Туманный Альбион: Возвращение Богов
Шрифт:
— Конечно, с огромным удовольствием воспользуюсь вашим предложением, — ответил я, словно предчувствуя, что это приглашение выведет меня из мрака неизвестности.
— Тогда жду вас после обеда, — заключил Рой.
Попрощавшись, я нажал на кнопку сброса вызова. Я удивился, как Эдвард озаботился моим комфортом, — он даже позвонил своему старому приятелю с просьбой предоставить мне материал для статьи, — это было похоже на жест старого товарища, беспокоящегося о своём коллеге. Нужно будет ответить ему тем же и не затягивать с выполнением его просьбы, словно возвращая старый долг. До похода в музей у меня оставалось ещё порядка шести часов, и я мог потратить их на прогулку и отдых. Выглянув в окно, я заметил, что сегодня один из тех редких дней, когда в Шотландии установилась хорошая погода, — небо было изумительно чистым, как горный хрусталь, и солнце ярко сияло, переливаясь в лужах, словно в зеркалах, оставленных прошлым дождём. Сменив своё пальто на осеннюю куртку, я захватил камеру и бумажник и вышел из номера, словно отправлялся на охоту за новыми впечатлениями. На ресепшене стояла хмурая
— Доброе утро, сэр! Хорошего вам дня.
Было заметно, что держать эту улыбку было выше её сил, — она смотрелась на её лице, как маска.
Махнув рукой, я ответил:
— Спасибо, желаю вам хорошо выспаться, — словно пытался хоть немного облегчить её тяжёлую ношу.
Я вышел на улицу и, взглянув на прохожих, увидел, что жители Перта сменили плащи и пальто на свитера и куртки. Они были настолько разнообразны, что улица выглядела необыкновенно пёстрой, как будто здесь проходил карнавал, в сравнении со вчерашним вечером, когда всё казалось серым и мрачным. Я сделал пару снимков и направился к центру города. Проходя мимо одной из кофеен, меня обдал аромат свежесваренного кофе, — я решил, что не стоит пропускать завтрак и, поддавшись искушению, зашёл внутрь, словно пчела на запах мёда. Хоть помещение было и не большим, столика на восемь, но благодаря полностью стеклянной стене, которая соединяла улицу с кофейней, пространство казалось более вместительным, как будто оно растворялось в окружающем мире. За одним из столиков я заметил таинственного незнакомца, — сегодня он немного сменил свой имидж, как будто надел другую маску, сменив пальто на косуху с металлическими шипами на плечах, он поглощал какой-то бургер, запивая его кока-колой, — он был похож на рок-звезду из какого-то альтернативного мира. Заметив меня, он приветливо махнул рукой, указывая на стул рядом с собой, — это было приглашение, от которого я не мог отказаться.
— Вот я тебя и нашёл, как и обещал, — произнёс он, и в его голосе звучала уверенность и некая зловещая ирония.
— Сомнительно, — ответил я, — если бы я не захотел позавтракать в этой кофейне, то мы бы так и не встретились, — мой голос прозвучал немного скептически.
— Может быть ты прав, а может быть и нет, — пожал он плечами, словно играя со мной в какую-то непонятную игру, и снова вгрызся в бургер, как голодный волк, — его поведение было странным и противоречивым.
— Могу я принять ваш заказ? — спросила подошедшая официантка, прервав наш молчаливый диалог.
— Мне, пожалуйста, обычный шотландский завтрак и чашку капучино, — ответил я, пытаясь отвлечься от странного поведения незнакомца.
Записав заказ в блокнот, девушка оставила нас наедине, словно предоставляя нам возможность погрузиться в наш таинственный разговор.
— Ну как, насчёт того, чтобы ответить на те вопросы, которые я тебе задал в баре? — спросил незнакомец, откинувшись на спинку стула и внимательно посмотрев на меня, его взгляд был пронзительным и завораживающим, как будто он сканировал мою душу.
— Я, пожалуй, начну издалека, — проговорил он, словно собирался рассказать мне древнюю притчу, — Когда-то демиург создал человека по образу и подобию своему, но то, что получилось, его разочаровало, — его слова звучали, как эхо из прошлого, — Жизнь людей была наполнена инстинктами, их интересовало только удовлетворение собственных потребностей, не было в них той черты создателя, которая отличала демиурга среди своих сородичей. И тогда он вложил в них свою искру, — его голос стал тише, словно он рассказывал мне тайну, — Искру создателя миров, частицу демиурга. Он предоставил им выбор: быть ли им животными или развивать тот дар творца, что он вложил в них. Те, кто справятся с этой задачей, сами могли стать такими, как он, его братьями, — пауза. — Но, как и у любого создателя, с окончанием работы над этим миром его интерес угас, — его слова прозвучали, как вздох сожаления, — Ему хотелось создать что-то новое, и он покинул этот мир. Время шло, а люди не менялись. Но однажды один из пещерных людей был так впечатлён встреченным саблезубым тигром, что захотел показать его изображение своему роду. Вытащив уголёк из тлеющего костра, он, подойдя к стене, начертил первую картину. Так люди познали искусство, — его голос звучал, как музыка из далёких времён. — Искра демиурга начала разгораться от поколения к поколению, — продолжал он, — И через какое-то время совокупное излучение искр от всех людей образовало особое энергетическое поле. Сейчас учёные называют его ноосферой. Эта сфера, так как содержит предельную энергию от искр, со временем начала материализовывать мысли людей, где катализатором процесса является вера, — его слова звучали, как магическое заклинание. — И так люди со временем начали одушевлять природные явления. Их вера породила элементалей, фей, дриад и других существ, — продолжил он, — Мы их обобщённо называем фейри, — в его голосе звучала грусть, — Они не приносили особого вреда человеку, так как их жизнь поддерживала их вера, и они многие тысячелетия сосуществовали друг с другом, — пауза. — Со временем появились высшие фейри, — он посмотрел на меня с каким-то странным выражением лица, — Зевс, Локи, Осирис и другие боги, известные нам по мифам, появились благодаря вере человека. Каждый из них отвечал за свою сферу влияния, и многие из них помогали людям в обмен на энергию их искр, которую они передавали с верой, — он замолчал на несколько секунд, словно обдумывая свои слова. — Но однажды один молодой фейри явился иудею и помог ему сбежать вместе с его народом
Незнакомец прервал свой рассказ, чтобы немного смочить горло, и я почувствовал, как в моё сознание постепенно проникает страх.
