Туристы

Евтушенко Анна

====== Глава 89. “Мышья эпопея”. ======

Константин почти не заметил, как Ветерков довёл его до злополучной квартиры сводных братьев. Стажёр всю дорогу трещал, и Сенцов вполуха услышал, что дело погибшего Миши вёл следователь по фамилии Петрищев, что он его закрыл почему-то... Что следы на балконе Константина от колёс джипа “Чероки”... но Сенцов никакого джипа у “туристов” не видел – у них только “копейка” была, и та утонула... Ещё Ветерков трещал что-то про мышей своих бредовых, но Сенцов его вообще не слушал – бредовые мыши не интересовали его ни капли. Константина интересовал “турист”... -Напарник, заходи уже! – голос Ветеркова, словно, отрезвил Константина, и Сенцов вдруг обнаружил себя, стоящим на пороге, а толстый Харлампиев пялится на него, как на прокажённого... -Иду... – пролепетал Сенцов, задыхаясь... и по инерции переступил порог. Ветерков тут не на шутку разгулялся – выступил из прихожей уверенной поступью Александра Македонского, а в его ладонях, сложенных лодочкой, беспокойно крутилось нечто живое. -Что это за пакость? – пискляво выкрикнул Харлампиев и отскочил назад на полтора метра. -Белая мышь! – тоном специалиста изрёк стажёр. – Я хочу ещё раз посмотреть, в какой из ваших комнат она дохнет! Сенцов молчал. С одной стороны он стыдился эзотерических “опытов” стажёра, а с другой стороны боялся сам: раз дохнут мыши, то они все тоже отдадут концы?? -Ванька! – возопил тем временем Харлампиев, разыскивая в комнатах Сердюка. – Сюда топай, дурья твоя башка! -Чего? – раздался обиженный голос Сердюка, а потом вышел и сам Сердюк – в ярком фартуке и в косынке, как у поварихи. -Что ж ты, придурок творишь? – насыпался на него Харлампиев, притопывая толстой ногой. -А? – не понял Сердюк и поскрёб свою макушку через косынку. Сенцов прислушался: возможно в их небольшой ссоре прозвучит разгадка “тайны домушника”? Сенцов давно уже подозревал, что виноват один из них. Скорее всего, Сердюк. -Бэ! – верещал между тем Харлампиев и одновременно не пускал Ветеркова носить мышь по комнатам. – Что ты творишь, пока меня нет дома?? Позволяешь им приносить всякую дрянь в мою квартиру! И как ты думаешь, куда они дели сдохших мышей?? Сенцов разочаровался. Харлампиев разорался из-за каких-то мышей, которые вовсе не интересуют Сенцова, а ничего по делу не сказал. -Овсянкин, ну что у тебя? – крикнул Константин в сторону кухни, где копошился криминалист. -Голяк! – угрюмо буркнул Овсянкин. – Я в прошлый раз всё здесь прочесал и ничего не нашёл! Пускай, лучше твой стажёр таскает мышь – может быть, от мыши больше проку будет?? -Нетушки, никаких мышей! – уверенно запретил Харлампиев, нарисовавшись перед носом Сенцова. – Я ещё думал, почему у меня на кухне на столе нагажено?? А это ваши мыши мне подкинули сюрприз! Давайте, выносите вашу пакость на улицу и выкидывайте в помойный бак! -Ветерков, отставить мышь! – приказал Сенцов для того, чтобы казаться начальником, и чтобы Харлампиев перестал верещать, как ненормальный. -Ну, напарник, почему? – заныл стажёр, носясь с мышью, словно с собственной дочкой. – Это же следственный эксперимент! В ответ на это Константин протиснулся мимо Харлампиева, надвинулся на стажёра, схватил его за воротник и сурово зарычал ему в ухо: -Слушай сюда, Кашпировский! Мне уже стыдно за твою магию чёртову! Кидай эту хиромантию! Ты не цыганка, а оперуполномоченный! -Та, ладно, ладно, напарник... – скис стажёр,

