Трясина
Шрифт:
Тоха тихонько отворил дверь, темнота изнутри дохнула на него. Он сделал шаг в эту темноту – ничего не случилось. «И чего я боюсь? – подбадривал себя Тоха. – Вон дом-то, рядом. Надо быстрей наверх, там не так страшно». Он нащупал знакомую лестницу, полез – каждый скрип раздавался в ушах Тохи, как будто это был единственный звук в мире, и его слышал каждый в радиусе пары километров.
Наконец он поднялся, переступил с лестницы на настил. Тоха помнил, что по нему нужно ходить осторожно – местами он мог быть и не приколочен. Запах здесь, в овине, показался ему знакомым. В слабом свете сумерек Тоха рассмотрел висящие по стенам и на двух шестах пучки трав.
В углу Тоха обнаружил кучу сена. Он взял охапку, положил её к окошку, улёгся, закинув руки за голову. В широком квадрате воздуховода уже виднелись звёзды. Сначала Тоха увидел одну, самую большую, потом насчитал ещё пять… семь.
«Как это в древности люди придумывали созвездия? – размышлял он. – Они соединяли звёзды линиями, а потом воображали, на что это похоже?» И он принялся придумывать своё собственное созвездие из звёзд, которые видел. Две рядом, одна пониже, ещё две – сбоку. «О, это же череп! – вдруг понял Тоха. – А сбоку что? Череп с хвостом? Или… существо с хвостом?» Какое-то облако вдруг закрыло самую яркую звезду, потом уплыло дальше – череп ему подмигнул. «Нет, это змей. Воздушный Змей», – успокоил себя Тоха и подмигнул хвостатому змею в небе.
Вдруг внизу стукнуло, сбрякало – раз, другой, третий. Вот словно что-то упало на раскиданные доски. Тохе стало не по себе. «Ветер?» – с надеждой подумал он и прислушался. Нет, ветер не задувал нигде, снаружи было тихо. Потом будто кто стал забивать гвоздь маленьким молоточком. Тоха не шевелился. «Если это кто-то, а не что-то, может, он меня не заметит?» – решил он. Тоха весь превратился в слух. Стук раздался сверху. Скрипнула доска, но где – Тоха не смог уловить. Вдруг ему показалось, что какая-то тень закрыла небо и звёзды. Он протёр глаза: нет, вот оно снова – созвездие Воздушного Змея, придуманное Тохой. Может, его на секунду закрыло облако?
Стало тихо, стуки-скрипы прекратились. Тоха выждал ещё минут десять, шевельнулся – ничего. Он встал с сена, осторожно, стараясь не издать ни звука, прошёл к лестнице. Верхняя ступенька под ним коварно скрипнула. Тоха замер, прислушался. Ничего. Тогда он быстро спустился и вышел на улицу. Как ему там показалось привольно! «Надо же замок закрыть!» – сообразил Тоха. Он вставил в доску два гвоздика правой петли.
«И ничего я не сбежал, – успокаивал себя Тоха. – Всё равно пора домой, а то мать потеряет. Зато теперь я точно знаю, что спросить у Саввихи и как её разговорить».
Когда Тоха вернулся домой, мать уже собиралась спать – перед сном читала книгу.
– Ты чего так поздно? – спросила она.
– Так, гулял, – ответил Тоха. – Хорошо там, весной пахнет. Я сегодня на веранде буду спать, уже тепло.
– Как знаешь, – сказала мать. – Возьми только тёплое одеяло.
Тоха достал из шкафа одеяло и вышел на веранду. Он там не успел ещё ничего подготовить, прибраться, чтоб приятно было в этом закутке быть – считай, что в своей комнате. «Эх, жаль, что ночевать тут можно только летом», – вздохнул он, подвинул ногой валяющиеся тряпки, старую одежду, бросил в угол у окна матрас, вместо подушки нашёл какое-то пальто, которое мать уже давно не носила, укрылся одеялом.
Когда он стал засыпать, перед ним залетал по небу Воздушный Змей с белыми огнями-звёздами по краям и на хвосте. Потом он увидел Янку, она почему-то сидела на берёзе, поигрывая хвостом и распутывая пальцами, как расчёской, длинные зелёные
Глава четвёртая, в которой Тоха получает от Саввихи верное средство
– Так я был прав! – воскликнул Тоха, проснувшись наутро, – он помнил своё вчерашнее видение в полудрёме. – Значит, Саввиха действительно может мне помочь. Она всё знает! – И он вскочил, полный решимости добиться своей цели.
Тряпки на веранде некогда было убирать – пора бежать в школу. Тоха быстро собрался и выскочил, пообещав себе устроить уютное логово на веранде после уроков.
Интернет заработал с утра. Каждый ученик об этом знал. И у каждого был с собой телефон. Сорок пять минут урока – это слишком долго, чтобы терпеть, пока начнётся перемена, а десять-пятнадцать минут перемены – это слишком мало, чтобы что-то существенное сделать в игре. Вот самое очевидное объяснение того, что большая часть учеников так и норовила залезть в телефон прямо во время урока. А противные учителя им мешали.
Янка в этот день в школу не пришла, и уроки тянулись медленно, скучно. Тохе не хотелось ни с кем разговаривать, даже с Федей, поэтому перед каждым уроком, заходя в очередной кабинет, он небрежно кидал свой рюкзак на стул рядом с собой – и сидел один. Едва дождавшись окончания последнего урока, Тоха быстрым шагом направился домой. Он переоделся, бросив одежду прямо на матрас, и направился к овину. Днём не страшно! А думалось там легче, и легче было дождаться вечера, когда можно будет наконец подойти к дому Саввихи незамеченным.
Тоха подошёл к овину и аккуратно вынул правую петлю из косяка, прикрыл за собой дверь, забрался наверх по лестнице и улёгся на лежанку из сена, закинув руки за голову.
Не прошло и пяти минут, как в тишине раздался звук проезжающей машины. Тоха вскочил, припал к маленькому окну. В их конце улицы ни у кого машин не было. Точно! Это к Саввихе приехал кто-то на чёрном мерседесе. Из машины вышел большой грузный мужчина в костюме и направился к дверям. Ему открыли.
«Ничего себе посетители! – подумал Тоха. – Интересно, долго ли он у неё будет?» Мужчина всё не появлялся, зато минут через десять из дома вышла Саввиха. И она направилась прямо к овину!
Что делать? Сбежать незаметно Тоха уже не успевал. Он огляделся: либо вниз, в темноту, либо в кучу сена в углу. Конечно, в сено! Тоха зарылся, закрыл себя сеном получше со всех сторон. Ему ничего не было видно, зато слышно всё.
Снизу скрипнула дверь, вот Саввиха поднялась по лестнице, ворча:
– Опять кто-то повадился тут ходить… Кому неймётся?
Наверное, она увидела в центре лежанку из сена – Тоха совсем забыл его убрать.
– Опять ребятня, – проворчала Саввиха. – Вот попрошу Пахома-овинника их попугать – будут знать. А соседский Антон мне замок перевесит.