— И ты думаешь, я поверю в этот бред? — спросил я, приподняв бровь, мой голос звучал с иронией, но внутри меня всё похолодело.
— Ты хочешь сказать, с тобой не происходило ничего необычного в последнее время? — спросил меня незнакомец, и его взгляд, словно острый нож, пронзил меня насквозь.
Я задумался, и в моей памяти стали всплывать события последних дней, — тот паразит на парнишке в тамбуре, предсказательница, которая таинственно исчезла, да и этот незнакомец, которого люди не видят в упор, — что-то явно было не так, и моё сознание невольно начинало верить его бредовым речам.
— Допустим, я тебе поверю, — сказал я, — И какая же способность у тебя?
— Отвод глаз, — ответил он, — Я могу сделать так, чтобы люди скользили по мне взглядом, не обращая на меня внимания, — в его голосе звучала гордость, — Эта способность не давала осечек, пока я не встретил тебя.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я, и в моём сердце зародилась тревога.
— То, что на тебе я тоже использовал отвод глаз, только он не сработал, — его слова звучали, как приговор.
— Я тоже был в тумане, может, это моя способность, — попытался я отшутиться, словно хотел скрыть свой страх.
— Иммунитет к отводу глаз? — ухмыльнулся он, — Не думаю.
— Ладно, ты обещал мне рассказать, что такое Туманный Альбион, — напомнил я ему, словно пытаясь сменить тему.
— Туманный Альбион — это организация людей, которые были в тумане и имеют способности, — начал незнакомец, — Её создали ещё во времена инквизиции, чтобы обезопасить туманников от внимания церкви, — его слова звучали, как отголоски далёкого прошлого, — Раньше это было просто негласное содружество людей, ходящих в тумане, — продолжил он, — Но с девятнадцатого века нас начали отлавливать сотрудники тайной канцелярии для научных опытов, и нам пришлось создать организацию с чёткой иерархией, с советом старейшин во главе.
Посмотрев на часы, незнакомец сказал:
— Я, как и обещал, ответил на твои вопросы, — его взгляд был загадочным и печальным, — Мне уже пора.
Резво встав из-за стола, он направился к выходу, но, пройдя пару шагов, обернулся и произнёс:
— То расследование, за которое ты взялся, не так просто, как кажется, — его голос прозвучал, как предупреждение, — Будь осторожен.
— Подожди! — воскликнул я, — Как твоё имя?
— Тебе оно не понадобится, — улыбнувшись, ответил парень, и в его глазах промелькнул огонёк. Застегнув косуху, он надел наушники и вышел на улицу, словно растворился в воздухе, оставив меня наедине со своими мыслями.
До визита к Рою оставалась ещё куча времени, и я решил, что не стоит сидеть сложа руки, — поэтому, расплатившись за завтрак, я решил заняться расследованием, словно погружался в тёмный омут, — Первым делом мне нужно было получить информацию о жертве, и, так как я поссорился с Кейтлин, у меня не было никакого желания идти в полицейский участок. Я решил получить информацию из первых рук, у судмедэксперта в морге, как будто отправлялся в царство мёртвых. Я вышел из кофейни и свернул на набережную, словно надеялся отыскать там ответы на свои вопросы, — мне нужно было дойти до моста и на той стороне реки сесть на автобус, который следовал в пригород. С интересом я рассматривал ограду пертской набережной, — на её столбиках изображены в полном беспорядке разные интересные и смешные штуки, словно кто-то хотел оставить здесь свои воспоминания. На одном из барельефов я с удивлением обнаружил герб Пскова, — эта находка показалась мне странной и загадочной, словно она пришла из другого мира. Я достал камеру и начал делать снимки, пытаясь запечатлеть все эти странные и таинственные символы. Фотографируя набережную, в мой объектив попал мужчина с удочкой, — он увлечённо удил рыбу, периодически подбрасывая подкормку, словно пытался поймать ускользающую удачу. Я решил подойти к нему, узнать, клюёт или нет, и когда я приблизился, я услышал, как он недовольно бормочет, словно проклиная весь мир.