потихоньку высвобождая из скрюченных злобой пальцев Константина свой измятый воротник. – Не кипи так... Чёрт, испортил мне рубашку... Ладно, пойду мышь вынесу... – угрюмо протарахтел он, ускользнул от Сенцова и потопал через комнату к прихожей. Константин незаметно испустил облегчённый вздох: с одним справился... теперь остаётся только поймать “Туристов” и “Репейников”. Овсянкин копался на кухне, Сердюк глупо переминался в своей смешной коснынке и таращился то на Сенцова, то на Харлампиева... -Сдохла! – этот ужасный взвизг просто взорвал тишину, заставив Константина вздрогнуть, а Сердюка – подскочить. Издал этот взвизг Ветерков. Повернувшись к нему, Константин увидел, что стажёр застрял около габаритного книжного шкафа и держит на вытянутых руках мышиное тельце. Мышь была явно дохлой: она лежала на боку и не шевелилась. -Чего??? – первым к Ветеркову ринулся Харлампиев – отпихнув Сенцова переевшим пузцом, он покрыл метра три и тоже застрял около шкафа. Повернув своё лицо, вмиг из багрового ставшее мертвенно бледным, Харлампиев выдал устрашённым шёпотом: -Сюда он телик затащил... -Что? – Сенцов грузно приблизился и осведомился у Харлампиева: -Вы чего? -Эй, скажите, а у вас есть ещё одна мышь? – дрожащим голосом спросил Харлампиев, выкатив на Константина свои глаза, которые вмиг стали влажными, затравленными. -Понимаешь, напарник, – затараторил стажёр, во всю размахивая дурацкой своей мышью. – Эта мышь сдохла напротив шкафа, а наш “таинственный грабитель” появлялся как раз тут! Она сдохла как раз на месте его появления! Ну, всё, очередное дурацкое совпадение сыграло на руку стажёру, и теперь он никогда не отвяжется со своей глупой эзотерикой. Сенцов не удивится, если Ветерков сам придушил свою несчастную мышь – чтобы не признавать себя глупцом. -Ну, вот, мыши помогают! – пробурчал из кухни Овсянкин. -У меня есть ещё одна мышь! – бодро заявил Ветерков, полностью захватив инициативу в свои руки, а Сенцова оставив тупо торчать в сторонке. – Напомните мне, где грабитель появился во второй раз? -Вышел из холодильника! – заявил Харлампиев, на всякий случай отодвинувшись от “мистического” шкафа подальше. -Из холодильника! – подтвердил из-за сенцовской спины Сердюк, который до сих пор не избавился от поварских “доспехов” и был так же напуган, как и его сводный брат. -Значит, вторую мышь я понесу к холодильнику! – выкрикнул Ветерков, не теряя бодрости. – Эй, напарник, – сказал он Сенцову. – Ты, хоть, на мобилу снимай, что ли? К делу же надо подшить! Сенцов внутри кипел так, словно бы его по-настоящему запихнули в котёл и поставили на огромный костёр... Он, скорее, выбил бы себе мозги, чем подшил бы к делу такую дикую чушь. Крольчихин животик надорвёт, когда будет смеяться над ним... Однако сейчас инициатива принадлежит Ветеркову: оба брата искренне поверили в “суперсилу мышей”, и теперь наперебой требуют их от Ветеркова. Да, хорошо стажёр умеет дурить простой народ – далеко пойдёт, главное, чтобы штаны не порвал! Стажёр Ветерков хранил своих мышей в карманах куртки: Сенцов увидел, как стажёр, выбежав в прихожую, достал из одного кармана разрезанную пополам, а потом соединённую воедино пластиковую бутылку, в которой крутились четыре одинаковые белые мыши. -По десять гривен каждая! – заявил стажёр, вынимая из бутылки одну мышь. -Компенсируем! – с готовностью заявил Харлампиев. -Ага! – кивнул Сердюк, а Сенцов уныло признал: да, стажёр “съел” их мозги. -Ты на мобилку снимай! – распорядился Харлампиев Сенцовым, а Ветеркову предписал: -Тащи на кухню! Константин оказался в позорном тупике: ему пришлось достать мобильный телефон, включить режим видеокамеры и снимать идиотскую мышь Ветеркова. -Ты, умник, её на раскрытых ладонях неси! – суровым голосом приказал стажёру Сенцов, дабы Ветерков не сжульничал опять и не придушил мышь около холодильника. -Ладно, – пожал плечами стажёр, сложил ладони лодочкой, позволив мыши свободно крутиться в них, и быстрым шагом настоящего следователя потопал на кухню, к следующему”клиенту”, холодильнику. -Ну, что, мне можно идти домой? – фыркнул Овсянкин, увидав, как