Туманы Авелина. Колыбель Ньютона
Шрифт:
— Ну да, — Стюарт фыркнул, — всегда была фантазёрка...
Но тут же осёкся, прочтя осуждение в глазах старого друга.
— Поселилась где-то в центре города, ведёт жизнь затворницы. — продолжил Саймон. — Я тоже никогда не пытался встретиться с ней после похорон. Да и тогда мы с ней едва перемолвились парой слов — она была совершенно раздавлена смертью Дэвида... Мудак ты! Даже не приехал проститься с ним.
— Саймон, я узнал обо всём только через месяц!
— Да, — в голосе Саймона сильнее проступила горечь и язвительность, — потому что не отвечаешь на телефонные звонки, не проверяешь электронную почту. Что-то мне подсказывает, что ты всех нас в какой-то момент решил вычеркнуть из жизни. Мы все стали живым
Валеран вскинул голову и посмотрел ему прямо в глаза, заставив осечься на полуслове:
— Моём грехе? Или моём преступлении? Договаривай же!
— О твоём опрометчивом решении, Ларри.
Всегда был слабаком этот Бейтман, подумалось Стюарту. Чуть надави — и пойдёт на попятную.
— Не было никакого опрометчивого решения, — отчеканил Валеран неожиданно жёстко.
— Конечно, не было. Только ты разбил себе жизнь, приятель, да и у Джиллиан сложилось всё не лучшим образом. — Саймон вздохнул и отложил нож. — Знаешь, она сильно болела. Дэвид увёз ее на Варров Остров, потом куда-то на запад. Я общался с психотерапевтом, который с ней работал. Там был полный набор проблем. Три попытки суицида. Депрессия. Посттравматическое стрессовое расстройство. Так что давай, продолжай уверять себя, что всё в порядке, что ты принял единственное верное решение. А я до конца жизни буду жалеть, что ничего в своё время не рассказал Дэвиду — он бы тебе сразу шею свернул, и дело с концом. — Саймон болезненно сморщился. — ...Скотина, какая же ты скотина!
Валеран невольно сжал руки в кулаки и вскочил со стула. Саймон, не дрогнув, стоял перед ним. Они так часто дрались — и мальчишками, и даже позднее, повзрослев, что хорошие тумаки, которые порой отвешивали друг другу, были всего лишь обычным атрибутом их дружбы, длившейся вот уже лет тридцать. Но сейчас всё было иначе — оба испытывали неподдельную ярость.
Аманда, уложив самого младшего, в этот момент появилась на пороге столовой. Увидела мужчин, напряжённо сверлящих друг друга взглядами, она решила положить конец этим глупостям и воскликнула:
— Дорогой, ты долго собираешься морить нашего гостя голодом?
Обогнув стол и встав за спиной Валерана, мягко положила руку на плечо гостю, после чего тот, обернувшись к ней, тут же расслабил напряжённые мускулы. Рядом с леди следовало быть мягким, нежным и бережным. Не стоило расстраивать Аманду зрелищем их с Саймоном разборок.
— Кстати, Ларри, как поживает Маргарет? Когда вы, наконец-то, вместе нас навестите? — спросила Аманда, накладывая Валерану овощей в тарелку и взглядами подбадривая Саймона в конце концов разрезать уже индейку.
Её вопрос застал Валерана врасплох, а Саймон среагировал почти мгновенно:
— Дорогая, они с Маргарет расстались.
— Боже мой, и давно?
Саймон и Валеран переглянулись: один с немым укором в глазах, второй со смесью возмущения и удивления.
— Несколько часов назад, — сухо проговорил Саймон.
— Придурок ты, и шутки у тебя придурочные... — Стюарт едва сдержался, чтобы не употребить словцо покрепче, но сделал вид, что крайне увлечён содержимым своей тарелки.
