Туда! И надеюсь, обратно...
Шрифт:
– Теперь, идём.
– Давай.
Следующая заминка произошла рядом с забором, видимо Гейл притормозил, чтобы пропустить меня, но я помотала головой.
– Ты первый.
Может, это и подозрительно, но если он увидит, как неуклюже я ползаю, это вызовет ещё больше вопросов.
Гейл пожал плечами, вручил мне корзину с ягодами и сумку с добычей, от одного запаха которой меня начало мутить. Еле дождавшись, пока Гейл пролезет под сеткой, я чуть ли не бросила ему сумку, передала корзину и, только вдохнув свежего воздуха, с тонкими нотками смолы, нырнула следом.
До Котла дошли уже без остановок.
Большое
Минут через двадцать мы уже без восьми рыбин (скатертью дорожка) и половины зелени, но зато с хлебом, солью и парафином, шли к дому мэра. Шли втроем: я, Гейл и напряжение, молчанием скользящее между нами. Смотреть на него я не могла, кажется, что с каждым взглядом моих сине-зеленых глаз его подозрения растут, но глядеть по сторонам на полуразрушенные ветхие хижины (назвать их домами просто язык не поворачивается), готовые рухнуть от одного дуновения волка из сказки «Три поросёнка» и выглядывающих из них приведений не было ни сил, ни желания, оставалось только смотреть под ноги.
Ну почему, почему я попала сюда? Почему именно Дистрикт-12? Хотя, не факт, что в других дистриктах лучше.
Взгляд от земли оторвала, только когда распахнулась дверь, явив, прищурившуюся от яркого солнечного света, девушку, видимо – Мадж.
– Классное платье, – хмыкает Гейл.
На девушке простое белое платье, оно было бы даже слишком простым, если бы не одно но – это изумительный кружевной воротничок. Моя сестра убила бы за такой, потому что купить его нереально, не с нашими финансовыми возможностями. К тому же, ручной труд нынче очень дорог.
Мадж неуверенно переминалась с ноги на ногу, разглаживая юбку, и так же неуверенно улыбалась.
– Что ж, если придется ехать в Капитолий, то лучше быть красивой, так ведь?
Гейл нахмурился.
– Ты в Капитолий не поедешь, – отрезает он и впивается взглядом в маленькую золотую брошку.
Как же я могла её не заметить? Это же мечта любого поклонника Голодных игр. И моя мечта может сбыться, для этого всего-то и нужно, что стать добровольцем. И чем дольше я смотрю на брошь, тем больше мне кажется, что это чудо ювелирной мысли того стоит. Кольцо, к которому прикреплена маленькая изящная птичка, намного тоньше, чем я себе представляла, и кажется, что сойка лишь застыла на мгновение и скоро полетит дальше, прямо в мои загребущие ручки.
– Сколько раз тебя впишут? – продолжал наступать парень. – Пять? Меня вписывали шесть раз, когда мне было двенадцать.
– Она не виновата, – выдыхаю я. Девушка, к груди которой приколота сойка-пересмешница, просто не может быть в чем-то виновата.
– Не виновата, – морщится он. У меня такое же выражение лица было когда я попробовала просроченный йогурт. Бррр… гадость. – Да, не виновата. И всё равно это так.
Девушка решает его проигнорировать, выпрямляет спину и, отвернувшись от Гейла, суёт деньги за ягоды мне в руку.
– Удачи, Китнисс.
Спасибо. Боюсь, что удача – единственное, что ещё может мне хоть как-то помочь.
–
Она нерешительно улыбнулась, подхватила корзинку и захлопнула дверь.
Обратно мы шли так же молча, и, когда он останавливается, я даже сначала не понимаю, что случилось. Но когда он начинает совать мне рыбу, осознаю – пора делить остатки добычи.
Я аккуратно укладываю рыбу на дно сумки и заваливаю её хлебом, зеленью, парафином, земляникой и даже деньгами, да что угодно, лишь бы перебить рыбный дух.
– Ну что, увидимся на площади?
– Да.
Стоп. А сейчас? Надо идти домой? Только где он, тот дом? Ещё не хватало здесь заблудиться. Почему ни в одной книге не было карты Дискрикта-12? Хотя, даже если бы и была, вряд ли бы я вызубрила её наизусть, кто мог знать, что мне это пригодиться?
Я, прекрасно зная, что ничем хорошим это не закончится, сжала кулаки, поджала губы, но все-таки спросила.
– Не проводишь меня до дома?
Он застыл, повернулся и усмехнулся.
Не нравится мне это.
– Конечно, провожу.
Гейл подошел, схватил меня за руку чуть выше запястья и потащил, да, именно потащил, куда-то. Это было не очень вежливо, однако я не шибко сопротивлялась.
Только когда он затащил меня в какой-то подозрительный узкий переулок, я все-таки подала голос.
– Ты уверен, что мы туда идем?
Он будто врос в землю и тут же прижал меня к стене дома, впившись пальцами в плечи. Сузившимися от злости глазами он, пытаясь подражать рентгену, смотрел на меня. Смотрел долго, чтобы наконец-таки выплюнуть мне в лицо.
– Кто ты?
====== Часть I. Трибуты. II ======
Разочаровывайся в людях сразу – экономь время.
NN
– Кто ты?
И его тон, и его поза, и его взгляд, все просто вопило о том, что он настроен более чем решительно. Но я тоже не лыком шита и сдаваться просто так не собираюсь.
– Гейл, ты чего? Это же я, Китнисс!
Он глухо рассмеялся и покачал головой.
– Когда ты упала в обморок, я только немного обеспокоился, ведь такого ещё ни разу не было. Когда ты рухнула в ручей, я переживал, вдруг ты заболела или ещё что-то. Но когда ты так небрежно и немного агрессивно попыталась засунуть лук в явно неподходящее дупло, у меня появились подозрения. Ведь ты же… кхм, – он покачал головой. – Китнисс эти луки бережет, как зеницу ока, даже лучше, она скорее руку сломает, чем лук. И подозрения подтвердились, когда я заметил, как ты морщишься при едва заметном запахе мяса, рыбы и гнили. А когда ты попросила проводить себя до дома, находясь на пороге оного, сомнений не осталось.
Я устало откинула голову. Кхм, здесь я, конечно, лопухнулась по полной.
– Повторяю. Кто ты?
В этот момент так захотелось увидеть папу, и не потому что я соскучилась, просто думала поинтересоваться нет ли у нас каких-нибудь иностранных корней, тогда можно было бы сразу все выложить, а так нельзя. Ведь русские не сдаются!
– Девушка.
Одна из рук Гейла перестала сжимать моё плечо и переместилась на шею. Легче мне уж точно не стало. На глаза навернулись слёзы.
– Я сейчас спрошу ещё раз. – и на горле, и на плече точно останутся синяки. – Поверь, тебе лучше ответить, – его дыхание обжигало, раскаляя моё сердце, которое с каждой секундой билось всё быстрее и громче. – Кто ты такая?