движется “мышиная процессия”. – Я вижу, мыши полностью заменили криминалистов? -Нет, это только для стажёра! – стальным голосом парировал Сенцов, готовый расхохотаться, когда эта мышь легко переживёт “крестовый поход” к холодильнику. – Учебная работа! -Ну, давайте, учитесь... – пожал плечами Овсянкин, отодвинувшись от холодильника, чтобы пропустить мышь. -И ничего не учебная! – огрызнулся стажёр, сделал ещё один шаг к холодильнику... Мышь активно бегала по его ладоням, вертя хвостом, а когда стажёр сделал второй шаг – внезапно легла на бок и испустила дух! -Ай! – испугался Харлампиев и проворно отскочил назад, подозревая, что сам около холодильника испустит дух. -Ой! – Сердюк тоже завизжал и тоже отскочил, едва не пихнув Константина. -Чертовщина! – само собой вырвалось у Сенцова, который собственными глазами видел, что Ветерков к мыши и пальцем не прикасался: она умерла сама собой, у всех на глазах! -И у холодильника сдохла! – торжественно объявил стажёр, а внутри Сенцова зародился липкий страх: а вдруг Харлампиева и впрямь посетил “серый человечек”, или “зелёный чёртик”... Как они там правильно зовутся, эти исчадья ада? -Слушай, напарник, может, засаду устроим? – предложил стажёр Сенцову так, словно бы не случилось ничего страшного, жуткого, паранормального, а предстоит поймать обыкновенного бандита. -На кого ты будешь тут засаду устраивать? – огрызнулся Константин, боясь признаться самому себе в том, что испугался... неизвестно чего. -На него! – таинственным шёпотом объявил Ветерков, протягивая всему миру руку со своей дурацкой сдохшей мышью. Сенцов застыл: его воображение страшно шептало, что глупый стажёр собирается охотиться на самого дьявола... -Ну, как, напарник? – не отставал стажёр, монкуя мышью. – Устроим? -Я же сказал, что мыши умнее криминалистов! – ворчливо сказал Овсянкин и засобирался прочь из “дурдома”. – Пойду-ка я: в обществе мышей мне делать нечего! -Вы устройте, устройте засаду! – затараторил под руку Харлампиев. – А то я тут уже спать боюсь! -И я боюсь... – вздохнул Сердюк. – А кроме того – братуха лопает по вечерам, как не в себя, а к холодильнику меня гоняет, потому что сам боится к нему подходить! А я, между прочим, тоже боюсь! -Ну, напарник, давай устроим! – начал проситься Ветерков. -Нет, мне сегодня домой надо! Срочно! – отказался Сенцов. – Хочешь, стажёр, сам устраивай – Кирпичева только вызови, а то гляди: защекочет барабашка-то! Скажите, Харлампиев, у вас ещё есть, что красть? – осведомился он у хозяина в надежде на то, что Харлампиев скажет, что “турист” уже всё украл и... ему не придётся его ловить. -Да у меня ещё полно всего! – запищал Харлампиев, прыгая на месте. – Второй телик, DVD-проигрыватель, посудомоечная машина, сам холодильник, в конце-то концов! Устраивайте, устраивайте свою засаду! -Давай, напарник! – ныл стажёр. – Видишь, мы можем накрыть его! -Ладно, – сдулся Сенцов, чувствуя, что этой ночью ему придёт конец – “турист” убьёт его, и Константин, всё-таки, простится с жизнью, как и хотел... – Только будем по очереди дежурить, потому что вдвоём заснём и пропустим! -Окей! – согласился стажёр, ликуя, что отхватил шанс “упаковать” опасного преступника и даже получить повышение. – Кирпичев будет ждать на улице... -Да, – согласился Константин, осознавая, что “естеством””колдовство” не победить, но для моральной поддержки перед смертью Кирпичев, всё же, пригодится... – Я дежурю с девяти до одиннадцати, потому что мне по зарез нужно дома быть, а ты – с одиннадцати до четырёх, окей? -Окей! – бодро согласился Ветерков, едва ли, не прыгая от счастья. – Как думаешь, напарник, если мы его схватим – нам премию дадут? -Дадут, – кивнул Сенцов, а его страх шипел: да, вам дадут премию... посмертно... -Эй, а что вы будете делать с вашими дохлыми мышами? – тихо осведомился Сердюк, тоже стараясь держаться подальше от “дьявольского” холодильника. -Провести экспертизу! – бодро выкрикнул Ветерков. – Надо узнать, от чего точно они издохли! -Мне больше делать нечего, как мышей ваших разглядывать! – протарахтел из прихожей Овсянкин и ушёл, громко хлопнув дверью.

