Туата Дэ
Шрифт:
Почему они сидели привязанные? Потому что их, в начале, было четыре. А теперь осталось две.
Когда он вошёл, заплакала маленькая Улла, лёжа на пелёнках, сжимая розовые кулачонки. Мама хотела посмотреть -не развелась ли у неё там сырость или взять девочку на руки, но их странный гость успел первый. Плач испугавшейся вошедшего Уллы в колыбельке замолк так быстро,что они даже не успели понять - что это за сухие красные ягодки брусники рассыпались по маминым подушкам и теплому одеяльцу - и почему тихо садятся, опускаясь на пол, на перин, и на пухленькое, в накрахмаленном и чистеньком чепчике, личико
Если дети были уверены, что страшный незнакомец, что стоит, смотрит на них, наклонив голову и положивши единственную ладонь на рукоять своей огромной косы из золотого металла,оказался здесь из-за Матери, то сама Мать была уверена, что ей послан Богом. Неужели( крупные капли плавленного хрусталя, обжигающие и солёные катились по щекам), она их любила недостаточно?
Небеса над Германией серы - будто посыпанные промокшей, холодной золой. Оттуда дуют холодные ветры. Такие сильные - будто вращаются сразу сотни винтов многоглазых страшных “Ланкастеров”. С небес, глядят ангелы в полированный хрусталь установленного бомбового прицела, установленного рядом с бомболюком огромного как город “Ланкастера” - чьи медленно вращающиеся винты, масляно блестящие свете сразу двух лун, похожи на дорожку света на глади ночного озера..
Ангелы крутят маховики бомбового прицела из высокопрочной полированной стали с нанесенными черными цифрами сноса, курса и ветра и в сдвигающихся пересекающихся прицельных кольцах, сжимающих и рассекающих, начинают истекать кровью грешные души.
Летящие на “Ланкастере” огненные ангелы видят - Мать прижила их не в браке и не от любви.
Утта - от американского солдата, пойманная в подворотне. За банку кофе. Так давно,что успела вырасти.
Улла - за американские доллары. От моряка. Слишком долго и слишком неосторожно, лишенный женской ласки зверь тушил огненную похоть в её влажном и мягком нутре. Ей было больно, её рвало на части словно железным стержнем - она даже слышала шипение раскалённого металла. Но даже когда на обожженную плоть выплеснулось что-то похожее на расплавленный свинцовый припой, которым ещё сотни две назад вполне могли бы залить ей… Если бы признали ведьмой, понёсшей от инкуба, конечно.
Даже когда ядовитый,отравляющий мозг металл лился внутрь неё - она не заплакала. И даже донесла в себе, сжимая в кулаке чёртовы серые бумажки..
Но она всех любила, их всех! Она могла бы вытравить, но ведь оставила же…
Мать глотала солёные капли, лившиеся ей в рот.
Но божий ангел в форме британского офицера - с помощью тончайших волн бомбового радиоприцела, - легко проникал в мысли немки. Он помнил, как мать ловила себя на мысли, что бы их лучше не было. Что лучше бы они не рождались…
Как даже позволяла старшим сёстрам бить Утту, слишком поздно вмешивалась в детские ссоры…
Щелкнула бензиновая зажигалка
Как
Мы все замёрзли, - сказал Тампест им по-английски, которого никто кроме него не понимал, - Сидите, мои милые леди. И ни в коем случае не вставайте. Я поставлю чай…
Он в самом деле ходил на кухню. Там грохотали его шаги. Он что-то делал. Но Мать так и не услышала как там шумит газ. Какая-то мысль Она смотрела на синее пламя свечи так будто от этого зависела её жизнь…
Помнил ли Тампест, уже через десять минут, о существовании пяти женщин?
Об Утте - от американского солдата, дочери подворотни?
Об Улле - купленной на распродаже, по дешёвке, за честно заработанные доллары. Случайно - вместе с нужным товаром?
Об их матери?
На кой черт о том, что они вообще есть полковнику нужно было помнить даже спустя пару минут?
Мысли о них сдуло из головы, как пепел - взрывом.
– Часы свиданий закончились, - равнодушно отреагировал часовой. Очень легко быть уверенным, когда от всего остального мира тебя отделяет тяжёлая стальная дверь, - И в любом случае…
Вас должны были предупредить о моем визите, - настаивал Тампест.
Глаза, такие же унылые, как висящие под носом усы, под серой пилоткой в щели
Я позвоню на пост, начальнику смены, - пожав плечами, сказал часовой и прорезанная в толстом клепаном укрепленном полосами железа металле прямоугольная щель с лязгом закрылась.
Немец, и в самом деле, развернувшись на каблуке, сделал первый шаг к караульному помещению из красного кирпича. Всё-таки британский офицер наверняка появился здесь не просто так … Но это определённое нарушение заведенного порядка. Мир колеблется и громы небесные грохочут как кровельное железо, если нарушается раз и навсегда заведенный, привычный и единственно правильный ordnung - и целая минута потребовалась ему, чтобы понять реальность доносящихся до него звуков.
Срывая с плеча своё единственное оружие, он посмотрел на массивную воротину, дрожавшую словно бы под ударами кувалд. Не сразу, в подступающих вечерних сумерках, он заметил загорелую до черноты огромную руку, которая схватилась за шершавый черный камень, венчавший гребень возвышающейся почти на три человеческих роста толстой стены из красного кирпича.
Halt!
– прицелился он поверх ворот, забывая от страха, что его винтовка не заряжена.
На секунду часовому показалось, что все прекратилось и стало таким,каким должно быть. Он на посту, он приказал нарушителю и тот…