефом, ткнуть его носом в газетную публикацию.
– Его, думаю, нет на месте, – сообщила Наташа. – Он куда-то уехал, сказал, что по очень важному делу и будет во второй половине дня.
– И все-таки я буду ждать твоего звонка в своем кабинете.
18
Тем временем Маркин шел на свидание с Иваном Гавриловичем Пряхиным со смутным чувством собственной вины не обращая внимания на моросящий дождик. В мозгу неустанно звучал тревожный звоночек, но о чем он предупреждал, ему было невдомек. Никогда раньше областной прокурор не приглашал его на тайную встречу, а тут вдруг… В голову лезли разные, даже крамольные, мысли, но Лишь одна из них, по его мнению, заслуживала внимания Пряхина – расследование отравления Рэма и таинственное исчезновение трупа.
Он остановился возле летнего кафе, оглянулся по сторонам, потом вошел в павильон. Бармен по кличке Рантик встретил его радушной улыбкой! и, показав жестом на столик в углу, затемненный аляпистым витражом, спросил:
– Вы один, Сергей Георгиевич?
– Пока – да.
Маркин сел за стол. Сердце билось учащенно от мрачных предчувствий. То ли взбучку ждать от начальства, то ли жесткое предложение. Вся в этой загадочной истории покрыто мраком и, видимо, быстрого прояснения не предвидится.
Наконец появился Иван Гаврилович. Как всегда, одет он был по первому классу, светлый костюм умело скрывал его худобу.
– Как дела, Сергей? – протянул руку Пряхин.
– Все в полном порядке, – улыбнулся Маркин, пожимая Прокуророву руку
А я так не думаю, – усаживаясь напротив, проговорил Пряхин.
Начальник следственного управления неопределенно пожал плечами и
с застывшей улыбкой на устах спросил:
– Ты что имеешь в виду?
– Сергеи, мы с тобой под колпаком у Ивана Васильевича, и нам следует придти к общему знаменателю.