====== Глава 90. Страх и ужас... ======

Если Сердюка и Харлампиева навещает “турист” – Сенцову надо бояться. “Турист” записал Константина в личные враги... Сенцов лежал в засаде под диваном – в комнате, которую таинственный грабитель ещё не посетил, и куда Сердюк и Харлампиев специально принесли оставшиеся у них ценные вещи. Грабитель вполне мог на них позариться, прийти снова и тогда... Константин или успеет вызвать Кирпичева, или станет жертвой этого странного и страшного... может быть, даже, не человека... -Ну, что? – внезапно раздалось над сенцовской головой, и Константин содрогнулся: решил, что его настигает “турист”... -Милиция, вы там спите, или как?? – сердито заскрипел тот же голос, а Сенцов, наконец-то вылез из суеверной паутины и узнал голос Харлампиева. -Гражданин Харлампиев! – Сенцов постарался сурово крикнуть, но из-под дивана не вылезал, дабы Харлампиев не заметил на его лице нездоровый оттенок бледной поганки. – Пока ничего! Выйдите из комнаты – вы можете его отпугнуть! -Я переживаю за своё благополучие! – заскрежетал Харлампиев, всё топчась на пороге и раздражая Сенцова. -Если вы будете здесь торчать – он не придёт, и может заподозрить засаду! – Сенцов снова попытался отогнать Харлампиева в другую комнату. – Тогда мы упустим его, и вы больше не увидите свои вещи! -Чёрт возьми! – негромко огрызнулся Харлампиев, однако побоялся навсегда лишиться своего колоссального телика и других дорогих вещей, и поспешил скрыться за дверью, оставив Сенцова одного в пустой зловещей комнате, наедине с собственными страхами. Константин затих под диваном, а вокруг него висела тишина, в которой чудились жуткие шаги “туриста”, в чьих руках снова окажется автомат, и на этот раз Сенцову не спастись... В комнате быстро сгущалась мгла: солнце село, и наступила ночь. Константин поминутно смотрел на часы, но время здесь, в пыли, под диваном, тянулось так медленно, словно бы замирало, растягивая минуты на мучительно долгие часы... Сквозняк колыхал занавески, по улице иногда проносились автомобили, засвечивая своими фарами в окно, создавая на стенах подвижные тени и световые круги. Сенцову всё чудился в них зловещий силуэт “туриста” – он внезапно является из-за занавески, бесшумно скользит по комнате... и расправляется с Сенцовым... Константин почти что судорожно сжал в кулаке рацию – он не должен её выпускать, иначе он не успеет позвать на помощь... Очередной взгляд на часы принёс Сенцову облегчение – его дежурство закончилось. Всё, на циферблате одиннадцать часов, никакой “турист” не пришёл, и Сенцов может с чистою душою передавать эстафету стажёру и убираться домой. Константин вытащил из кармана мобильный телефон, дабы позвонить Ветеркову и спросить, как далеко тот находится от дома Сердюка-Харлампиева, но вдруг над его головою раздалось приглушённое: -Привет! Сенцов вздрогнул от неожиданности, однако сразу узнал голос стажёра и размяк от облегчения. -Я заступаю! – бодренько заявил Ветерков, который, очевидно, дома поспал и хорошо залился кофе. -Давай, – согласился Сенцов и поспешил покинуть “дом с привидениями”. Попрощавшись в прихожей с хозяевами, Константин вышел из квартиры и отправился домой, благо тут идти было совсем недалеко... Наконец-то Константин Сенцов был дома. Притащившись в комнату на ватных от усталости ногах, он плюхнулся на диван, нащупал под боком пульт и врубил телевизор. Ему сейчас всё равно, что смотреть – главное, что телевизор бормочет, светится и весело поёт рекламные слоганы. Сейчас, Константин отправится на кухню, сварганит пару-тройку бутербродов и премило поужинает по-сенцовски. Телевизор демонстрировал некую передачу про Вторую мировую войну – по экрану бежали в атаку чёрно-белые солдаты и катились немецкие и советские танки. -Одна тысяча девятьсот сорок первый год, Украина, – вещал телевизионный диктор почти что могильным голосом. – Немецкие войска окружили Донбасс... Сенцову было неинтересно слушать про немецкие войска, поэтому он отправился на кухню делать себе бутерброды. Распахнув холодильник, Константин обнаружил половину батона и ни кусочка колбасы. Чёрт. Он же сегодня хотел купить, но забегался и напрочь забыл о том, что ему нечего есть. Но, слава богу, водится кефир – ура! Выхватив из покрытого ледяной “шубой” чрева холодильника батон и кефир, Константин Сенцов вернулся в комнату. Ничего, что батон зачерствел, Сенцов говорил “спасибо” за то, что он вообще, есть. Константин даже резать его не стал – плюхнулся на диван и откусил от батона порядочный кусок, запив глотком кефира. -Генерал армии Георгий Жуков предпринял отчаянную попытку контрнаступления... – вещал Константину телевизор. – Но встретил неожиданно сильного противника... Константин Сенцов благоговейно жевал и запивал, вполуха слушая про того “неожиданного противника” – какого-то малоизвестного немецкого генерала, который внезапно выдвинулся и разгромил Жукова под орех... Константин зевал от скуки: Великая отечественная война – отнюдь не его конёк, тем более, что у Сенцова каждый день своя война – с Аськами Колоколками и “туристами”... Взяв пульт, Сенцов оторвался от тощего ужина и его палец упёрся в кнопку “ВЫКЛ.”.

“ТУРИСТ”!!! – внезапно стукнуло в голову Сенцова, когда его глаза поднялись и увидели на экране лицо этого генерала, которым забивал мозги диктор. Один в один – “турист”- можно хоть зуб отдать, хоть всю челюсть! Отставив далеко в сторонку и кефир и батон, Константин приподнялся, уселся на диване, подался вперёд и уставился в экран телевизора, как баран на новые ворота. Сейчас он не понимал ничего, только слушал, как бесстрастный диктор говорит из динамика:

– Войска под командованием группенфюрера СС Эриха фон Краузе-Траурихлигена за два часа прошли Донбасс, закрепившись в Сталинской области... Экран плевался чёрно-белыми кадрами исторической хроники, иногда являя того самого генерала-“туриста”... или Константину уже кажется, что он – “турист”?? Не может же быть такого, что у Сенцова на кухне лопал яичницу немецкий генерал сороковых годов?? Нет, так не бывает, это уже глюки – от переутомления, от испуга, от нервов, от Кати, от жизни... Сенцова теперь всегда и везде преследует “турист”! -Чёрт, у меня глюки, глюки, глюки... – зашептал Константин себе под нос, однако его рука так и не смогла дотянуться и вырубить телевизор, а глаза и мозги оставались прикованными к экрану.

“Прыгает он, вот и “турист”” – говорил таинственный водитель, а Сенцов уже рисовал у себя в голове сумасшедшие картины того, как их “турист” прыгает во времени, являясь то немецким генералом, то бандитом, то чёрт знает кем ещё... Кстати, когда он тащил Константина за ногу в кусты на расстрел – он говорил по-немецки: “шайзе”, “швайн”, “шисн”, “хендэ хох”... И что-то там ещё такое в этом роде... Да, Сенцов отлично помнит, он не мог ошибиться... Но не расскажет же он такие бредни Крольчихину?? Крольчихин уже под столом валялся от хохота, когда Сенцов притарабанил ему фотку, “подаренную” Немцем Комарчуком... Стоп! “Немец” Комарчук! “Чёрный археолог” нацарапал на клочке имя “туристического близнеца”, а Сенцов глянул вполглаза, отдал Крольчихину и благополучно забыл...