Несмотря на старания Аманды разрядить обстановку, напряжение между друзьями сохранялось до конца ужина, после которого Валеран спешно придумал какое-то неотложное дело и ушёл раньше, чем планировал.
— Да что с ним такое сегодня? — спросила Аманда сразу же, как за гостем захлопнулась дверь.
— Старая военная рана тревожит, — сдержанно ответил Саймон.
Глава 7
Как ни любила Джиллиан воду, но самым страшным воспоминанием из её детства стало одно мгновение на берегу океана. Она тогда играла в воде, на мелководье. День выдался ветреный, но в какие дни в Оресте и окрестностях ветра не бывает? Что может быть увлекательнее лет в пять-шесть, чем держать ладошки под водой
— Я позвоню тебе, если не возражаешь. Поговорим.
И пока Джиллиан пыталась сообразить, возражает она или нет, мужчина склонил голову — таким движением офицеры-северяне приветствовали друг друга — и, развернувшись, направился к трибунам. Клайв, преградивший путь, на мгновенье задержал его, отметив про себя: мужчина явно из того же круга, что и Джиллиан. Едва взглянув на её растерянное и испуганное лицо, он также понял, что они были знакомы в прошлом.
— Осторожней, парень, — спокойно отстранил его незнакомец, и Эванс не нашёл ничего лучше, как сделать шаг назад. И тут же досадливо поморщился — чёрт побери, он же разбирается в лошадиной психологии и знает, что в любом животном социуме подобная уступка означает принятие чужого авторитета. И тем не менее, Клайв отступил.
— А, всё, нашёл! — торжествующе воскликнул волонтёр, сидящий за столиком регистрации. — Джиллиан Уэллс на Горизонте и Клайв Эванс на Беби Блю. Вот ваши карточки. Размяться можно на плацу слева за трибунами, только не привязывайте лошадей к ограде. Все лошади, найденные привязанными, будут проданы с аукциона по окончании игр.
Клайв улыбнулся, показав, что неуклюжая шутка парнишки была замечена, Джиллиан же продолжала стоять неподвижно, с отсутствующим взглядом. Так. Непорядок. Приехать на эти соревнования — идея Джиллиан, но это ещё не значит, что их маленькая команда должна проиграть из-за того, что кто-то выбил её из колеи. Взяв подругу под руку, он повёл её по направлению к стойлам и по дороге негромко спросил:
— Кто это? Старый знакомый, старая любовь?
Джиллиан промолчала. Тогда, на берегу, крутясь в воде, как волчок, она увидела фигуру отца над собой, его руки, хватающие её и вытягивающие из прибоя. Кто её вытащит сейчас?
Эванс, между тем, повторять вопрос не стал. В начале их знакомства он часто пытался понять, что могло случиться с молодой девушкой, которая, во-первых, во время войны была совсем ребёнком, а во-вторых, жила вдали от любых боевых действий. Пока парни вроде него проливали кровь за целостность Федерации, жизнь в Оресте оставалась лёгкой, весёлой и яркой. Богатые семьи из среды Уэллсов не испытывали никаких затруднений, не сталкивались ни с какой явной угрозой для жизни, и такая девушка, как Джиллиан, могла бы жить, вообще не подозревая, какие трагические события происходят в её стране. И всё же... Всё же что-то с ней случилось... Что-то, не связанное со смертью родителей, как подозревал Эванс.
Через неделю после знакомства с Джилли и Дэвидом Эванс пригласил их обоих на барбекю, решив раз и навсегда «покончить с девчоночьими капризами».
Сезон чёрных мошек закончился, можно было расположиться на веранде и наслаждаться вечерней прохладой. Дом у Эванса был небольшой, одноэтажный, обставленный без излишеств, но держался парень с таким достоинством, словно владел дорогим особняком. Однако и Уэллсам надо было отдать должное: брат и сестра нисколько не кичились своим особым положением. Скромные и ровные в обращении, они быстро пришлись по душе не только Клайву, но и старушке Логан.