– Историки так и не нашли ни подтверждения, ни опровержения тому, что в этом бою Эрих фон Краузе-Траурихлиген применил неизвестную науке машину. Многочисленные свидетельства очевидцев... – ухо Константина ловило тирады телевизора, а мозг изгибался, пытаясь переварить информацию, которую диктор выливал на него загадочным голосом. Да, конечно, эта передача из “утиного” цикла, и диктор этот просто бредит своим загадочным голосом... Но Терминатор-“Турист” так же реален, как и сам Сенцов – тащил его за ногу реальной рукой и чуть не пристрелил из реального автомата... Константин перевернулся на живот, уткнулся носом в диван, чтобы не видеть телевизор. “Применил неизвестную науке машину” – загадочным голосом говорил диктор. “Применил МАШИНУ ВРЕМЕНИ!” – орало что-то внутри Сенцова, а Сенцов отмахивался и затыкал внутренние уши, ведь так не бывает, машина времени только в сказках, в фильмах, в мультфильмах...

но никак не в жизни. Ещё какой-то умник на канале “Дискавери” говорил, что невозможно прыгать во времени куда угодно – можно двигаться только в будущее без перспективы возвращения... На завтра Константин вызвал слесаря из ЖЭКа – пускай, глянет на текущий потолок. Уж не из-за потолка ли тётка решила поменять свою квартиру на Сенцовскую? Ловко же она его надула... Но, ничего – Сенцов в свою очередь всучил ей печку цвета вороньего крыла! Телик Константина был сдвинут в сторонку на метр, а на его извечном законном месте теперь красовался неновый желтоватый тазик, который служил вместилищем для воды. Сенцов специально поставил пластмассовый, потому что о металлический таз капли воды ударялись в два раза громче и не давали ни есть, ни спать, ни смотреть телевизор. На экране ещё двигались солдаты, но диктор уже вещал про Курскую дугу – когда он успел перепрыгнуть из Донбасса в Курск – Сенцов проворонил, но его это мало волновало, потому что перед глазами торчал “турист”. Сенцов выключил телевизор – грохот взрывов на Курской дуге мешал ему думать. Константин думал так: в одной руке – батон, во второй – пакет кефира, но ничего из этого не поглощается, а просто присутствует, чтобы занимать пустое место. Крольчихин его завтра живьём пережуёт, если Сенцов выдаст ему эту передачу – и так уже косится, как на блаженного... *** Стажёр Ветерков сидел в засаде второй час и уже зевал: надо было выпить больше кофе. Усилием воли стажёр отгонял от себя навязчивый сон, однако тот наваливался и почти, что душил, заставляя покрасневшие глаза мучительно закрываться. Ветерков тёр их кулаками, но от этого сон не сдавал позиций – только начинали неприятно чесаться глаза. В комнате было тихо, темно и пустынно – ничего не происходило, и Ветерков уже начал подозревать, что они неправильно организовали засаду, таинственный грабитель раскусил их и сегодня не придёт... Голова становилась тяжелее и тяжелее с каждой минутой – так и норовила упасть на мягкий ковёр, а мозги и уши постепенно словно бы заполнялись ватой. Ветерков готов уже был сдаться и захрапеть прямо под диваном, однако в следующий миг что-то произошло... Посреди комнаты внезапно возник человек – в темноте показалось, что он вышел из-за тонконогого торшера, хотя физически это было невозможно. Ветерков затаил дыхание, всматриваясь в его высокую, плечистую фигуру. Незнакомец был с ног до головы затянут в чёрное, и на голове его тоже была надета чёрная шапочка-маска. Быстро оглядевшись, он жуткой тенью скользнул к книжному шкафу, достал из кармана чёрный мешок, раскрыл его и принялся сбрасывать туда технические книги и компакт-диски Сердюка! Ветеркова парализовал страх: это же не человек, а и впрямь, призрак, полтергейст, барабашка... Он не залез в окно, не вошёл через дверь – он просто возник из воздуха, словно бы вылез из ада... Стажёру бы сейчас выскочить, наброситьсяна него сзади, скрутить, повалить... или на худой конец, вызвать на помощь команду Кирпичева... Но страх заставил его сидеть неподвижно и глупо наблюдать за тем, как этот “бес”, бесшумно шаря в темноте, набрал себе книг и дисков, юркнул к другой полке, схватил DVD-проигрыватель, тоже отправил его в свой мешок... Потом он огляделся во второй раз и, очевидно, собрался уходить... И тут стажёр, наконец-то, взял себя в руки. Пулей выскочив из-под дивана, он ковбоем выхватил табельный пистолет, нацелил его в голову странного визитёра и выкрикнултак, чтобы его голос не срывался и не дрожал: -Стоять, ни с места, ты арестован! – навалиться на визитёра сзади и драться с ним у Ветеркова не хватило смелости: а вдруг этот “потусторонний гость” обладает сверхчеловеческой силой, и придушит его одной левой, словно перепёлку??

“Барабашка” застыл и повернул к нему свою чёрную голову. Ветерков уже подготовил себя к тому, что у него окажутся какие-нибудь горящие глаза, или огромная пасть, полная острых зубов... Однако, его лицо плотно скрывала маска – Ветерков только почувствовал, как он смотрит на него – пронзающе, жутко, насмешливо... А в следующую секунду “демон” хмыкнул, как настоящий человек, выплюнул иностранные слова “думкопф полицай”, сделал один-единственный шаг влево и... бесследно пропал за торшером вместе со своим мешком, с книгами, дисками и проигрывателем.

Осознав, что позорно упускает преступника, Ветерков рванул ко рту свою рацию, в панике завизжал: -Кирпичев, быстрее!! -Есть! – прохрипела рация голосом Кирпичева, потом в комнате включился свет, бегом вбежали Сердюк и Харлампиев, загалдели, а затем – прискакали бойцы Кирпичева... Ветерков после встречи с “дьяволом” был слегка забацан: видел всех, словно в тумане и слышал их крики, словно через водяную толщу. -Где? Где? Поймал??? – наперебой бесновались Сердюк и Харлампиев. -Нету твоего бандита... – сонным голосом гудел Кирпичев... Ветерков топтался посреди комнаты, глупо подозревая, что “пришелец” ему просто приснился из-за недостатка в организме кофеина... -Украл! Опять украл! – заорал Харлампиев, уверив стажёра в обратном: “барабашка” есть. – Милиция! – подлетел к он Ветеркову. – Ты понимаешь, что он у тебя из-под носа украл?? Ты его видел?? Кто это был?? -Чёрт... – прогудел Ветерков, обалдевший от страха и громких голосов вокруг себя. – Я Сенцову позвоню... -Мышь сдохла! – перекричал всех Сердюк, в бешеном “галопе” носясь по комнате, а в его ладони лежала дохлая мышь. -Ты где мышь взял?? – напал на него Харлампиев, тоже носясь и на ходу теряя тапки. -Я специально купил мышь! – заявил Сердюк, подставив мышь под самый нос Ветеркова, который выискивал в мобильной телефонной книге номер Сенцова. – Чтобы во всём убедиться! А теперь видите, видите: она сдохла! Ветерков отходил подальше и отворачивал лицо: Сердюк так активно пихал ему свою мышь, и стажёру показалось, что он его сейчас ею накормит. Забившись в оклеенный обоями угол, Ветерков, наконец-то выделил из сонма других номеров сенцовский, нажал кнопку вызова и поднёс трубку к уху. *** Константин Сенцов уже давно спал, сидя на диване. Справа от него лежал погрызенный батон, слева – осушенный пакет кефира. Телевизор давно прекратил вещать телеканалы и вещал лишь разноцветные шипящие помехи. От избытка информации и шума телевизора Константину снился сон о том, что он на какой-то странной войне неизвестно кого неизвестно с кем, пробирается где-то по серым развалинам в поисках неизвестно чего... Звон мобильного телефона внезапно покрыл всё вокруг, Сенцов рванул трубку к уху, а Эрих фон Краузе-Траурихлиген на том конце истерично заорал: -Напарник, напарник! Я его видел! Но не поймал! -А-ва-ва... – промямлил Сенцов, а вокруг него все поплыло, завертелось... -Напарник, ты дрыхнешь??? – трубка телефона заорала опять, и Сенцов разобрался, наконец, что орёт никакой не Эрих, а всего лишь, стажёр Ветерков. В своём нездоровом сне Константин услышал телефонный звонок и рефлекторно взял трубку, как лунатик... -Напарник! – в который раз заорал Ветерков. – Ты проснулся или нет?? Константин уже проснулся достаточно, чтобы начать соображать головой, поморгал глазами и чуть шепеляво осведомился: -Стажёр, что там у тебя?? -Я видел грабителя! – рявкнул Ветерков. – И ты знаешь, Харлампиев прав: он появился и исчез у меня на глазах, а ещё – он говорил со мной на немецком языке! А потом... потом... в этой комнате сдохла мышь!! -Ты спятил! – пробулькал Сенцов, подозревая, что до сих пор спит, и этот разговор со стажёром всего лишь, часть нездорового сна под телевизор. -Та, нет же! – бесновался стажёр. – Дуй сюда! -Нет! – твёрдо отказался Сенцов. – Это ты дуй домой, выспись, а поговорим завтра, в отделении! Сказав так, Сенцов уверенно сбросил вызов, отключил мобильник и в следующий миг снова заснул...

====== Глава 91. Пришельцы из... ======

Слесарь опаздывал уже на полчаса, и Константин Сенцов нервничал: он отпросился с работы всего на час, и от этого часа оставалась всего половина... А пока слесарь будет работать... Если Сенцов опоздает сегодня к “туристам” – его лишат премии за месяц... А может и не лишат – вдруг “турист” попадётся?? Да, неплохо было бы, если бы его схватил Игорь Ёж, Анатолий Лис, или следователи Мешков и Василенко из военной прокуратуры... Тогда Сенцов вздохнёт свободнее, вернётся к прежней жизни – с диваном, телевизором... но, без Кати, потому что Катя... ДЗЗЗЫННЬ! – противный голос дверного звонка разбил тот хрупкий трепещущий образ, который плавал в воображении Константина и представлял из себя Катино лицо. “Чёрт...” – чертыхнулся про себя Константин, потому что вздрогнул от неожиданности и пролил на себя кока-колу, которой утолял утреннюю жажду. ДЗЗЗЫННЬ! – напоминал о себе звонок. – ДЗЫНЬ-ДЗЫНЬ!!! – и Константин пошёл открывать дверь, смахивая с футболки коричневые капли колы. -Кто там? – осведомился Сенцов, потому что дверь не имела глазка. -Слесарь! – раздался в подъезде непонятно знакомый голос, а потом раздался свист – слесарь насвистывал мелодию из кинофильма “Улицы разбитых фонарей”.

“Ну, наконец-то!” – обрадовался Сенцов, распахивая дверь.

В подъезде оказался человек, в руках которого ничего не было. Сенцов же ожидал, что слесарь будет иметь чемоданчик с инструментами... Но этот слесарь запустил правую руку в карман потёртых джинсов и вытащил пачку “Дирола”. -Хотите? – осведомился он, не переступая порог. – Мятная свежесть! -Нет, спасибо, – отказался Сенцов, помотав головой. – Проходите, – сказал Константин, отодвигаясь в сторонку, чтобы впустить слесаря в квартиру. – У меня потолок в комнате... -Ага, – кивнул слесарь и прошёл в комнату Сенцова, не снимая тяжёлые грязные ботинки. -Вот... – растерянно пробормотал Сенцов, показав огромное коричневое пятно-осьминога, которое поселилось на побеленном потолке. Слесарь бросил на него безучастный рыбий взгляд, покружился по комнате, приблизился к телевизору и застопорился, сложив руки на груди. -Да, кранты потолочку, – пробормотал слесарь, жуя “Дирол”. – Шифер разворотило, вот и течёт. Константин видел перед собою круглые настенные часы, стрелки которых указывали Сенцову на то, что он опаздывает на работу почти на целый час. Внезапно где-то в голодном желудке взыграла злость, и Константин свирепо стиснул кулаки. -Так вы будете его ремонтировать, или нет? – надвинулся Сенцов на слесаря. – Я же не могу вечно плавать, я же не рыба, в конце-то концов! Константин горячился, забыв о том, что даже входную дверь не закрыл, и она так и болтается, распахнутая. -Потом починим, – хохотнул слесарь. – Стулья будут вечером, а сейчас... -Когда это – потом?! – вскипел Сенцов. – Какие стулья? Чего вы мне тут мозги пудрите? Я на работу уже на час опоздал... Слесарь ничего не сказал, а только растянул рот в некой насмешливой ухмылочке. А потом откуда ни возьмись, явилась проверяющая из Горгаза. Сенцов выкруглил глаза и уставился на эту проверяющую, которая, не постучавшись и не позвонив в звонок, просто так зашла к нему в квартиру через распахнутую дверь. -Э-аа, – протянул он, не зная, что сказать. Проверяющая из Горгаза окинула Сенцова таким же насмешливым взглядом, как и слесарь, и сказала – слесарю: -Ну что, Красный, грузим его? -Ага, – кивнул “Красный” слесарь, и они с проверяющей ударили по рукам. Сенцов перепугался не на шутку. Похищают, что ли?! -Ку-ку... – закряхтел он, пытаясь сказать “куда?”. Константин сопротивляться не смог: не успел. Даже пикнуть не успел, как эта “парочка Твикс” его скрутила и потащила прочь из квартиры головой вперёд. Сенцов всё видел и понимал, но почему-то не мог ни пошевелиться, ни позвать на помощь: всё тело прекратило слушаться, и он вынужден был только бестолково ехать у них на руках. Слесарь слегка коснулся пальцем шеи Константина – точно так же, как тот водитель, который ловил “Туриста” и вызывал “Репейника”... Как же всё-таки, они похожи, этот слесарь и тот незнакомый шофёр! Сенцов только сейчас это заметил, поздно, он уже попался, раньше надо было размышлять! Однако Константин теперь мог дать сто процентов за то, что водитель и слесарь – один и тот же человек. Жаль только, что Сенцов не может спастись. И не может потребовать у них назад мотоцикл Крольчихина... Они очень быстро его вынесли – бегом соскочили с лестницы, вылетели из подъезда и оказались около автомобиля. Старая обшарпанная “шестёрка” встретила Константина гостеприимно распахнутой задней дверцей. Они зашвырнули его туда, так же – головой вперёд. Проверяющая запрыгнула за руль, а слесарь медведем втиснулся около Сенцова. Шестёрка кашлянула хрипатым моторчиком и ретировалась со двора. Сенцов безвольно лежал, уткнувшись носом в потёртую обивку сиденья. -Пристегнись, – добродушно сказал ему слесарь и усадил Сенцова. – Сейчас будет игрек-кнопка! – и защёлкнул на Константине ремень безопасности. А потом пристегнулся сам. Сенцов почувствовал, что к нему возвращается дар речи. -Че-че?.. – пробормотал он, пыжась вопросить: “Куда вы меня везёте?!”. -Хы-хы! – ответил слесарь, а машина тем временем уже успела развить какую-то нездоровую для “шестёрки” головокружительную скорость. Константин с трудом повернул чужую деревянную шею и увидел, как проносятся за окном деревья. Слесарь около него сидел, откинувшись на спинку, и свистел. А потом машину ощутимо дёрнуло, и деревья слились в одну сплошную зелёную полоску. А потом... “Взлетели, что ли?!” – Константина прошиб холодный пот. Пристёгнутый к сиденью кожаным и странно толстым ремнём безопасности, Сенцов испытывал, прямо, ракетные перегрузки. Всё, сейчас стошнит... Но тут “супершестёрка” внезапно и резко застопорилась. Константин отлип от кресла, куда его вдавило, и проныл: -О-оо-иий... -Приехали, – весело сказал слесарь, откинув назад свой ремень и отстегнув размазанного Сенцова. -Ку-ку?.. – Константин хотел сказать: “Куда – приехали?”. -На базу! – хохотнул слесарь. – Тебе сейчас шеф мозги вправит, и как новенький будешь! А “шестёрка” тем временем небыстро и плавно вертикально опускалась с небес на землю. Вот её колёса коснулись земли. Слесарь выпрыгнул наружу, словно резвый зайчик. -Выходи, – кивнул он Сенцову. А Сенцов всё ещё был размазан и не мог сделать ни шагу, а только повалился на бок. Лёжа на боку, он видел, как снаружи слесарь о чём-то разговаривает с проверяющей из Горгаза. -Ы-ы! – подал голос Сенцов, желая привлечь к себе внимание своих похитителей, ведь его достаточно сильно тошнило. -Барахтается, – сказала проверяющая. – Тащи его, что ли, пока игрек-тачку не уделал. Слесарь, молча, выволок Константина из “шестёрки” и опрокинул на асфальт. Константин сидел на твёрдом и шероховатом асфальте, смотрел вниз и глотал свежий воздух. Тошнота постепенно улеглась. Почувствовав себя лучше, Сенцов поднял голову и вперился в странную парочку похитителей вытаращенными глазами. -Вылупился... – буркнул слесарь. -Кто вы? – Сенцову наконец-то удалось просипеть членораздельные слова. -Очухался, значит, будет жить, – поставил диагноз слесарь. – Зови меня Красным, брат.

“Какой я им, к чёрту брат?!” – возмутился про себя Сенцов, но вслух решил не распространяться, а просто кротко промолчать.

Проверяющая из Горгаза стащила с головы кучерявый белесый парик, накладные брови, щёки и горбинку носа... и сразу помолодела лет на двадцать, обретя короткую торчащую стрижечку. Теперь она стала неузнаваема. -Ты, брат, не дрейфь, – сказала она, точно так же, как “Красный” слесарь. – Чувствуй себя, как дома и зови меня Звонящей. -Ага, – глупо кивнул Сенцов. -Вставай и пошли, – сказала Звонящая из Горгаза и пошла куда-то вперёд. Сенцов едва встал на пластилиновые ноги. Только теперь он огляделся по сторонам. Куда же его затащили-то террористы эти?! Местности вокруг себя Константин не узнал. Пятачок асфальта оказался круглым и не больше десяти метров диаметром. Всё, цивилизация на этом кончается. Дальше идёт нечто лесистое, или лесостепное... Там, впереди заканчиваются деревья и начинается какое-то поле... -Тебе сказали: “Иди”! – донёсся спереди голос “Красного” слесаря. -Глазеет, – вздохнула Звонящая из Горгаза, и они оба потопали обратно. -Где я? – вопросил у них Сенцов, когда они возвратились к нему. -На Базе, – устало вздохнул “Красный” слесарь. – К шефу пошли – тогда всё станет тип-топ. Сенцов покрутился вокруг их старой машины. -А где он? – глуповато пробормотал он, имея в виду шефа. -Там, – ответила Звонящая из Горгаза и показала рукой куда-то в чужеродное пространство. Сенцов посмотрел. Шефа там нет. Там есть холм, а на холме есть дуб. Или не дуб? В общем, некое дерево. Устав от нытья Сенцова, похитители схватили его под руки и насильно поволокли к тому холму, где росло их некое дерево. -Сбежать не сможешь, – выплюнул “Красный” слесарь. – Мы на атолле Ихавандиффулу. Услышав такое, Сенцов обмяк и снова проблеял: -Че-че?.. -Во-во, – кивнул “Красный” слесарь. – И мне язык ломать неохота. Поэтому и называем просто “БАЗА”. Сенцов тащился за своими похитителями и скрипя мозгом, соображал, как же это они за несколько минут из Донецка “флипнули” аж... Куда? -Мальдивская республика, – добродушно улыбнулась Звонящая из Горгаза. -Ку? – Константин Сенцов едва не упал лицом в песок. Он знал, что Мальдивская республика где-то за далёкими океанами, что туда летают на самолёте по дорогой путёвке. -Он до сих пор в галактике Кин-дза-дза... – унылым тоном заключила Звонящая из Горгаза. – Слыхал, Красный, как кукует? -Эх! – вздохнул Красный слесарь. – К шефу надо его на верёвке переть – иначе будет тут куковать и быковать три года! С этими словами Красный слесарь прямой наводкой двинулся к беспомощному от избытка информации Сенцову и схватил его за шиворот. Сенцов идти не мог – он только покачнулся, завалив корпус назад, и упал на руки слесаря. -Раскис! – заключила Звонящая из Горгаза, покачав своей острой головой. – Давай, Красный, тащим, а то мне надоело им любоваться!